– Вы не боитесь сплетен, мисс Хардвик? – спросил Грэнби, когда они ненадолго остановились.

– Я не придаю значения сплетням. Иначе не приняла бы ваше приглашение прогуляться по саду. Однако тот факт, что наши имена станут упоминаться вместе, может доставить вам немало неприятностей. Да-да, именно тетя Фелисити намерена найти мне мужа, поэтому должна вас предупредить: она полагает, что обладатели графских титулов очень подходят на эту роль.

Грэнби невольно рассмеялся.

– Да, я знаю, о чем хлопочет ваша тетушка. Но мне все-таки кажется, что я нахожусь в полной безопасности. Ведь вы не собираетесь выходить замуж, не так ли?

– Ошибаетесь, милорд. Я не имею ничего против замужества и непременно выйду замуж, если сердце того захочет.

– Да, разумеется. Дамы придают огромное значение сердечным делам – это общеизвестно.

Ему нравилось говорить с Кэтрин и нравилось шутить с ней. Она была очень остроумной собеседницей и при этом свободно выражала свое мнение, совершенно не беспокоясь о том, как ее слова будут восприняты.

Пристально взглянув на него, она вдруг спросила:

– А вы, милорд? Что вы думаете о браке? Вы, кажется, говорили, что женитьба – это только ваш долг по отношению к предкам.

– Вы опять оскорбляете меня! – Граф изобразил возмущение. – Неужели вы считаете меня совершенно бессердечным человеком?

– Я бы очень удивилась, если бы дело обстояло иначе. Помнится, вы говорили, что любите азартные игры. Думаю, любовь для вас что-то вроде азартной игры.

– А если я с этим соглашусь? – Грэнби улыбнулся.

– Тогда я скажу, что вы честнее, чем большинство мужчин.

Они отошли от фонтана и зашагали вдоль клумб и аккуратно подстриженных кустов.

– Вам действительно не хочется ехать в Лондон? – Грэнби не мог поверить, что эту девушку совершенно не интересовало замужество.

– Я твердо убеждена, что брак – это совсем не то, что мне нужно, – ответила Кэтрин. – А что касается Лондона... Видите ли, я не желаю, чтобы меня выставляли на публичное обозрение. Эта поездка – затея тети Фелисити, не моя. Она требует, чтобы отец отвез меня в Лондон.

– Но может быть, вам понравится в Лондоне?

– Вряд ли. Я прекрасно чувствую себя в Уинчкоме. Здесь у меня есть друзья и любящий отец. И здесь я могу одеваться так, как мне нравится. Например, носить бриджи. А брачные узы ограничили бы мою свободу.

– Но мне кажется, что большинство женщин хотят иметь детей...

– Возможно. – Кэтрин пожала плечами. – Что ж, если я все-таки когда-нибудь выйду замуж, то успею ими обзавестись.

– А если нет? – Грэнби повернул в сторону восточного крыла замка, туда, где благоухали тысячи бутонов роз.

– Тогда я останусь жить в Стоунбридже. Буду разводить лошадей и жить так, как мне хочется.

Грэнби не знал, верить ей или нет. Многие женщины были достаточно сообразительны для того, чтобы понимать: лучший способ заполучить мужа – это притвориться, что он им совсем не нужен. А Кэтрин Хардвик казалась очень неглупой девушкой. Что ж, если она и в дальнейшем будет вести себя подобным образом, то в Лондоне ее руки станет добиваться добрая половина английских лордов. Но Грэнби знал, что некоторые женщины действительно избегали замужества, и, кроме того, были вдовы, которые, однажды побывав замужем, не стремились повторить опыт. Существовали еще и старые девы, но про них нельзя было сказать, что они самостоятельно выбрали такую жизнь.

Граф посмотрел на красивую молодую леди, шедшую с ним под руку, и попытался представить ее тридцатилетней. Он очень сомневался, что Кэтрин станет старой девой – местные молодые люди ей этого не позволили бы.

Она была словно сочный зрелый плод, который пора срывать с ветки. Разумеется, именно поэтому леди Форбс-Хаммонд настаивала на том, чтобы ее отвезли в Лондон и познакомили с достойным джентльменом – было бы очень обидно, если бы такая девушка, как Кэтрин, нашла себе мужа в провинциальном Уинчкоме.

Грэнби старался не думать о том, что произойдет, когда Кэтрин появится в Лондоне. И, конечно же, ему совершенно не хотелось думать о том, какой она станет, если выйдет замуж в этом крохотном городке.

Грэнби снова покосился на Кэтрин. Он хотел, чтобы эта девушка досталась ему. Но, увы, он не мог получить ее.

Вернее, мог, но тогда бы он погубил Кэтрин. А лорд Грэнби, что бы о нем ни думали, не чужд благородства. Во всяком случае, с Кэтрин Хардвик он не мог бы поступить подобным образом. Следовательно, его первоначальное решение было верным. Он прогуляется с ней по саду, возможно, сорвет еще один поцелуй, но не более того.

Тут Кэтрин повернулась к нему и спросила:

– Вы собираетесь сделать моему отцу еще одно предложение? Надеетесь, что он все-таки продаст вам Урагана?

Граф утвердительно кивнул:

– Да, я хочу приобрести его. Я желаю этого почти так же страстно, как поцеловать наездницу, отважно скакавшую на нем.

Кэтрин остановилась и пристально посмотрела на него.

– Это вас удивляет, мисс Хардвик?

– Нет, – солгала она.

– Может, шокирует?

– Нисколько.

– Тогда могу ли я предположить, что вы не возражаете?

У Кэтрин появилась прекрасная возможность осуществить свой замысел. Сейчас она могла бы повернуться и уйти с гордо поднятой головой, могла бы оставить Грэнби так же, как он оставил ее в то утро у реки. Но почему же она не уходила? И почему молчала?

Грэнби же тем временем продолжал:

– Нам следует вернуться к гостям. Скоро подадут закуски. К сожалению, в саду негде спрятаться, тут нет ни одного большого дерева. Скажите, могу ли я предложить более укромное место для нашей встречи?

– Где?

– Я давно уже не был в замке Садли, но если мне не изменяет память... Кажется, на втором этаже, рядом с лестницей, что ведет в комнаты прислуги, есть маленькая комнатка. Найдите ее и ждите меня там.

Прекрасная возможность отомстить! Она могла бы под каким-нибудь предлогом войти в замок, затем, воспользовавшись одним из множества выходов, покинуть его и оставить красавца графа в ожидании, пусть расхаживает по комнате и злится! Чем дольше он будет ждать, тем слаще станет победа. Возможно, предложение Грэнби – это ее последний шанс сохранить чувство собственного достоинства.

– Да, хорошо, – кивнула Кэтрин.

Они вернулись к лужайке, где стояли столы, и граф заговорил с сэром Хардвиком о последних скачках в Аскоте. К разговору присоединился Джон Дент, он также был на этих скачках. Мистер Дент поделился своим мнением о победительнице, трехгодовалой кобыле, намного опередившей всех остальных лошадей.