Я почувствовала щёлочь и будто лебядку. Но отравление специфическое, имеет место пигментация в синий оттенок. Это не тот яд.

— Допустим, — прищурился он. — Какой же тогда?

— Похоже на… голбику.

— Впервые слышу.

— Это тронутое мглой растение. Редкое. Само по себе оно не ядовитое, но в больших количествах вызывает разжижение крови. Его используют при лечении…

— Давай без подробностей, — оборвал он меня. — Ты можешь помочь?

— Я… — взгляд устремился в помещение лазарета к Гранту.

Он уже раз отплатил мне за спасение своей жизни. Боюсь, что следующая благодарность меня просто убьёт. Но имею ли я право решать, кому жить и кому умирать? И так ли важны мои проблемы на фоне того, что Итан может лишиться свободы? Какая глупость, здесь не о чем раздумывать.

— Мне нужна моя сумка лекаря, — произнесла я скороговоркой, развернулась и понеслась прочь.

Глава 4

/Джослин Андервуд/

В последний раз я бежала так быстро только во время нашествия порождений в академию. Если бы не ежедневные тренировки, начала бы задыхаться уже на выходе из здания. Лёгкие горели, но я упрямо неслась вперёд. И перепугала своим явлением Мелиссу.

— Грант отравлен. Если он умрёт, Итана обвинят в убийстве! — прокричала я, подлетая к своему шкафу, где хранились все ингредиенты.

И принялась закидывать в сумку всё необходимое, когда у входа появился Ланкастер.

— Холланд, пропустите меня через защиту, — потребовал он.

Мелиссе ничего не оставалось, как подчиниться. Она пробежала к проходу и протянула следователю руку. Он ворвался в комнату и сразу подбежал ко мне. Вскрик сорвался с уст, когда он схватил меня за плечи и рывком развернул к себе.

— А теперь скажи-ка мне, Джослин, в твоей сумке лекаря не завалялась эта самая голбика?

— Конечно, она там есть. Мы с няней собрали самые редкие ингредиенты для продажи, чтобы я могла… Ох… Ты подозреваешь меня? — моё изумление было таким явным, что Картер нахмурился в сомнении.

— А то, чем отравили меня, огневица, она тоже есть в твоих запасах?

— Есть, — тяжело сглотнув, подтвердила я.

Мысли забились в испуге. Становилось понятным, на что он намекает.

— Все ингредиенты закупоренные, можно проверить.

— Но мне неизвестно сколько тары с опасными редкими травками ты привезла.

— Опасными…

Сначала стало так страшно. В последнее время все пытаются припереть меня к стенке. Потом же в глубине души поднялась ярость. Я ни в чём не виновата, и его намёки оскорбительны для лекаря.

— Я травница, Картер, — рассерженно передёрнув плечами, отступила от следователя. — И могу убить запасами кухарки. Ты правда веришь, что я на такое способна?

Зелёные глаза наполнились сомнениями.

— Нет, — наконец произнёс он. — Но я и до сих пор не могу поверить, что ты с Шейном.

— Там другое, — внезапно возразила Мелисса, но замолкла, когда я на неё шикнула.

Мне неизвестны детали их соглашения, лучше не испытывать судьбу. Да, всё не очень хорошо, Итан считает меня предательницей, но я, по крайней мере, снова в академии, могу развивать свои навыки, а Грант обещал спокойствие от его притязаний все годы учёбы.

— На всякий случай проверь, не исчезли ли у тебя голбика и огневица, — Картер сначала с усмешкой взглянул на Мелиссу, потом перевёл взгляд ко мне.

Снова казалось, что смотрит в самую душу и читает меня словно открытую книгу.

— Хорошо, — кивнула я.

— И отдай мне всё опасное.

— Но…

— Не спорь, я конфискую опасные ингредиенты.

— Любой ингредиент опасен, если его перебрать. Попробуй съесть мешок соли.

— Я же сказал, не спорь. Значит, заберу всё, если не можешь определиться.

— Драконы… — выдохнула я сердито. — Ты хоть знаешь, сколько они стоят в столице? Я собиралась их продавать, если возникнут проблемы с деньгами.

— Если возникнут проблемы с деньгами, приходи, уж своей спасительнице я помогу, — иронично улыбнулся он.

Захотелось его стукнуть, и не было никакого желания сдерживаться. Картер усмехнулся, когда я толкнула его в плечо. С ним почему-то чувствовала себя свободнее, хотя он мог легко меня арестовать. Наверное, если мечтать о старшем брате, я бы хотела, чтобы он походил на Картера. Но у меня не было никого…

— Пока собирай всё для противоядия, — Ланкастер снова стал серьёзным следователем.

Кивнув в подтверждение, я вернулась к прерванному занятию. Ещё через десять минут мы покинули мою комнату и направились обратно в лазарет. Ланкастер сразу отправил меня проверить состояние Гранта, чтобы убедиться в выводах о характере отравления. Нам попытался помешать мужчина, которого я изначально приняла за отца Гранта и, как выяснилось, оказалась права в своих выводах. Но Ланкастер быстро призвал его к порядку.

— Твой вердикт подтвердился? — спросил он, когда я завершила с диагностикой.

— Частично, — нахмурилась я. — Отёк лёгких нетипичен при использовании голбики.

— А второй яд?

Сначала я растерялась от его вопроса, потом же осознала, на что он намекает.

— Кстати, да, — согласилась я.

— Идём, — Картер повёл меня в соседнее помещение, оказавшееся лабораторией.

Целитель Беккер нашлась здесь же, кажется, занималась созданием противоядия.

— Слушаем меня, — объявил он. — Вы обе принимали участие в порче улики. Так что обязаны вытянуть Шейна. Судя по всему, действовал не один, а два отравителя. Ваша задача — создать гибридное противоядие, которое избавит его от последствий воздействия обоих составов. Вперёд, — улыбнулся широко и просто ушёл.

Нам с Беккер оставалось только на мгновение задохнуться от возмущения и спешно приняться за работу. Жизнь Гранта и свобода Итана зависели от её итогов. Ко мне целительница неприязни не испытывала, скорее, наоборот, даже проявляла некоторое уважение. Потому мы быстро обсудили оба состава яда и принялись за воплощение плана. Ингредиенты обоих противоядий не должны были вступать в конфликт, потому каждая сосредоточилась на своей сфере. Через некоторое время Ланкастер вернулся, чтобы проверить, и даже обрадовался этому решению.

Вскоре выяснилось, что он намерен поэкспериментировать на Гранте. В первую очередь попросил дать больному противоядие от найденной в кабинете Итана отравы. И не собирался слушать наши возражения. Отёк лёгких начал спадать, дыхание Гранта выровнялось, но смерть не собиралась его отпускать. И только тогда нам