— Не стоит беспокоиться, Женевьева, — приторным голосом ответила Аманда. — Я тебе не соперница. У меня не вызывает ни малейшей заинтересованности изменник королю.

Женевьева изящно взмахнула веером, улыбнувшись кому-то на другом конце зала.

— Полагаю, из-за лорда Тэрритона?

— Полагай что хочешь! — отрезала было Аманда, но у Женевьевы был такой заговорщицкий вид, что стало ясно: сейчас она откроет какую-то тайну, которая кажется ей весьма забавной.

— Я кое-что знаю, Аманда. Могу рассказать, если хочешь.

— Хорошо, Женевьева. Выкладывай, что там у тебя.

— Лорд Тэрритон обручился. Он собирается жениться на герцогине Оуэнфилдской. Она вдова, а поскольку ее незабвенный покойный супруг не оставил наследников, то юный Тэрритон приобретет титул герцога Оуэнфилдского.

— Я тебе не верю! — задохнулась Аманда. Девушка была так потрясена, что забыла о сдержанности.

— Тогда спроси Роберта сама, — невинно предложила Женевьева. — Извини, дорогая Мужчины собираются у кабинета твоего отца, и я совершенно уверена, что они попытаются поджарить Камерона на вертеле. С удовольствием посмотрю, как он будет отбиваться.

Женевьева поспешила к выходу из зала. Извиняясь на ходу, она выскользнула через заднюю дверь. Очевидно, она собиралась пройти по террасе до больших окон и устроиться на одной из скамеек-качалок, откуда, скрытая от глаз мужчин, могла бы слышать весь разговор.

Аманда обвела взглядом зал. Роберта нигде не было видно. Она должна немедленно его найти и переговорить с ним. Женевьева солгала. Роберт любит ее. Пусть она не может дать ему титул, зато у нее богатое приданое. Ничто не препятствует их свадьбе. Они оба виргинцы. Неужели ему захочется жить где-то за океаном?

Но все же слова Женевьевы оставили неприятный осадок в душе, поскольку та не насмешничала и не злорадствовала, а просто сообщила, что ей известно, и упорхнула в погоню за лордом Камероном.

Аманда вздохнула, готовая последовать за ней.

Но сделать это оказалось не так уж и легко. Ее останавливали молодые люди, бесчисленные гости постарше, я, как хозяйка вечера, она обязана была, соблюдая приличия, проявлять к ним внимание. Наконец ей удалось, выскользнуть из зала, как раз когда музыканты заиграли менуэт.

Снаружи Аманда не обнаружила Женевьевы, но, подойдя к открытым окнам, почувствовала, как вдруг забилось сердце, рядом с ее отцом, лордом Камероном и лордом Гастингсом в кабинете стоял Роберт.

— Вы отворачиваетесь от нас. Камерон, совершая подобный поступок, — говорил лорд Гастингс.

Сидевший у отцовского стола Камерон отставил свой бокал с бренди.

Затем встал и, заложив большие пальцы за пояс, взглянул в лицо Гастингсу:

— Лорд Гастингс, позвольте не согласиться с вами. Палата представителей постановила, что день молитвы за братский город может быть проведен. Скажите, сэр, кого мы оскорбили молитвой?

— Вы не обязаны были участвовать! — запальчиво воскликнул Роберт.

Камерон удивленно и насмешливо изогнул темную бровь, обернувшись в сторону Тэрритона.

— Да, не обязан. Я присутствовал там потому, что очень хотел этого. Британцы закрыли порт Бостона…

— Британцы! Мы и есть британцы! — возмутился отец Аманды.

— Нет другой земли, которую бы я с большей любовью назвал родиной, чем Британию, сэр, но боюсь, что я не британец. Я виргинец.

Я подданный его величества, но, как подданный, сохраняю свои права.

Я присутствовал на молитвенном дне…

— Бостон не братский город для нас! Посмотрите только, как они себя ведут! — воскликнул Гастингс.

— Бесспорно, вы имеете полное право считать так, — учтиво ответил Камерон, низко поклонившись, после чего повернулся к хозяину дома: — Лорд Стирлинг, я не, могу извиняться за то, во что верю всем сердцем. Лорд Данмор только что распустил палату представителей, но боюсь, они будут собираться с еще большей регулярностью.

Они уже выбрали своих делегатов на Континентальный конгресс, и хотелось бы верить, что удастся найти мирный путь решения конфликта, иначе…

— Черт побери, Камерон! Вы храбрый солдат, богатый человек, мы все восхищаемся вами. Но вы опять ведете предательские речи! — взревел Стирлинг, громыхнув кулаком по столу.

— Я говорю не как изменник, сэр. Но несомненно, разногласия с метрополией должны быть улажены. Я предложил оставить свое кресло в совете, потому что понимаю, насколько моя позиция раздражает всех вас. Я снова буду настаивать на своей отставке, хотя мне кажется, Что в моих словах есть много разумного. А теперь, джентльмены…

Камерон внезапно замолчал. Аманда поняла, что он заметил, как она наблюдает за ним, подслушивая разговор и разглядывая комнату.

Девушка поспешно нырнула за одну из колонн, но не отвела от него взгляд. Эрик улыбнулся, склонив голову, но она успела уловить улыбку в его глазах. «Он знает, что я разыскиваю Роберта», — подумала она.

Будь проклят этот изменник! Ей все равно, потому что Роберт тоже заметил ее. Лорд Камерон быстро взял себя в руки и продолжил говорить. Роберту же не удалось скрыть своих эмоций. Ласковая улыбка озарила его лицо, и он направился к высоким окнам.

— Роберт… — начал было лорд Стирлинг нахмурясь.

— Ах, сэр, мне и самому захотелось глотнуть свежего воздуха, — сказал лорд Камерон. — Может быть, мы прервемся, милорды?

Не дав остальным мужчинам возможности возразить, он торопливо поклонился и быстро вышел из кабинета.

— Да я никогда… — открыл было рот ее отец, но Роберт поспешно перебил его:

— Сэр; здесь ужасно душно. Прошу меня извинить, лорд Стирлинг, лорд Гастингс.

Отвесив прощальный поклон, он удалился. Аманда торопливо побежала к дверям, ведущим в зал. Оттуда уже хорошо было слышно, как музыканты наигрывали виргинскую мелодию. Мужчины и женщины срывались с места под совершенно другой мотив, нежели неторопливый менуэт. Они смеялись, касаясь друг друга; их глаза разгорелись;

Аманда нашла Роберта, но тут ее взгляд остановился на паре в центре зала. Лорд Камерон пригласил леди Женевьеву. Ну и ладно, они достойны друг друга, подумала Аманда, но все же не отвела глаз:

Эрик и Женевьева очаровательно смотрелись в паре.

Он, высокий и смуглый, склонился над светловолосой красавицей, крепко прижав ее к себе. Она же радостно смеялась, в кошачьих глазах светилось женское лукавство. Казалось, сам воздух вокруг них стал горячим.

Ее любовь чище и возвышеннее, убеждала себя Аманда, а Женевьева — лгунья. Роберт и не подумает жениться на другой.

Женевьева что-то шепнула лорду Камерону, и они вдвоем исчезли из зала.

Аманда вновь поискала взглядом Роберта и наконец увидела его, спешащего к ней. Она так обрадовалась тому, что нашла его, и тому, что сейчас никто им не мешает, что обвила его шею руками и, привстав на цыпочки, поцеловала в губы.