– Меня бог бережет, – ухмыляется она, – или черт. Безразницы, в общем, ко мне не пристает инфекция. Если у парня сопли рекой текут,кашель, температура, я потом даже не чихну. Железобетонный иммунитет, а знаешь,почему я им обладаю? Исключительно из-за сексуальной активности! Так-то!

Замятина ухитряется еще и подвести теоретическую базу подсвое поведение.

– Так где Аня? – спросила я Нику.

Горбунова захихикала:

– Не перебивай! Здесь была.

– И куда делась?

– С мужиками укатила! Сразу двух подцепила – блондина ибрюнета. Красивые парнишки, черненький и беленький. Классные крендели, – началасплетничать Ника.

Я похолодела. Блондин и брюнет. Лева и Федя.

Сладкая парочка с моим кошельком и огромным желанием найтитого, кто освободил Милу.

– Как зовут парней, знаешь?

– Не-а.

– Они ваши клиенты? – я цеплялась за последнюю надежду,может, Аня уехала все-таки с другими людьми – Понятия не имею, – дернулаплечиком Ника, – раз тут на тусовке оказались, следовательно, свои, безпригласительного билета сюда никого не впустят – Никуся, – закричала полнаяженщина в красном платье, – иди сюда, золотце, хочу за тебя выпить, кисуля.

– Извини, – шепнула Горбунова, – клиентка зовет.

– Ступай себе, – мрачно согласилась я.

Ника убежала. В просторный зал продолжал прибывать народ. Япостояла около колонны, потом вышла на улицу и стала наблюдать за секьюрити.

Парень в темном костюме с каменным выражением лица проверялбилеты. Действовал он вежливо, но четко. Тетку со странным, испуганным лицомохранник не впустил внутрь.

– Ваш билет? – спросил он.

– Ой, дома забыла.

– Без приглашения никак нельзя.

– Но мне надо!

– Могу позвать распорядителя, – ухмыльнулся бдительныйстраж, – если велит вас пропустить, я с дорогой душой.

Женщина быстро ушла. Охранник прислонился к стене, пользуясьотсутствием народа, он явно хотел расслабиться, но тут в холле возникла девушкав джинсах.

– Приглашение? – ожил парень.

Девица протянула ему зеленую бумажку. Я слегка удивилась, доэтого все демонстрировали ярко-красные книжечки. Охранник молча выхватил изнаманикюренных пальчиков купюру, и в ту же минуту я поняла: это доллары, общийпропуск на все, даже самые закрытые тусовки.

Девушка растворилась в зале, я подошла к парню, взглянула набейджик, прикрепленный к пиджаку, и с фальшивой заботой сказала:

– У вас тяжелая работа.

– Не жалуюсь.

– Наверное, вы женаты.

– Да, – сухо ответил секьюрити, явно надеясь, что любопытнаябабенка посчитает его неучтивым и уйдет.

Но я не собиралась отпускать жертву на свободу.

– Дети есть?

– Да.

– Маленькие?

– Да.

– Зарплата небось копеечная.

– Не жалуюсь, нам хорошо платят.

– Зачем же тогда за деньги внутрь пускаете? Я думала, выэтим из-за нищеты занимаетесь!

Лицо охранника потеряло каменное выражение.

– Чего глупости придумываете! – фальшиво возмущенновоскликнул он. – Вход только по билетам.

Я вытащила из кармана мобильный.

– Видишь, тут фотоаппарат есть. Мне на день рождения этотсотовый подарили, вот я и развлекаюсь, снимаю все вокруг. И тебя запечатлела вмомент получения баксов. Думаю, твое начальство в экстаз придет, когда узнает,чем ты занимаешься.

– Сколько хотите? – спросил охранник. – Вот, держите, онамне всего десять баксов дала. Это журналистка, я ее хорошо знаю. В «Степномволке» часто банкеты устраивают и не всех писак приглашают.

– Оставь деньги себе.

– Чего тогда вам надо? – насторожился парень.

– Ответь на пару вопросов.

– Ну… задавай, – мздоимец перешел со мной на «ты».

– Сюда приходили двое мужчин, брюнет и блондин.

– Ну, – протянул парень, – может, и так. Здесь сегодня полномужиков, брюнетов и блондинов.

– Эти пришли вдвоем, пробыли недолго и ушли.

С собой они увели женщину, симпатичную, светло-русую,коротко стриженную, волосы у нее все в разные стороны торчат.

– А… а… а, – протянул юноша, – ну! Точно.

– У них не имелось приглашения, и ты их пустил за деньги?

– Ага, дали мне целых пятьдесят гринов, обычно по десяткедают, – разоткровенничался сребролюбивый стражник.

– А теперь сделай одолжение, вспомни поточней, как выгляделипарни, о чем они разговаривали, мне важна любая деталь.

– Журналистка, что ли? – нахмурился секьюрити. – Материалпишешь? Ну ваши и проныры! Ты из какой газеты? Я «Желтуху» люблю.

– Угадал, именно там и работаю.

– Значит, так, – принялся вспоминать юноша, – пришли, сунулимне бабки и внутрь шмыганули. Сама знаешь, не всех ваших на тусню зовут,кое-кому вход заказан, поэтому они и платят. Я-то решил, что и мужики изкорреспондентов. Смотрелись они прилично, на лиц кавказской национальности нуникак не походили, сумок или портфелей с собой не тащили, так что никакогориска. Пусть, думаю, идут, напишут потом что-нибудь интересное, а мы почитаем.

– Дальше, – поторопила я его.

– Ну они там от силы четверть часа провели и вместе с бабойумотали.

– Она сама шла?

– А как же иначе?

– Всякое бывает. Может, они тащили ее или несли.

– Да нет, – улыбнулся охранник, – собственными ножкамитопала, и, похоже, она блондина отлично знала.

– С какой стати ты так решил?

– А висела у него на руке, прижималась все, на постороннеготак не обопрешься, – излагал свои наблюдения секьюрити, – еще она у негоспросила: