Кэтрин уже подходила к фонтану, когда к ней присоединился Дэвид Молбейн. Ей совершенно не хотелось с ним разговаривать, но она понимала, что разговора с Дэвидом не избежать. Этот молодой человек был на два года старше Кэтрин, а его отец, державший табачный магазин в Уинчкоме, находился уже в преклонных годах, так что юный мистер Молбейн вскоре должен был унаследовать собственность родителя.

Приблизившись к девушке, Дэвид улыбнулся и сказал, что ей очень идет желтое платье.

– Впрочем, ты всегда выглядишь чудесно, – добавил он тотчас же. – Я хотел попросить тебя прогуляться со мной по саду, но потом увидел рядом с тобой того столичного джентльмена. Может, ты хочешь еще раз посмотреть на розы?

– Столичного джентльмена зовут лорд Грэнби, – сказала Кэтрин. – Он намерен купить одного скакуна моего отца. Папа попросил меня быть с ним повежливее. Наша прогулка – это простая любезность, и ничего больше.

С каждым разом она говорила неправду все увереннее – навык, которым не стоило гордиться.

– Лучше бы ты не была с ним слишком любезна, – заявил Дэвид.

Кэтрин знала, что молодой человек, собравшись с духом, когда-нибудь сделает ей предложение. Она также знала, что могла бы выйти за него замуж – в таком случае ей удалось бы настоять на своем и не ехать в Лондон. Но перспектива стать миссис Молбейн ее совсем не привлекала, хотя Грэнби, разумеется, об этом не догадывался.

Оглянувшись, Кэтрин увидела графа, беседовавшего с Джоном Дентом. Их взгляды встретились, но Кэтрин почти сразу же отвернулась – она все еще переживала свое поражение. Как хитроумно граф провел ее – сначала заманил в комнату и осыпал поцелуями, так что она едва не лишилась чувств в его объятиях, а потом самым недвусмысленным образом дал понять, что она его совершенно не интересует. Именно поэтому Кэтрин решила, что предпримет еще одну попытку отомстить.

Конечно, вряд ли она заставит графа ревновать, но попытаться стоит. В любом случае она покажет ему, что вовсе не растаяла от его поцелуя.

Взяв Дэвида под руку, Кэтрин улыбнулась:

– Спасибо за приглашение. Я с удовольствием еще раз посмотрю на розы.

Граф мысленно усмехнулся. Итак, мстительная малышка пыталась заставить его ревновать, не так ли? Как будто местный увалень мог помочь ей в этом. Конечно, нет. Что ж, тем лучше. Такой поворот событий его, Грэнби, вполне устраивал.

Кэтрин сопровождал тот самый молодой человек, который во время их прогулки по саду смотрел на него с нескрываемой враждебностью. Граф даже обрадовался тому, что у девушки имелся поклонник, кем бы он ни был. Молодой человек снимал с его плеч тяжелый груз вины за то, что он, Грэнби, возможно, причинил ей боль. Если Кэтрин могла сейчас так очаровательно улыбаться, значит, она не очень-то переживает из-за своего небольшого приключения.

К сожалению, Грэнби не мог сказать того же о себе.

Хотя его кровь остыла, он все еще был взволнован. Слушая Джона Дента вполуха, граф по-прежнему думал о том, что произошло между ним и девушкой. Впрочем, ничего особенного не произошло, но все же...

Граф всегда считал брак неизбежным злом, тяжким бременем, которое когда-нибудь, подчиняясь условностям, будет вынужден взвалить на свои плечи. И если бы он не пришел в себя, то этот день мог бы настать гораздо раньше, чем ему хотелось. Казалось, он должен был радоваться – ведь все обошлось...

Но, увы, граф не испытывал радости.

Более того, он был опечален тем, что пламя, которое он сегодня зажег, согреет другого мужчину.

– Граф, вы останетесь на праздник?

Вопрос сэра Хардвика вывел Грэнби из задумчивости.

– На праздник?

– В честь святого Петра, – объяснил Джон Дент. – Викарий Марлоу собирает деньги на новую крышу, и уже почти набрал нужную сумму. Праздник же проводится у нас каждый год. Конечно, он не сравнится с вашими лондонскими развлечениями, но и у нас будет весело. А для тех, кто любит скачки, здесь всегда устраивают заезды с шестами.

– Заезды с шестами?

– Незамужние дамы вешают свои шляпки на шесты – это к западу от Осборнского моста. И тот, кто прискачет туда первый, выбирает шляпку и возвращается обратно, заслужив честь первого танца с владелицей шляпки.

– Из моих конюшен поскачут несколько лошадей, – сказал сэр Хардвик. – Некоторые из участников скачек – мои конюхи. Я обычно разрешаю им выбрать любого скакуна. Я и сам когда-то таким же образом получил право на первый танец с матерью Кэтрин.

– А Ураган будет участвовать в скачках? – спросил граф.

– Нет. Если только моя девочка, вместо того чтобы выставить свою шляпку, не поскачет на нем. Кроме меня и Джимкинса, никто из мужчин не может с ним справиться, а мы слишком стары для охоты за дамскими шляпками.

Грэнби улыбнулся.

– Я уже давно не видел таких праздников. Я подумаю, может быть, и останусь, если вы рассмотрите мое новое предложение о покупке жеребца.

– Звучит заманчиво, – со смехом заметил Джон Дент.

– Граф очень настойчив, этого у него не отнимешь, – отозвался Хардвик. – Что ж, я выслушаю ваше предложение, но предупреждаю: я не намерен расставаться с Ураганом. Это замечательный жеребец. Такого у меня еще не было.

– Именно поэтому я хочу его купить.

К ним подошла Эмма Дент и взяла мужа под руку. Тот сказал жене, что граф намерен остаться в Уинчкоме, чтобы посмотреть праздник, который должен был состояться через три дня, и она пригласила его погостить в замке Садли.

– Пожалуйста, соглашайтесь, – говорила она лорду Грэнби. – Тут вам будет гораздо удобнее, чем в гостинице.

Грэнби покосился на супруга Эммы. Мистер Дент был гостеприимным хозяином и приятным собеседником, и он графу сразу же понравился. Эмма же известна своими необычными увлечениями. К тому же она оказалась весьма образованной дамой. Граф собирался задержаться в Уинчкоме еще на несколько дней, поэтому решил, что может провести их в замке.

– С удовольствием принимаю ваше приглашение, – ответил он с улыбкой.

Ближе к вечеру большинство гостей разъехалось, и только самые близкие соседи остались наслаждаться заходящим солнцем. Грэнби изредка осматривался в поисках Кэтрин. Он почти постоянно держал ее в поле зрения, но так, чтобы она этого не замечала.

Увидев, что Кэтрин по-прежнему прогуливается под руку со своим кавалером, Грэнби нахмурился, но тут же заставил себя улыбнуться и, повернувшись к Фелисити, спросил:

– Значит, у мисс Хардвик есть поклонник?

– Это Дэвид Молбейн, – ответила леди Форбс-Хаммонд. – Если я не заставлю Кэтрин поехать в Лондон, все закончится тем, что он станет ее мужем.

Грэнби пытался убедить себя в том, что ему все равно, что ему нет никакого дела до этой молодой леди, решившей погубить свою жизнь.