– И что же вы еще видите, Артуа? – спросила Мариам, подумав и решив не обижаться.

– Еще я вижу, что вы умная, ироничная леди, но почему-то не уделяете должного внимания некоторым вещам, которые могли бы раскрыть вашу натуру и приоткрыть внутренний мир…

А как еще можно объяснить женщине, что если невозможно спрятать недостатки, то следует подчеркнуть достоинства. Что плохо пошитое платье не подчеркивает фигуру, а делает ее бесформенной. Что ее грудь, волнующих размеров и отличной формы, надежно спрятана от глаз, а прическа вовсе никуда не годится.

– Вы считаете это важным?

– Конечно, Мариам, конечно. Это очень важно. Вы очень хорошая, чистая, добрая, но кто же вам поможет, кроме вас самой?

– И вы подошли ко мне только ради этого?

– Нет, конечно. Честно вам скажу, у меня были совсем другие планы. Но когда я узнал вас поближе… Эх, да что теперь говорить! – Конечно, я покривил душой, но уж слишком печальные у нее были глаза.

Девушка весело рассмеялась:

– Я знаю, что вы мне все врете, но так хочется вам поверить! И знаете, я поверю. Артуа, мне пора возвращаться домой, вы не проводите меня до кареты?

– Непременно, Мариам. Кстати, у меня к вам совсем маленькая просьба. – Я придал лицу очень серьезное выражение.

Мариам нахмурилась:

– Все, что в моих силах, Артуа.

– Нет, сразу пообещайте мне выполнить ее. – Я продолжал держать лицо крайне серьезным.

Девушка выглядела растерянной: обещать то, не зная что…

Я сделал вид, что наконец-то решился, и сказал ей:

– Обещайте чаще улыбаться. Когда вы улыбаетесь, как будто солнышко выглядывает из-за туч, светлее становится.

Улыбка у нее действительно была очень славная.

Рука об руку, весело переговариваясь, мы подошли к карете. Здесь Мариам привстала на цыпочки и поцеловала меня в щеку.

– Спасибо вам за все. Я и не помню, когда мне в последний раз довелось так приятно провести вечер.

Помогая ей подняться в карету, я успел шепнуть на самое ушко:

– Кстати, Мариам, у вас походка очень волнующая. Особенно, если сзади смотреть, – и побыстрее захлопнул дверцу.

Смеясь, она погрозила мне пальчиком через стекло.

Возвращаясь, я все думал: ну какого черта ты лезешь со своими наставлениями к совершенно незнакомым людям? Они прекрасно могут обойтись и без них. Но слишком уж печальные глаза были у Мариам и удивительно светлая улыбка. Нельзя в одночасье измениться, следуя словам незнакомца, но иногда такой совет очень помогает, знаю по себе.

Когда я вернулся, объявили очередной тур. Я решительным шагом пересек залу, подошел к Аманде, щелкнул каблуками и произнес:

– Леди Аманда, все, что мне нужно для счастья, – это один танец с вами. Будьте милосердны, не откажите в такой мелочи.

Аманда сидела в кресле в окружении поклонников и внимала их красноречию. На мое неожиданное появление она растерянно захлопала пушистыми ресницами, однако быстро пришла в себя и спросила:

– А где же ваша партнерша, Мариам?

– Вот об этом я и хотел поговорить.

– Со мной? – Она растерялась еще больше.

– Конечно, с вами. Вряд ли кто еще сможет помочь…

Заинтригованная Аманда поднялась из кресла. Я завладел ее рукой и повел к танцующим парам.

– И о чем же вы хотели поговорить, барон?

– О вас конечно же, – не ослабляя напора, сказал я. – Леди Аманда, вы настолько ослепили меня своей красотой, что я совсем потерял голову.

– Позвольте, но ведь мы собирались поговорить совершенно на другую тему!

– Это была маленькая военная хитрость. Обходной маневр с целью завладеть вашим вниманием.

Мы полностью отдались танцу, и должен признать, что как партнерша Аманда была великолепна.

Сразу по окончании тура я заявил, увлекая ее из зала:

– Аманда, давайте выйдем на воздух. Вы не находите, что здесь душновато?

Я поставил перед собой цель завлечь Аманду в темный уголок – и через несколько минут успешно достиг цели.

В тени раскидистого цветущего куста, благоухающего незнакомым, но приятным запахом, я привлек девушку к себе, крепко обхватив руками за талию.

– Барон, да что вы себе позволяете? – изумленно спросила она.

– Леди Аманда, – услышала она в ответ, – сейчас я начну вас страстно целовать, и вам придется выбирать один из двух вариантов. Первый – вы расцарапаете мне лицо и гордо уйдете к своим воздыхателям, которые считаются мужчинами только потому, что носят брюки, а не юбки. Я, обливаясь слезами и кровью, удалюсь по своим делам. Вариант второй – вы отвечаете на мои горячие лобзания не менее горячими поцелуями. В этом случае я никуда не удаляюсь, вернее, мы удаляемся вместе. Даю вам немного времени подумать об этом.

Я с самого начала выбрал роль брутального самца и не собирался отступать.

– Ну вы и нахал, барон, – даже с каким-то восхищением произнесла она. – А почему вы так отзываетесь о моих кавалерах?

– Если бы среди ваших поклонников был хоть один настоящий мужчина, он давно разогнал бы всех остальных, чтобы не путались под ногами. Извините, но время вышло. – И я впился в ее губы поцелуем.

Сделав несколько попыток освободиться, Аманда оставила эту бесполезную затею. А я действительно потерял голову. Запах волос, упругая гибкость тела – Боже мой, что за женщина! Я с трудом оторвался от нее, когда она заколотила меня кулачком по спине.

– Вы самый большой негодяй, Артуа, из всех мужчин, что я только видела. Хотя ваши доводы весьма убедительны, – тихо рассмеялась она. – Но существует одна трудность: я все еще ношу траур по мужу.

– Мы сделаем это медленно и печально, – шепнул я, слегка укусив при этом за мочку.

Она недоуменно посмотрела на меня. Пришлось рассказать анекдот о любовнике, заявившемся к вдове вечером сразу после похорон. Она звонко рассмеялась. Прижимать женщину к себе, когда она смеется, это особое удовольствие, скажу я вам.

Отсмеявшись, Аманда сказала мне с деланой серьезностью:

– Барон, я всего лишь слабая женщина, и мне не устоять перед таким напором. Но видит Создатель, я сопротивлялась сколько могла…

Я прикрыл ее рот еще одним поцелуем, на этот раз очень нежным…

Вся ситуация полностью укладывалась в дремучий анекдот о поручике Ржевском, у которого спросили, как он добивается успеха у женщин. Ну и чем я рисковал? Тем, что получу по своей наглой роже? Так давно уже пора…

В любви Аманда оказалась воплощением страсти. Как и в жизни, она пыталась доминировать, но у меня в этом деле свои принципы, и мы быстро поладили. Даже самой сильной женщине иногда хочется побыть слабой и беззащитной.