ушло несколько часов. Были моменты, когда я думал — вот оно, полное беспамятство. Казехана лежит пластом. На ней нет живого места, которое я бы не помял своими грубыми пальцами, приподнимаешься… И тут тебя ловит ее рука.

— Еще!

Как тут отказать?

Приходится делать очередной заход. К слову, телом и фигурой она очень похожа на Мацу, только более пластична и упруга. В ней не чувствуется той жесткости, которая присутствует в телах боевых Секирей, но вся она — словно взведенная пружина, готовая в любой момент выстрелить. Мне даже потребовалось чуть больше времени и сил, чтобы окончательно удовлетворить ее.

Кстати, ее «обновленная» способность — умение летать. Уже чуть позже, лежа на заляпанной кровати с глупой улыбкой на лице Казехана рассказывает, что Минака знает о «спящих» способностях внутри каждой Секирей, но ему неизвестен точный способ их пробудить. Сначала он полагал, что окрыление — один из ключей, но как оказалось, это был лишь доступ к первичным способностям девушек. Проще говоря, до окрыления Секирей уже представляют из себя сверх людей, значительно превышая среднестатистического человека по различным параметрам. Например, Мусуби еще до окрыления физически равнялась силам десяти людей. После обычного окрыления ее характеристики увеличились бы минимум вдвое, а конкретно в моем случае — впятеро. Но существует еще и уникальная «спящая» способность, для пробуждения которой нужны совершенно иные условия.

Минака полагает, что сможет этого добиться с помощью Дзинки, но для этого ему нужны уже окрыленные Секирей в большом количестве, так как проведенные эксперименты заканчивались провалом. Живой пример — та самая скромная девушка, обладательница дара, замораживающего все вокруг по желанию хозяйки. Акицу, Секирей с уникальным даром.

Едва узнав о спящих способностях, Минака тут же загорелся желанием поскорее разбудить их. Первой и, вероятно, последней жертвой его неудавшихся экспериментов по искусственному вызову стала Акицу. В момент вероятного пробуждения, как это обычно и бывает, что-то пошло не так. Высвободившаяся энергия уничтожала половину экспериментального корпуса, забрав жизни десятка ученых и лаборантов. Признав девушку негодной к дальнейшим действиям, с подачи Минаки ее печать заблокировали, распространили лживые слухи о неудачном окрылении, а потом попросту вышвырнули из лаборатории в парк, где ее и подобрал Хаято.

После моего вмешательства в ее жизнь, внимательно наблюдал за ней, отслеживая все реакции. Но, похоже, девушка вернулась к жизни, став общительной и жизнерадостной. Кстати, именно ее ауру среди подглядывающих я и почувствовал пару часов назад, когда «пробуждал» Мацу.

До самого вечера мне приходится работать в поте лица, усиленно «пробуждая» ту или иную Секирей. Каюсь, сперва я хотел открыть лучших из лучших, но у девушек на меня были свои планы…

— Так! Все! Хватит! На сегодня все!

Решительно встаю, стараясь не смотреть на обнаженные прелести девушек, развалившихся на огромной кровати.

— Ну-у, Ричард, это же еще не все! — скулит кто-то из очереди. — Ты же обещал…

— Обещал и выполню! Даже перевыполню! Но сначала надо дорешать первоочередные проблемы! Итак, прямо сейчас я отправляюсь зачищать остальные районы города, где рулят другие боссы. Кто со мной? Предупреждаю, дело будет не из легких, а драться с себе подобными я категорически запрещаю.

Карасуба одним прыжком оказывается рядом, по-кошачьи изгибая спину. Она так и осталась во второй форме, упирая на то, что все ее характеристики увеличились в десятки раз. Теперь она может по собственному желанию орудовать как клинком, так и выпускать острые когти. Мия, Казехана встают рядом. Муцу рядом нет, он еще вчера ушел гулять по барам. Подскакивает Мусуби, Яхан поднимает руку, присоединяются прочие девушки. На месте, как я и ожидал, остаются только хакерши.

— План таков, — говорю, оглядывая разношерстное воинство. — Боссов оставьте мне. Подневольных им секирей можете втягивать в бой, но не ранить и, уж тем более, не убивать! С людьми можете делать все, что захотите. Всем все ясно?

— Ри-и-ичи? — тянет одна из девчонок. — А может еще пару разиков перед выходом? На удачу?

— Ага, — сарказмом отвечаю я. — А там и еще пару раз! И еще пять-шесть! А ты не сдохнешь как та корова?

— Какая корова?

Вздыхая, присаживаясь на край кровати. Костюм постепенно ползет по моей коже, избавляя от посторонних жидкостей и преобразуясь в боевую броню. Увидев это, остальные тут же принимаются метаться по комнате в поисках свежекупленных костюмов. Я тем временем принимаюсь рассказывать притчу:

— Жили-были три брата. Были у них отец и мать. А из хозяйства — корова. Доили ту корову, молочко продавали, тем и жили. Только вот как-то раз возьми корова и сдохни! И померли отец с матерью с голодухи. А три брата пошли по миру правды искать. Долго ли, коротко ли, но дошли они до берега морского. А сидела, надо сказать, на том берегу русалка прекрасная. Вот и говорит старший брат:

— Русалка-то — колдунья! Попрошу-ка я ее вернуть нам отца и мать — глядишь, и выйдет чего!

И пошел к русалке. «Верни», — говорит, — «нам папку нашего с мамкой!».

А русалка ему в ответ:

— А три палки бросишь, и верну!

На том и сошлись. Поднатужился старшой, поднапружился, но на второй — сломался. Кинула его русалка в море. Утопила. Ну, что же — пошел средний брат, но и того не осилил — и его утопила, стервь морская! Настал черед младшенького. Подходит он к русалке, и говорит:

— А какие, красавица, условия-то?

— Да прежние, молодец! Три разика всего.

— А чего-ж так? А четыре можно?

— И в другую дырку можно⁈

— Можно! — удивилась русалка.

— А, может, пять?

— Ну нахал! Но можно и пять.

— И в рот возьмешь?

— Ну, если у тебя там большой, то да!

— А шесть, семь, восемь раз сдюжишь⁈

— Да-да-да! — радуется русалка, а сама уже хвостом всю воду взбаламутила, так ей захотелось!

— А ты не сдохнешь, как наша корова?…

Полуодетые девушки на несколько секунд перестают метаться по комнате, замирая в самых соблазнительных позах таким образом, что я невольно задумываюсь о том, а не перенести ли разборки на потом… Но все портит лошадиный ржач Карасубы, до которой доходит смысл. Постепенно к ней присоединяются и остальные.

— Так, я пока спущусь вниз поговорить с персоналом, — говорю, махая всем. — Собираемся через пятнадцать минут в главном зале приемной.

Разговоры с менеджером проходят так, как и положено. Пока клиент платит — он