— Тихомиров заверил меня, что накладываемый этими браслетами барьер не уступит своей прочностью Короне Романовых. Он, скорее всего, приукрасил свою работу, как любит делать, но браслеты прошли тесты не только на Абсолютах, но и одном Одарённом Вне Категорий.

— Великолепный подарок, Павел Алексеевич, — с улыбкой кивнул я, понимая, что таким образом он сразу закрыл все долги между нами, а слова об Африке были лишь предлогом.

Браслеты, и правда, были хороши. Для этого мира уж точно. Не сказать, что они для меня столь необходимы, но лишней защиты не бывает.

— Вот и славно! — ухмыльнулся Морозов. — Рад, что тебе понравилось! А теперь, давай попробуем десерт и подумаем, как тебе лучше всего уговорить Багратиона!

Глава 7

Напоенный чаем с вареньем, вымотанный, но довольный, я спустился с крыльца штаба Московского Центра Охотников и улыбнулся.

Разговор с Багратионом выдался не из лёгких, но мужик уступил. Не хотел он меня отпускать в одного, считая мою авантюру самоубийством. Более слаженные команды Охотников гибли в Африканском Эпицентре, поддавшись на возможную добычу и поднятие репутации в глазах общественности, а потому он не хотел лишаться столь перспективного кадра, у которого вся жизни впереди. Морозов, как и ожидалось, сделал ему дозвон и порекомендовал не отказывать в моей просьбе, что ещё сильнее ввело Владимира Львовича в исступление. Спорили мы долго, распивая чай и поедая его варенье, но в итоге я добился своего.

Услышав уведомление на телефоне, вытащил его и зашёл в личный кабинет приложения Центра Охотников.

Моя улыбка стала шире, когда там обнаружилась приписка, что мне дали разрешение на посещение Африканского Эпицентра в виде добровольца от Российской Империи. Люди Багратиона работали быстро и, похоже, решение он всё принял, когда мы ещё сидели у него в кабинете. Меня оформили, ввели в базу данных, составили электронную версию бумаг в виде разрешений и прочей мути. Приложение автоматически сформировало графу отряда, где было лишь моё имя, а все остальные — прочерки.

Что ж, самое сложное позади, теперь осталось урегулировать вопрос со снаряжением и постепенно начать приготовления к поездке. Я изначально не планировал возвращаться домой, не желая дёргать домочадцев. Ярик, Кристина, дед, да и все остальные переживали за меня, зная, куда именно я задумал отправиться.

Вот что хорошо в столице, так это скорость, с какой находится такси. Не прошло двух минут, водитель уже принял заказ и ехал в мою сторону.

Забрав свой чемодан, оставленный на КПП у дежурного, я с улыбкой поблагодарил его и дождался машину.

Первым делом предстояло закинуть вещи в особняк рода, который дед решил не продавать. Недвижимость всегда может пригодится, а налоги с неё не столь огромны, чтобы отказаться. Правда меня встретило запустение, ведь тут никто не жил, но ничего страшного. Поднявшись в свою комнату и оставив там чемодан, занялся готовкой ужина. У Морозова, конечно, вкусно и всё такое, но я особо не поел.

На фоне вещал канал теленовостей, рассказывая о творящемся в мире, масло трещало на сковородке, и постепенно в кухне начать витать запах жаренной картошки с тушёнкой. Что первое, что второе, хранилось в подвале и если картошка немного испортилась, то тушёнке вообще ничего не было.

Бзынь!

Я замер с лопаткой в руке, готовясь помешать картошку, как услышал звонок в дверь. Квартал, где находился наш особняк, уже отстроили и изначально я не придал значения проезжавшим мимо ворот машинам, которые слышал, да и инстинкты приглушил, занявшись готовкой.

Отложив лопатку, вытер ладони о фартук и, подойдя к входной двери, открыл её.

— Здравствуйте, Дмитрий Борисович, — спокойно поздоровался стоявший на пороге Долгов.

Глава Службы Безопасности Империи был в своей излюбленной форме Жандармов, то бишь, во всём черном. Рядом с ним стояло двое бойцов, рожи которых выдавали в них скорее головорезов, чем служак.

— И вам доброго вечера, Сергей Викторович, — кивнул я и спросил: — Чем обязан?

Долгов немного поморщился, думая, что я не замечу. Оно и понятно, должность обязывает его быть суровым и устрашающим мужиком, которого аристократы боятся до усрачки. Не привык он стоять на пороге, выслушивая вопросы о цели своего прибытия.

— Будем говорить здесь, — махнул он рукой за свою спину, подразумевая улицу. — Или пригласите в дом?

— Приглашу, — улыбнулся ему. — Но зайдёте только вы.

Он кивнул, отдал распоряжение бойцам, прошёл внутрь, разулся и снял плащ, повесив его на крючок.

— Чай, кофе? — осведомился я, вернувшись на кухню. — Скоро будет готова картошка.

— Я не голоден, благодарю, — ответил СБ-шник, присев за стол. — Только чай.

Поставив электрочайник и вытащив кружку Кристины, поставил её перед жандармом. Он хмыкнул, оценив её розовый цвет и нарисованных котиков, но никак это не прокомментировал.

— Так зачем вы пришли, Сергей Викторович? — спросил я, вновь помешивая картошку. — Не поверю, что просто решили проведать и узнать, как дела.

— Вы правы, я тут по иной причине, — подтвердил он и зашуршал фантиком от конфеты, что лежали в вазочке на столе. — У меня приказ доставить вас во дворец, Дмитрий Борисович.

О-о-о, как! А вот это интересно! И раз ко мне приехал лично Долгов, то тут к гадалке не ходи и так понятно, от кого он получил приказ. Но надо отдать должное Долгову, он не стал давить и сразу же пытаться вытащить меня из дома, а зашёл и согласился на чай. Значит, ничего плохо я не натворил и он прибыл по мою душу не с целью задержания. Похоже, император меня приглашает вот таким способом на разговор, но зачем? Узнал о моём походе в Африканский Эпицентр и заинтересовался? Нет, слишком мелко.

Спросив Долгова о цели этого приказа, разумеется получил логичный ответ:

— Я не имею право разглашать эту информацию.

Ага, как же, не имеет он! Просто не хочет, решив таким образом поиграть на моих нервах в отместку за всю головную боль, которую я ему доставил. Но не угадал, СБ-шник, меня таким не проймёшь. Будь я обычным парнем девятнадцати лет — да, но не в этом случае.

— Дмитрий Борисович, — вновь взял слово Долгов. — При всём уважении, но во дворце вас бы накормили. Время поджимает и мне нужно доставить вас туда в ближайшие два часа.

— К чему такая спешка? — ухмыльнулся я, накладывая