— Да спрашивайте уже!

Он тихо смеялся над моим волнением:

— В принципе, это вообще ни к чему не клеится. Особенно к рассказу о брошенном бойфренде. Арина, а может быть такое, что ты девственница?

Лучше б про фамилию еще раз спросил… В голове расползалась пустота. Не от нежелания отвечать, а шока, что посторонний человек, пусть даже заведомо не самый высокоморальный, осмелился задать мне подобный вопрос. Оглушило настолько, что даже в голосе появилась энергия:

— Знаете, Вадим Андреевич, я передумала. Мне не нужна ваша помощь.

Но он отчего-то продолжал веселиться. Повернул ключ зажигания и сказал со смехом:

— Ну уж нет, деньги я теперь тебе займу! Можешь не отвечать и можешь не прощать меня за бестактность — по барабану. Но… да быть этого не может! С ума сойти!

Я молчала, ощущая, словно он меня унизил. Смехом этим, непонятным весельем, но притом весельем изумленным, а не насмешливым. Запахнулась в ветровку поглубже и ответила только, когда водитель поинтересовался адресом. Соврала, чтобы выйти побыстрее. И прогуляться очень хотелось. Вадим Андреевич не спорил. Остановился и вытащил из бумажника двадцать тысяч — четырьмя купюрами. Протянул мне:

— Все-таки будем считать это авансом. Возможно, это прибавит в тебе рвения к работе. До вечернего урока по телефону, Арина.

Я только кивнула и вышла из автомобиля.

Я не знала, должна ли сама ему звонить. Но ведь Вадим Андреевич выразился четко: позвонит, когда сможет. Я в ожидании просматривала все архивные записи — словно осознанно хотела отыскать знакомые имена. В принципе, кого-то нашла — приятелей отца, но ни сам папа, ни мои старшие братья ни разу не упоминались. Интересно, они пользуются подобными услугами? И что бы я почувствовала, узнав подобное? Да ничего бы я не почувствовала — отец никогда и не скрывал, что не любит мать. Оба брата также были женаты по расчету. Я никогда не была с ними близка настолько, чтобы мне докладывали — счастливы они или нет. И если они иногда вызывают девочек для отдыха, то это уже не испортит мою картину мира.

Звонок раздался уже после одиннадцати. Я сначала разволновалась, предполагая вызов от клиента, но увидев номер шефа, вмиг успокоилась:

— Добрый вечер, Вадим Андреевич! За весь день сегодня ни одного звонка не было. Это нормально?

— Радуйся. Значит, никаких сложных ситуаций. Но их и не должно быть слишком много.

— Понятно. Вы едете еще? Я слышу шум.

— Да. Возвращаюсь из Москвы. МКАД свободный, так что я вполне готов к разговору. Ты придумала ответ для Ивана Ивановича?

Я легла на кровать и закрыла глаза. Так легче абстрагироваться — я говорю с клиентом «Иваном Ивановичем», а не Вадимом Андреевичем, который едет сейчас — впереди еще не меньше часа пути, наушник в ухе, наверное…

— Придумала. Иван Иванович, Алиса вчера уехала в Рим, попросила небольшой отпуск. И она будет расстроена, что пропустила ваш звонок. Однако я… я рада, что вы позвонили.

— Почему рада?

— Я очень дружна с Алисой — она так много про вас рассказывала, что я чувствую, будто мы лично знакомы.

— Хм… И зачем не эти подробности?

— Просто знаете, иногда бесконечно одиноко. Вам никогда не казалось, что вы будто один в мире? Вокруг столько людей, а вы один.

— Возможно.

— А меня это чувство уже не оставляет. Если у вас есть одна свободная минутка — поговорите со мной.

Голос Вадима Андреевича стал тише:

— Ну, можно и поговорить. Как там тебя зовут, ты сказала? Приезжай ко мне, с глазу на глаз все же проще.

Я подумала, потом переспросила:

— Вадим Андреевич, вы советовали в этом случае просто отправить любую девушку, которую он не видел. Так можно?

— Да, в принципе. Но здесь ты можешь вырулить и на одном разговоре.

— Но тогда я не смогу оформить это как вызов!

— Умница. Ладно уж, отправляй мне девушку — естественно, посмотри, чтобы она была похожего типажа с Алисой. И, конечно, предупреди ее об этом разговоре, чтобы клиент даже не заподозрил.

Я улыбалась, радуясь простой победе:

— Уже выезжаю, Иван Иванович! У меня записан ваш адрес, но смогу быть только через пару часов. Вы дождетесь?

— Я просто образец терпеливости. Или нет, я передумал, приезжай завтра. Ты уже спать легла?

Я замешкалась:

— Вы последнее от себя спросили или от «Ивана Ивановича»?

— Разве от этого зависит ответ? — он тоже улыбался. — Арина, ты уже легла спать? Я могу заехать за тобой, где-нибудь бы перекусили. Сейчас я не флиртую — в самом деле хочу поужинать и желательно в компании.

— Флиртуете, Вадим Андреевич. Никак не могу понять зачем. Ведь я и без того стараюсь уловить все, что вы объясняли.

— Зачем? А никаких версий нет, интересно?

Я так и не открыла глаза. А он едет в машине — наушник в ухе. Наверное. Он не так расслаблен, как я, не может развалиться на кровати с закрытыми глазами, но голос почему-то обволакивает, как будто мягким пледом заворачивает. Профессионал.

— Есть. Думаю, что вы со всеми примерно так и общаетесь. Заставляете девушек открываться вам, тянуться. Это создает атмосферу доверия, что не лишнее в вашем бизнесе.

— Верно. Но если ты это уже поняла, тогда почему до сих пор теряешься?

— Не знаю… Возможно, я просто не привыкла, что со мной флиртуют.

— Воспринимаешь все в штыки? Если мужчина зовет тебя на ужин, то после ужина непременно потащит в постель?

— Наверное. А это не так?

— Вообще-то, так. Но не во всех случаях. А ты слишком сильно акцентируешь на этом внимание.

— Вы правы. Кирилл то же самое говорил. Но все же уточню: в вашем случае нет никаких скрытых мыслей?

Короткая пауза. Возможно, он усмехнулся, но я точно не расслышала.

— В моем случае, Арина, скрытые мысли есть всегда. Но ты все равно угадываешь неверно.

Я возмущенно фыркнула.

— Ну вы и… даже не знаю, можно ли называть начальника скользким типом?

— Н-нет, не думаю. Если только за глаза, — он уже открыто надо мной насмехался.

— Ладно. Тогда спрошу прямо в лоб, раз уж я совсем не способна понимать чужие намеки. Когда вы приглашаете меня на ужин, Вадим Андреевич, то не планируете сразу же после потащить в постель?

— Это хорошо, что трасса не слишком оживленная, а то ты меня так и хочешь затащить в аварию, — снова тихий смех. — Нет, если ты пойдешь со мной ужинать, то сегодня я даже не предложу тебе никакого продолжения.

— Сегодня? Прозвучало так, что продолжение просто откладывается во времени!