торжественным взглядом, который выглядел сурово и странно, на таком великолепном лице, как его. — Я тоже кое-что понял, миледи, когда проснулся и обнаружил тебя рядом со мной.

Охваченная тревогой, она сделала предварительный вдох.

— Ой?

— Я знаю, что ты никогда не захочешь чувствовать себя обязанной другому мужчине, и это твоя прерогатива. Но я твой, Вероника Везерсток. Тело, сердце и душа. Я отдаю себя тебе свободно и безоговорочно, чтобы делать все, что ты пожелаешь.

Ее сердце забилось, остановилось, а затем подпрыгнуло в ребрах вдвое быстрее, чем раньше. Наверняка, она ошибалась.

—Но… ты часто говорил, что ты не тот человек, который хочет, чтобы его связывали.

Он пожал плечами.

— Исторически — метафорически — это было правдой, но в самом серьезном смысле этого слова мне очень нравится быть связанным… — По одному взгляду на ее выражение лица, должно быть огорченное, он, очевидно, решил не заканчивать мысль. — Мы можем обсудить это позже. Слушай. Вероника... Я люблю тебя. Думаю, так и было с того момента, как ты дала мне пощечину на «Погребальной панихиде Дьявола».— Она недоверчиво покачала головой. Любовь? Он? Мог ли он по-настоящему любить кого-то, кроме себя? — Я думал, что уже потерял всякую возможность быть с тобой, из-за всех причин, которые ты так красноречиво выдвинула против меня, — продолжал он, криво приподняв бровь. — Но мне интересно, сможем ли мы преодолеть все это. Если бы мы могли увидеть, куда это путешествие может завести нас.

Как только она начала восстанавливать дыхание, его снова сбило.

— Куда… куда бы ты хотел, чтобы это завело? — она разволновалась. — Ни у кого из нас на самом деле нет дома.

— У меня никогда не было его, и я верю, что твой дух очень похож на мой. Нам с тобой не нужно никуда селиться. Мы можем сделать весь мир своим домом, если захотим. Или мы можем установить свой флаг, если доберемся до места, которое нас зовет.

— Себастьян… подумай о том, что говоришь. О том, что это будет значить. Можете ли вы по-настоящему быть верным человеком? Потому что, это то, чего я хочу, то, что мне нужно. У меня уже есть план, который включает в себя мою работу. Мне нравится то, что я делаю, и я хочу только совершенствоваться в этом. Я не могу позволить мужу затмить эту часть меня. Мир моды наверняка наскучил бы вам.

Его руки обвили ее, и она шагнула в объятия, осмеливаясь надеяться, что это не был всего лишь лихорадочный сон, вызванный ее сокровенными желаниями.

— Я моряк, бродяга, и все, что мне нужно, это Полярная звезда, кто-то, кто будет вести меня, когда темно. — Он осыпал поцелуями ее виски, брови, линию волос и спускался к ее губам. — Но я также человек слова. Я пойду следом за тобой и буду смотреть, как ты летишь. Я никогда не подниму на тебя руку или даже голос. Я буду лелеять и обожать тебя и стараться каждый день, чтоб ты влюбиться в меня, пока ты этого не произойдет. Я позволю тебе выиграть спор, как минимум в восьмидесяти процентах случаев, хотя обычно я прав. Я подарю тебе по крайней мере два оргазма на каждый из моих…

У нее вырвался торопливый смешок, и она прижала пальцы к его губам, чтобы уделить минутку молчания и прислушаться к своему сердцу.

— Что бы я сделала с таким злодеем, как мой…?— О Боже, она почти сказала «муж». Они даже не обсуждали, как эта договоренность будет выглядеть на бумаге.

Он поднес эти пальцы к губам, отстраняясь только для того, чтобы заговорить.

— Я бы снова сделал тебя графиней, если бы ты позволила. Дал бы тебе новое имя, даже если оно не должно принадлежать мне.

— Мне бы хотелось этого больше всего на свете, — вздохнула она, не в силах сдержаться от пылкости своей реакции на его слова. — Учитывая все, что случилось с нами обоими… как ты думаешь, сможем ли мы когда-нибудь по-настоящему доверять друг другу?

— Я буду стремиться заслужить ваше доверие, — пообещал он. — Но это займет время… время, которое я готов дать. Столько, сколько вам нужно. Навсегда, если это то, что потребуется.

Блестящая улыбка осветила ее лицо и зажгла ее сердце, когда она увидела, как такая же радость тронула его губы.

— Я думаю… я буду с нетерпением ждать вечности. Мне было бы гораздо интереснее, если бы ты был рядом со мной.

— Прекрасно!— Он поцеловал ее, прижимая к своей груди. — Тогда давай поженимся! Сегодня, если хотите.

На этот раз она засмеялась по настоящему, от всей души, от всего сердца.

— Вы называете это предложением?

— Я не называю это предложением, пока не куплю кольцо. — Он потер челюсть. Ладонь царапала отросшая за ночь щетина. — Мы может, купить его на турецком базаре. Или, может быть, мне следует отвезти тебя в Антверпен? Или…

— Сначала отведи меня в постель. Обняв его за шею, она потянулась, чтобы сомкнуть свои губы в жгучем поцелуе, одновременно прижимаясь к нему своим телом, как голодная кошка. — Мы могли бы оставаться там, пока поезд не сойдет с рельсов… тогда и решим, что будем делать дальше.

 Хитрая улыбка появилась на лице Себастьяна, та самая, которая впервые привлекла ее внимание много месяцев назад.

—Миледи, ваше желание — закон для меня.