Сложив покупки в прихожей, Бисби приподнял цилиндр, улыбнулся Реджине и покинул дом.

– Какой странный человек! – заметила Люси Чалмерс, отдернув кружевную занавеску на входной двери, чтобы через стекло посмотреть вслед Бисби.

– Не такой странный, как его хозяин, – пробормотала себе под нос Реджина. Она швырнула муфту на кресло и протянула руки к огню в камине. – А как насчет чашки чаю?

– Я как раз поставила чайник на плиту, – сказала Люси, аккуратно задергивая занавеску на двери. – Садись и отдыхай. Знай я, что ты собралась в город, велела бы кому-нибудь из мужчин вытащить сани из сарая.

– Я и не собиралась в город, – объяснила Реджина с усталым вздохом. – Просто тошно было сидеть дома.

– Постарайся не думать об этом, – сказала Люси. – Единственное, что мы сейчас можем сделать для Хейзл, это молиться, чтобы Фрэнк Фаулер нашел убийцу. Девушки с ума сходят от страха.

– Еще бы, – согласилась Реджина. Она вздрогнула при мысли, что убийца может напасть еще на какую-нибудь женщину.

– Мистер Паркер распорядился, чтобы ни одна женщина, замужняя или незамужняя, не возвращалась с работы домой одна, – сообщила повариха. – Вчера он собрал всех мужчин, как я слышала, и заявил, что возлагает на них ответственность за безопасность всех женщин, работающих на фабрике.

– Меня это не удивляет, – ответила Реджина. – Мистер Паркер очень серьезно относится к своим обязанностям.

– Он относится серьезно не только к своим обязанностям, – с легкой насмешкой заметила Чалмерс. – Он ведь за тобой ухаживает, знаешь ли.

– Ничего подобного, – возмутилась Реджина. Миссис Чалмерс рассмеялась:

– А я думаю, что ухаживает. И не только я, но и половина города так думает. По крайней мере все, кто слышал, как он приглашал тебя вчера вечером на ужин. Голос у него такой громкий. Далеко слышно.

Реджина покраснела, вспомнив, как Джонатан кричал ей, когда она была на крыше у телескопа.

– Мне он кажется слишком самоуверенным. Я не могу относиться к нему серьезно, – сказала она, с трудом подыскивая слова. – Кроме того, мне вообще не нужны ухажеры.

Повариха пожала плечами, как бы говоря, что от Реджины в данном случае ничего не зависит.

На следующий день ей пришлось признать, что миссис Чалмерс права.

Реджина надела черное шерстяное платье с черными пуговками и высоким стоячим воротником, накинула пальто и вышла из дома. Она собиралась в церковь на отпевание Хейзл. Идти было недалеко. Но как только она появилась на пороге, дверь в доме напротив открылась. На крыльце показался Джонатан Паркер. Он был одет в черное и выглядел неприлично красивым для посещения церкви.

Не колеблясь, Джонатан направился прямо к Реджине.

– Я велел подать экипаж, – как ни в чем не бывало заявил он.

– Я предпочитаю пройтись пешком, – ответила Реджина, стараясь быть вежливой.

Через секунду в конце короткой дорожки, ведущей от пансиона к Уитли-стрит, появился экипаж, запряженный парой породистых гнедых. Реджина удивленно взглянула на него сквозь черную кружевную вуаль.

– Прошу вас, – сказал Джонатан и предложил ей руку.

Реджине ничего не оставалось, как соблюсти правила приличия. Она взяла его под руку, и Джонатан повел ее к экипажу. Кучер открыл дверцу и держал ее, пока они усаживались на сиденья. Затем занял свое место на козлах дорогого экипажа, который был бы более уместен на улицах Нью-Йорка, а не в заснеженной деревушке на берегу реки Гудзон.

– Вы все еще сердитесь, – сказал Джонатан.

– Я не сержусь. Я взбешена, – возразила Реджина. – А вы слишком самонадеянны, если думаете, что можете вот так просто ворваться в мою жизнь и перевернуть ее вверх дном. Готова признать, мистер Паркер, что вы мне симпатичны, но я не так глупа, чтобы выйти замуж за человека, для которого женщина – всего лишь забава.

Джонатан едва сдержал улыбку.

– У вас создалось такое впечатление, мисс Ван Бурен? В таком случае примите мои самые искренние извинения. Поверьте, я вовсе не думал о забавах, когда целовал вас.

Если это и было извинение, то не самое удачное. Реджина заметила улыбку в его глазах.

– А о чем же вы тогда думали, сэр? О женитьбе? Что-то не верится. Мы с вами едва знакомы, как же можно думать о совместной жизни? Да и вообще мы с вами совершенно не подходим друг другу.

– Напротив, – возразил Джонатан, сожалея, что у него слишком мало времени. Они уже почти подъехали к церкви, а ему так хотелось поцеловать ее. – Очень подходим. Мы оба честные, трудолюбивые, с необузданной фантазией, не то что другие.

– Я знаю много мужчин с такими же качествами, – резко ответила она. – Однако не хочу выходить за них замуж. А уж за вас и подавно. Это будет брак по расчету.

– Брак по расчету?

– Вы прекрасно понимаете, что я хочу сказать. Вам нужна не жена, мистер Паркер, а украшение для вашей гостиной. Женщина, которая будет полностью подчиняться и шагу не сделает без вашего разрешения. Вы будете наслаждаться жизнью, как привыкли, а она ублажать вас. Бессмысленное существование для любой женщины, поверьте.

– У вас довольно мрачный взгляд на мужчин, да?

– У меня просто трезвый взгляд, – возразила Реджина. – Я польщена вашим предложением, но, как уже сказала, не собираюсь выходить замуж. Вообще.

– А что, если я буду настаивать?

– Вы мне угрожаете, сэр?

Тут Джонатан не выдержал и рассмеялся:

– Нет, Реджина. Просто предупреждаю. У меня достаточно терпения. Но я всегда добиваюсь того, чего хочу. А я хочу вас.

Реджину взволновали чувственные нотки в его низком голосе. Она вцепилась пальцами в складки своего черного платья, пытаясь успокоиться. Они приближались к церкви, и у нее не было времени отчитать его за самонадеянность.

Под взглядами жителей Мерриам-Фоллс, собравшихся на отпевание, они вошли в храм. Реджине хотелось всем объяснить, что она вовсе не собиралась появляться в церкви вместе с Джонатаном Паркером, но никто не стал бы ее слушать. Миссис Чалмерс уже предупредила хозяйку о слухах, которые ходят по городу, так что ее появление с Джонатаном лишь подтверждало эти слухи. Попробуй докажи кому-нибудь, что этот мужчина ее совершенно не интересует.

Джонатан провел Реджину в первый ряд, где их уже ждала миссис Чалмерс. Повариху, казалось, совсем не удивило появление Реджины в сопровождении владельца фабрики. Реджина посмотрела на задрапированный черной тканью гроб, стоявший перед алтарем, смахнула слезу и заняла свое место.

Джонатан сел рядом так близко, что она могла чувствовать его присутствие, но достаточно далеко, чтобы соблюсти приличия.

На кафедру поднялся пастор, держа в руках Библию в потрепанном кожаном переплете. Реджина стала молиться про себя, чтобы Бог покарал убийцу Хейзл, кто бы он ни был. С детства ее учили, что к Богу нужно обращаться только с молитвами о прощении даже для самых закоренелых грешников, но просить Всевышнего о прощении убийцы подруги было выше ее сил. Она посмотрела в ту сторону, где сидел брат Хейзл. Казалось, он в шоке. С застывшим лицом он неотрывно смотрел на гроб, в котором лежало тело его сестры. Реджина принялась молить Бога, чтобы дал силы семье Хейзл перенести эту потерю.