он только тогда, когда Мела приложила его шокером. Лидом тогда рухнул на пол и при падении подвернул руку. Только этот случай хоть как-то смог охладить пыл любвеобильного начальника. После этого, кажется, он будто что-то понял и теперь старался держать себя в руках.

— Всё, собираюсь, — чем ближе к окончанию контракта, тем сложнее было общаться с этим человеком. — Пойду Астия из детского сектора заберу, — она принялась за наведение порядка на рабочем столе.

— Да, конечно, — начальник колонии выглядел слегка рассеянным, что никак не вязалось с его внешностью. — Хотел сказать, что адвокаты добились восстановления твоего статуса жителя Си-505. Теперь ты с сыном можешь жить там до его совершеннолетия.

Мела ахнула и посмотрела мужчине в глаза:

— Я очень благодарна тебе, Лидом.

Он вздохнул:

— Не нужно благодарностей. Прошу тебя, в последний раз, Мела, давай попробуем, поживём вместе год или меньше, как захочешь…

— О чём ты? Как можно жить просто так с мужчиной без любви?

— Я так и знал, — развёл руками Лидом. — Но попытаться стоило. Это твой окончательный ответ, правильно я понимаю?

Она кивнула, не зная, что ещё сказать. У них с этим мужчиной совершенно разные взгляды на жизнь. Она никогда не сможет понять и поддержать его. Не желая продолжать разговор, она проверила датчики температуры и фильтрации воздуха.

Однако что ни говори, когда Лидом немного охладел к ней и смог нормально мыслить, он сильно помог и ей, и Астию, хотя мог бы обозлиться и усложнить им жизнь.

— Я хочу сказать тебе огромное спасибо за всё, что ты сделал для меня и моего сына. Я действительно очень благодарна и желаю тебе найти своё счастье.

— Найду, — Лидом упрямо поджал губы. — Я написал заявление о переводе на аграрную планету, надоело сидеть под землёй. Знаешь, раньше я не хотел детей, но сейчас, пока наблюдал, как растёт твой Астий, понял, что тоже хочу сына или дочку, а лучше и то и другое, — он был полон надежд на будущее, и Мела облегчённо выдохнула. Она искренне желала этому человеку счастья, а уж на аграрной планете он точно его найдёт, там много женщин с третьим и даже пятым уровнем. Можно не сомневаться, что Лидом встретит свою судьбу, и на свет появятся несколько его отпрысков.

— Извините, — дверь приоткрылась, пропуская охранника, который вёл за руку подвижного черноволосого мальчика. — Дер Расс, — произнёс он, заметив начальника колонии. — Астия опять поймали на нижних уровнях, — охранник подтолкнул ребёнка вперёд. — Ну я пойду, — кашлянул он, переводя взгляд с начальника на Мелу.

О них говорили, шептались, обсуждали холодную недоступную Мелу и бравого начальника, вдруг расплывшегося от очарования девушки. Она пропускала все сплетни мимо ушей и отмахивалась от чересчур любопытных. Ну их…

— Здравствуйте, дядя Лидом, — ребёнок покосился на мужчину, и тот поздоровался в ответ.

— Астий! — строго произнесла Мела, подходя к сыну. — У нас уже был разговор по поводу твоих отлучек из детского сектора! Почему ты снова оказался на нижних этажах? Как тебе вообще удается сбежать от охраны?

Услышав последний вопрос, черноглазый мальчишка хитро улыбнулся, прищурившись, будто что-то вспомнил, а потом снова принял самое невинное выражение, какое только можно себе представить.

— Мама, я только пошёл посмотреть, как роботы вывозят мусор, — Астий запрокинул голову, показывая совершенное непонимание, за что его ругают. — Я знаю, мы как утром покушаем, так там дяденьки его грузят, вот и побежал. Что такого-то? Я потом быстро назад, на занятия.

Мела бегло осмотрела ребенка на предмет царапин и ран, всё оказалось нормально.

— Сколько раз тебе говорить, на другие этажи ходить нельзя?

— Но мне скучно в детском секторе! — возмутился ребёнок, сдвинув брови. — Писать и читать я уже умею. Знаю все сказки, что учитель рассказывает. Там злой демон украдывает красивую принцессу, потом Рабас приходит, всех побеждает, и они в конце целуются. А ещё я считать до ста могу: один, два, три, четыре, пять, девять, одиннадцать, семьдесят два, сто. И знаю два плюс три. Мам, мне там скучно, — Астий шмыгнул носом, показывая всю степень своей невиновности.

— Как же быть? — Мела сделала вид, что задумалась. — Когда придет время нам с тобой уезжать с этой планеты, вдруг я тебя просто не найду.

— Как уезжать? — глазища с длинными ресницами удивлённо распахнулись. — Куда?

— Домой, — пожала плечами Мела. — К дедушке и твоему дяде Скару. Тебе же нравится разговаривать с ними по видеосвязи.

— Нравится, — кивнул Астий. — Мы уедем навсегда? — Стало понятно, что ребенок ещё не определился, хорошая это новость или плохая.

— Да, навсегда, — Мела погладила сына по голове, поправляя прическу.

— Иди пока хоть руки помой. Где ты так испачкался? Снимай рюкзак. — Сын нехотя протянул матери свой рюкзачок. — Что у тебя там такое тяжёлое? — Внутри лежали бесформенные камни. — Лидом, ты случайно, не знаешь, что это?

— Что там? — Лидом подошёл поближе, взял в руки один из кусков и внимательно осмотрел его. — А, это гицирт. Опять где-то мусор не убрали.

— Он не опасен? — с тревогой спросила Мела, рассматривая фиолетовые и черные вкрапления в камнях.

— Нет, — успокоил начальник колонии. — Это отходы производства, смесь камней и металла. Таким мусором завалена вся поверхность планеты. Роботам приходится уже проезжать несколько сотен километров, чтобы выбросить всё это добро.

— Понятно, — Мела кивнула и посмотрела на сына. — Зачем он тебе?

— Я хочу, чтобы мне сделали из них браслеты. И тебе тоже, мама.

— Зачем?

— Я же рассказал только сейчас, — мальчик облизал губы, — в одной сказке волшебник Рабас убивал врагов таким браслетом. Он вот так как вытянет руку в сторону демонов, и они сразу умирают. Я тоже хочу всех победить. А потом целоваться буду.

— С кем? — Мела очень удивилась такому заявлению.

— Эм-м… Я ещё думаю… Мне иногда Ривара нравится, а в другой день Тана нравится… Не знаю, с кем целоваться…

— Ох-х… Как быстро ты подрос, сыночек.

— Сделай, мам, ну пожалуйста, — и столько мольбы в голосе.

Почему бы не сделать, если Лидом говорит, что этот сплав безопасен. Тем более через месяц они уезжают, а так останется память о Фесиде.

— Хорошо, — протянула Мела, посмотрев на Лидома.

Тот кивнул:

— Сделаем. Тогда этот гицирт я забираю, сейчас спущусь к мастерам на двадцать третий.

Как только Лидом ушёл, Мела села на стул и прижала к себе сына. Когда рядом находился начальник колонии, она всегда чувствовала напряжённость.

— Мам, а мы папу с собой заберём?

Мела уже собиралась подняться, но вопрос сына остановил её.

— Что ты говоришь, сынок? — она разжала объятия и взяла его за руки.

— Ну он же где-то здесь…