Глава 7

Вероника не разрешала себе дышать, пока не заметила Пенелопу Веллер и ее возлюбленного Адама Грандвиля, осторожно пробиравшихся к ней на платформе поезда.

Парижане и путешественники сливались вместе в красочном хаосе Лионского вокзала, исполняя вежливый вальс, выходя или садясь в поезд. В любой другой день Веронике понравилось бы это зрелище, но она не могла позволить себе ни минуты покоя, пока поезд не отошел от станции и молодая пара не оказалась вне досягаемости Веллера.

Изображая улыбку при их приближении, она почувствовала, как она тут же исчезла с ее лица, когда она увидела их одинаковые выражения.

—Что это такое? В чем дело?

Вместо ответа Пенелопа и Адам отошли в сторону, открывая третьего спутника.

Адриенн.

Двумя руками она держала ковровую сумку, и даже вуаль изумрудной бархатной шляпы не могла скрыть опухшую губу и чернеющий глаз.

Черт побери. Пока Вероника развлекалась с Себастьяном в грузовом автомобиле, бедная женщина страдала от резкого неудовольствия мужа.

— Пожалуйста, не сердитесь на нас, — искренне взмолился Адам, сдвинув свою прекрасную шляпу со своей темной головы и схватив ее перед собой. — Но мы с Пенни не могли оставить ее. Я продолжал думать… а что, если бы она была моей матерью? Я бы сделал все, чтобы спасти ее от такого монстра.

Веронике пришлось сдержать слезы, настолько тронута она была порядочностью Адама. Доброе сердце часто было трудно найти. Джентльменов в наши дни было много, но по-настоящему благородный человек?

Действительно, редкое сокровище.

— Адриенн… — Вероника сделала паузу, борясь с хранящимися у нее секретами. — Что, если я скажу тебе, что ты очень скоро можешь стать вдовой? Вы бы все еще хотели пойти? Отказаться от всего, что может оставить тебе муж?

— У моего мужа нет ничего, кроме пороков и должников, миледи, — ответила женщина, опустив глаза. — Его богатство стало фиктивным. У меня останется меньше, чем ничего… но если я останусь, я стану ничем.

— Мне очень жаль, — Вероника прижала к себе хрупкую женщину.

— Дорогой Адам пригласил меня жить со своей семьей в Бостоне. У них есть летний дом где-то под названием Монтаук, прямо на берегу моря. Маленькая искорка надежды в голосе Адриен зажгла что-то и внутри Вероники.

Охваченная тревогой, она отстранилась.

— Конечно, вы можете занять мое место в автобусе до Гавра, но на корабль только два билета. Ваши каюты…

— Мы справимся, —Адам сказал с уверенностью. — Это путешествие, которое я совершал часто в своей жизни. Я легко могу ориентироваться в подготовке.

Вероника нашла для парня новую оценку. Он мог выглядеть мальчишеским и немного невинным, даже для своего возраста, но у него был пристальный взгляд способного мужчины.

— А что насчет твоих проездных документов? — она вспомнила с тревогой. — У меня есть только две поддельные копии для Пенни и Адама. Если кто-нибудь заглянет в реестр… он будет знать, где вас найти. Более того, без них вы не сможете подняться на борт корабля.

— Мне плевать, если меня найдут, я не вернусь. — Глаза Адриен моргнули от мгновенных панических слез. — Но… он хранит мои документы и все деньги. Где-то в его каюте. Он не сказал мне, где.

Адам шагнул вперед.

— Я вернусь и заберу их.

— Нет,— Вероника положила руку на его тощую грудь, — вас не подпустят к его машине, так как носильщики и швейцары вас не знают. Но я была компаньонкой Пенелопы еще с Лондона и получу легкий доступ.— Взяв сумку у Адриенны, она сунула ее в руки Адаму и указала на авто, в котором она арендовала три места до Гавра. — Вы двое поможете усадить ее туда и позволите мне поискать бумаги,—

повернувшись на каблуке, она помчалась обратно к поезду, лавируя среди разгневанных путешественников.

Подняв юбки, чтобы подняться по крутым, неустойчивым ступенькам к поезду, она схватила большую руку, которая потянулась вниз, чтобы поднять ее, и оказалась лицом к лицу — или, скорее, лицом к груди — с Себастьяном Монкриффом.

— Вы вернулись! — Его довольная улыбка озарила ее, как лучи весеннего солнца, рассветающие в поздней зимней ночи. — Вы не могли дождаться Гавра, чтобы получить мое обещание?

Его что?

Язык провел по его полной губе, напоминая ей, что он намеревался сделать.

Ох… Нет. Она не могла думать об этом сейчас. Не могла позволить несущественным частям себя проснуться, когда перед ней стояла такая важная задача.

Бумаги! Боже мой, как мужчина мог быть таким красивым, что заставил ее забыть, чем она занимается?

Нахмурившись, она вырвала руку из тепла его обволакивающей хватки.

— Адриенн Веллер заняла мое место в авто. Она уходит от него.

Его улыбка стала невероятно ярче, обнажая оба ряда ровных белых зубов.

— Отлично. Я аплодирую ее решению. Я подумал, что мог бы сейчас нанести свой удар клинком Веллеру, а потом, может быть, нам с тобой стоит переночевать здесь, в Париже? В конце концов, это город для влюбленных.

Вероника недоверчиво моргнула на него на долю секунды, прежде чем отогнать шок. — У меня почти нет на это времени — пожалуйста, отойдите,— она попыталась пройти мимо него, но безуспешно.

— Что случилось? — спросил он, лишь слегка трезвея.

— Адриен нужны проездные документы, и я должна забрать их до того, как поезд снова отправится в путь.

Себастьян проверил прекрасные часы, висевшие на его шелковом жилете.

— У нас почти нет времени.

— Это именно то, что я только что сказал!

— Так что, это. Чем я могу помочь?

— Ты можешь держаться подальше от меня.

К ее крайнему изумлению, он повернулся в сторону, словно открывающаяся дверь, и широким жестом предложил ей пройти.

Она рванулась вперед, с болью осознавая,