места расположения лагерей, а также уточнить место, куда сошла лавина. Мисс Хоули хорошо знала гималайского старожила Букреева, и эти сведения помогли прибывшей группе спасателей – они нашли красную палатку и обследовали местность вокруг.

Спустя годы Симоне Моро напишет в своей книге «Комета над Аннапурной»: «Если я перестану ходить в горы, значит, та лавина убила и меня». Оставаясь горовосходителем, он стал вертолетчиком и летал в Непале, забрасывая в горы экспедиции и спасая попавших в беду альпинистов.

Лыжник в горах

В 1957 году на ядерном химкомбинате «Маяк» в Челябинской области произошла авария. Радиация не пощадила никого, в том числе и семью Букреевых. Анатолий родился в 1958-м, через год после аварии, он страдал от аллергии, от хронического заболевания бронхов, его донимала астма. Проклятый задых не давал разогнаться, ограничивал активные движения, но упрямый Толя победил – он бегал на лыжах, вдыхая морозный воздух полной грудью. Болезнь не ушла, но глубоко затаилась и пока не мешала жить.

Анатолий рос в большой семье. В маленьком шахтерском городке на Урале над плоскостью равнины возвышались шатры шлака. Зимой, под снегом, они казались горами, а еще мальчишкой Толик поднимался на вершины Уральского хребта. «Броня была крепка, а танки – быстры», в те времена спорт щедро финансировался государством, и редкие дети не посещали спортивных секций. То было время массовости в спорте, когда количество неизменно переходило в качество.

Спорт – это путь, по которому можно пройти от начала до конца, из детства в старость, от этапа начальной подготовки до спортивного мастерства, и будет меняться только твой статус. Известно, что в школе Толя был членом кружка юных геологов, которым руководила альпинистка Татьяна Ретюнская. Он много времени проводил на природе, ходил в поход под руководством Ретюнской по Уральским горам, и наставница разглядела в нем самородка. Есть понятие «двигательная одаренность», а Анатолий был щедро одарен от природы. Но по состоянию здоровья к восхождениям Толю не допускали, и как теперь сопоставить достижения всемирно известного альпиниста с медицинским заключением?

Это пример того, как не впустить в мозг токсичную информацию о невозможности полноценной жизни.

Букреев доказал, что все решают воля человека и его намерение, которое, словно упавший с дерева желтый лист, лежит под снегом, но не виден до наступления весенних дней.

Спорт и учеба в Челябинском педагогическом институте стали для Букреева дорогой в жизнь. В студенческие годы Анатолий дважды побывал в Заилийском Алатау, в альпинистском лагере «Талгар», и понял, что хочет ходить в горы. Лыжи были его первой любовью, а горы – второй, и после института он устремился в Алма-Ату. Как предположил Ильинский, начитался газет и знал, что в этом городе есть команда альпинистов. Он начал заниматься скалолазанием в секции СКА САВО, которую тренировала прапорщик Ирина Давыдова. Тренер сообщила Ильинскому, что приехал крепкий парень, но в скалолазании он не силен, и возможно, из него получится альпинист. На первых же соревнованиях по двоеборью Букреев показал лучший результат в забеге и был переведен в секцию альпинизма.

Ерванд Ильинский вспоминал: «В двоеборье были лидеры – Павел Попов, Вадим Смирнов, Валера Халитов. Это были сильные ребята, мастера спорта с большим багажом восхождений, а у Буки тогда был третий или второй разряд. Мы устраивали гонку с перепадом высот в триста метров и соревнования по скалолазанию. В гонке он выиграл у всех и больше минуты «привез» Попову. Тот «рвал на себе тельняшку» и горячился – быть такого не может, чтобы его обогнали! А я говорил – это же прекрасно, что у нас появился еще один боец. Когда Анатолий вырос и стал известным спортсменом, он в шутку называл себя лучшим альпинистом среди лыжников и лучшим лыжником среди альпинистов».

Осенью 1981 года Ильинский позвонил старшему инструктору турбазы «Алматау» Владимиру Плахуте и попросил пристроить на зиму перспективного парня.

– Присылай, – ответил Владимир.

У них на базе был большой дружный коллектив, за чаем познакомились с Толей поближе, потом общались с ним долгие годы. Плахута инициировал переименование вершины, которая возвышается над турбазой «Алматау», в пик Букреева, потому что Толя постоянно тренировался на ее склонах. Друзья Анатолия занесли туда памятную табличку и колокол.

В Малоалматинском ущелье Заилийского Алатау, где классифицировано множество маршрутов разной категории сложности, из печных труб хижин и вагончиков в выходные валил дым. Там обитали представители нескольких альпинистских секций. Старались подняться наверх в пятницу, после учебы или работы, чтобы в субботу или в воскресенье сходить на гору, а на исходе выходных целые толпы людей с рюкзаками спускались в город. В ущелье работал альплагерь «Туюксу», а в альплагерь «Талгар», который находился в Среднем Талгаре, ходили через еловый лес и заросли малины. Это законные владения бурых медведей, и кто-то из ребят однажды встретился с мишкой нос к носу, притормозив на тропе и набирая горсть спелых ягод. Счастье, что и медведь, и парень были молоды, полны сил и прыти, чтобы разбежаться в разные стороны.

Каждое лето уезжали в экспедиции на Памир и Тянь-Шань. К осени возвращались и снова встречались в ущелье, где пересекались все пути, дорожки, тропинки. Тренировались круглый год, а когда район был закрыт из-за непогоды и лавинной опасности, нагоняли упущенное время в спортивных залах. Лучшие из лучших переходили в армейский клуб – в одну из сильнейших команд страны.

Альпинист Юрий Горбунов вспоминал, как чуть ли не на первой тренировке в СКА Букреев заявил чемпионам СССР: «Ребята, вы как-то неправильно тренируетесь». Возможно, как лыжник он видел, что из спортсменов на тренировках выжимают не все возможное. Толя всегда был уверен в своей правоте и упорно стоял на своем. Как утверждают психологи, в детстве формируются понятия – я лидер, я победитель, я неудачник и так далее. Некоторые становятся отшельниками-одиночками, им важно личное мнение, но безразлично мнение окружающих, и они не нуждаются в социальном одобрении, потому что у них есть внутренняя правота. Такие люди не задумываются о том, что их цель может оказаться недостижимой только потому, что никто еще не делал подобного.

Ильинский вспоминал: «Первое высотное восхождение Толя сделал с нами на пик Ленина, потом ребята сходили на пик Коммунизма с ледника Беляева, и когда спустились, Зиннур Халитов с восхищением говорил: «Ну Толя и