сломает руку. А рука моя мне дорога как память от родительских стараний и как инструмент, чтобы заваривать госпоже лучший из возможных чаев. Ну и боль я не люблю. Впрочем, кто ее любит? Нет, есть, конечно, индивидуумы, но сломанная рука даже у этих болевых «энтузиастов» не вызовет восторга.

В общем, для Орсена удобный случай представился: если я откажусь от боя, то на неделю лишусь занятий. А если буду отказываться постоянно, то можно забыть об обучении. Я стиснула зубы. Как будто это заставит меня отступить!

Но Орсен даже не подумал ударить в полную силу. Это меня так поразило, что я едва не выронила от неожиданности меч. За что и получила замечание от Илиуса. Но Орсен продолжил удивлять: сдержанный удар оказался не случайностью, он действительно не собирался давить на меня своей непомерной силой. Более того, в тренировке он старался использовать то, чему научился у мастера Илиуса. Как и я. Не прошло и пары минут, как я поняла, что искренне наслаждаюсь спаррингом. Я бы так сражалась вечно!

И, словно услышав мои желания, Драконий Бог решил показать мне хвост: двери тренировочного зала распахнулись и туда влетел эльф с судорожным вскриком:

— Там… Там принца…

Глава 12

— Там принца насилуют!

Орсен лишь приподнял одну бровь, но даже не прекратил схватку: все так же наносил удары и отступал, когда я перехватывала инициативу.

— Вы меня слышите? — Эльф был в панике.

Того гляди — шлепнется в обморок. Ну, конечно, эльфы же вечные цветочки. Девственники, то есть. У них же все только после брака (ну, не то что проблема), только с одной (моногамность я одобряю), и то, как я слышала, в полной темноте под одеялом (а это совсем грустно — одеяла у эльфов теплые, если ими долго накрываться, то и удар хватить может). И, желательно, в длинной сорочке. Еще и родители невесты могут свечку держать. Так, на всякий случай, чтобы лишнего движения не сделал.

Илиус хлопнул в ладоши:

— На сегодня заканчиваем. Орсен, разберитесь с досадной помехой. Надеюсь, больше в моем присутствии таких проблем возникать не будет. Иначе придется на время отстранить, чтобы вы точно решили проблему… изнасилования принца.

Последнее слово учитель сказал с плохо скрытым сарказмом. О любвеобильности драконов ходили легенды. Примерно как про эльфов, но только полностью наоборот: до свадьбы, много раз и количество поз превышало те, которые были зафиксированы в книге «Любовь по-драконьи». Ми шутя называл их затейниками, Гвен молчала — негоже про хозяев говорить, а я думала, с какой скоростью я отрублю все лишнее тем затейникам, которые попробуют подойти к моей госпоже с их затейливыми планами.

Орсен все так же зло цокнул, видимо, привычка, поскрежетал зубами — и как только не стер друг о друга? Но уважительно кивнул мне, прекратил бой, отложил меч и уставился на эльфа:

— Так. Объясни, зачем мне помогать принцу?

— Так его же насилуют! Он там кричал и возмущался…

— Так пусть дальше кричит и получает удовольствие! — отрезал Орсен.

— Их там целых десять штук, каждая с приворотным и возбуждающим зельем. Затр… кхм… вы поняли? — жалобно спросил эльф.

Ей-богу, так несчастно спросил, что даже мне стало жаль. А дракон вообще не прошибаемый какой-то. Зато наш учитель смотрел на эту сцену с затаенной улыбкой: наверняка ржал про себя как конь, но сдерживался. Репутация у Илиуса, да. Она такая прям суровая, приходится придерживаться.

— Так что, он с десятью не справится? — Орсен изумленно приподнял бровь, но все не торопился: протирал лицо влажным полотенцем. А потом подхватил второе и швырнул в меня. Я словила автоматически, уж слишком была поглощена развернувшейся историей.

— Так это только непосредственно под дверью, а так весь коридор забит. Возмущаются, что об отборе ни слова. И ведут себя странно, словно драконовой настойки попили. Но это потому, что кто-то в коридоре расколотил возбуждающее зелье…

— Так с этого и надо было начинать! — рявкнул Орсен, отбросил полотенце, проверил свой меч, на секунду застыл, о чем-то задумавшись. — Так. Уважаемая, э… пристающая в коридорах по ночам, уж извини, мне очень понадобится твой опыт в этом деле.

И, ухватив меня за руку, потащил за собой. Я не сдержалась:

— Уважаемый хватающий приличных девушек за руку, что вы творите? Мне что, в коридоре к девушкам приставать, чтобы они от вас отвлеклись?

— Хорошая идея, но не думаю, что сработает. Побудешь моим щитом. У меня нет ни малейшего желания отбиваться от девушек, которые завидят одинокого дракона.

— А не боишься меня, а? Вдруг пристану и изнасилую?

— Как в коридоре? — Орсен рассмеялся саркастически. — У драконов отличный нюх. Мы прекрасно чуем запах возбуждения. Не знаю, зачем ты той ночью делала то, что делала, но никакого желания — ни корыстного, ни плотского — у тебя в отношении меня не было. Иначе так просто не отделалась бы.

Зараза! Я-то думала, что переиграла его. Ну, ничего, у меня еще будет возможность отомстить.

Коридор, ведущий к комнате принца, действительно был заполнен девушками. Но никакого гвалта, ничего подобного! Девушки вели себя в высшей степени прилично. Чинно и благородно, аж зубы сводило от пафоса. Я готова была всю свою челюсть поставить на то, что каждая из них легко бы перегрызла глотку другой, стоило заподозрить в том, что кто-то из соперниц оказался удачливее. Ну, волосы повыдирали так точно бы. Не знаю, как там девушки обычно дерутся. Я вот делала все просто: один удар в живот, потом под колено. А дальше только связывать или убивать. Но что-то мне подсказывало, что эти роскошные девушки более изобретательны.

Кстати, если бы не шепоток и огромное количество нарядов, которые куда больше подошли бы для бала, чем для академии, то заподозрить студенток в каких-то матримониальных планах не получилось бы.

Я почувствовала, как Орсен крепче сжал мою руку. Того гляди — хрустнет. В отместку я с удовольствием впилась чуть отросшими ногтями в его ладонь. Угу, так он и почувствовал. Хоть бы хны, драконья его кожа!

Девушки заметили нас где-то на середине пути к спальне третьего наследника. И, видимо, узнали в Орсене друга принца. Облепили со всех сторон, что не пройти.

— Разрешите, — Орсен попытался отодвинуть одну в сторону, но дамочка ударила его по руке.

Да так, что на толстой коже остался след. Ух ты! Сколько жила, но так и не поняла, как так получается. А некоторые могли давать пощечины таким образом, что на щеке идеально ровно отпечатывалась ладонь. Высшее искусство!