что снаружи. Я не выживу. Я бы остановила свое бьющееся сердце, прежде чем застрять здесь еще на дольше.

Я смотрю вниз на свои руки, мятежная решимость загорается внутри.

Я чувствую, как мягкая ступня мягко пинает мою ногу.

— Эй, куда ты ушла? — Спрашивает Кора.

Глядя на нее широко раскрытыми глазами с намеком на безрассудство, я спрашиваю:

— Ты можешь оказать мне услугу?

Ее руки складываются на груди, когда она смотрит на меня своими кобальтовыми глазами.

— Ты знаешь, что я всегда помогу, но почему-то у меня такое чувство, что мне не понравится то, что сейчас сорвется с твоих губ… — Она подозрительно прищуривается, глядя на меня.

Я не могу удержаться от смеха над этим, редкая улыбка расплывается на моем лице.

— Потому что тебе это не понравится, — говорю я. — Я собираюсь съездить в город, посмотреть, что такое Aсов. Чтобы ненадолго обрести подобие свободы. Но… Мне нужно, чтобы ты отвлекла охранника у моей двери на его ночной смене. — Я вздрагиваю.

Кора откидывает голову назад и позволяет ей упасть на спинку стула, издавая очень неподобающий леди стон. Мне приходится прикусить губу, чтобы сдержать смех. Она поднимает голову, чтобы серьезно взглянуть на меня, черты ее лица расслабляются, сигнализируя о своем белом флаге.

— Я не могу сказать тебе "нет", но снаружи все не так красиво, Эмма. Не так безопасно, как здесь. Что, если ты пострадаешь? Что, если кто-то узнает тебя и попытается причинить тебе вред…

— Этого не будет, — Я успокаиваю ее наилучшим из возможных способов. — Ты знаешь, что у меня были тайные тренировки с Каем в течение многих лет. Я смогу защитить себя и прокрасться незаметно. Кроме того, я надену свой плащ с капюшоном, хотя на самом деле это не имеет значения, учитывая, что никто не знает, как выглядит принцесса Асов, — весело говорю я.

Кай был одним из здешних телохранителей, сколько я себя помню, и мы, казалось, сработались. Он был одним из немногих, кто отвечал мне и обращался со мной как с нормальным человеком, не отвечал мне односложно и не смотрел куда угодно, только не в мои глаза. Я заставила его стать моим другом, хотел он того или нет. Однажды он стал свидетелем того, как мой отец схватил меня за руку во время завтрака в столовой, и с тех пор он тайно назначал мне встречи с ним для тренировок. Он сказал мне, что хочет, чтобы у меня была возможность защитить себя, и я никогда не спорила с ним по этому поводу. Я хотела стать сильной, способной бороться с моим отцом и демонами, которые мучают меня.

Взгляд, прожигающий мою душу от Коры, говорит о том, что она не убеждена, но она не будет бороться со мной в этом.

— Хорошо. — Она вздыхает. — Когда мне нужно поиграть в твоего сообщника?

Я ухмыляюсь ее словам, и в глубине моего живота образуется комок возбуждения.

— Сегодня вечером, — говорю я с чистой решимостью.

Ночь свободы.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Эмма

Я натягиваю пару эластичных черных брюк и рубашку с длинными рукавами, которая облегает мое тело. Идя в ванную, я беру щетку и приглаживаю свои спутанные пряди волос, прежде чем убрать их все в сторону и быстро заплести в косу, позволив им ниспадать на плечи. Я мгновение смотрю на свое отражение, пока молча подбадриваю себя.

Ты сделаешь это. Никто никогда не узнает, что ты ушла.

Отбросив последние сомнения, я направляюсь к своему шкафу. Зайдя внутрь, я опускаюсь на колени, протискиваясь мимо одежды и обуви к спрятанному под ней сундуку. Проводя руками по нежным серебристым завиткам, покрывающим верхушку, я наслаждаюсь ее гладкостью. Я открываю его, и мое сердцебиение ускоряется, меня охватывает трепет, когда я с тоской смотрю на самое потрясающее оружие, которое я когда-либо видела. Подарок от Кая, мой собственный кинжал, который отливал черным с серебряными завитками, обвивающими рукоять, переливающийся, когда на него падает свет, когда я взмахиваю им в воздухе. Рукоять идеально балансирует в моей руке, принося ощущение комфорта.

Я хватаю кобуру для кинжала и затягиваю ее вокруг бедра, убирая лезвие на место, пока встаю и нахожу свои черные кожаные ботинки, чтобы натянуть их. Выходя из шкафа, я хватаю темный как ночь плащ, висящий на стене, позволяя ему упасть вокруг меня, капюшон закрывает мое лицо, кончик моей косы свободно выбивается из-под капюшона. Плащ свисает до колен, обнажая мои сапоги только внизу.

Как только я готова, я направляюсь на балкон и жду сигнала от стука Коры. Прошло около тридцати минут с тех пор, как она покинула мою комнату. Я сказала ей вернуться, когда оранжевое зарево опустится на половину неба, отбрасывая больше теней на землю, чтобы я могла замаскироваться. В любую минуту она должна быть здесь.

Тук. Тук. Тук.

С улыбкой, которая играет на моих губах, ничего не поделаешь. Если у Коры и есть что-то особенное, так это пунктуальность.

Я подхожу к двери и лишь слегка приоткрываю ее, прежде чем высунуть голову. Там Кора, выглядящая абсолютно скучающей.

— Слишком просто. Я сказала охраннику, что Кай попросил его о помощи на минутку и что я составлю тебе компанию, пока он не вернется. Вдобавок ко всему, я сказала Каю, чтобы он отвлекал охрану, чтобы мы могли спокойно провести девичник и не беспокоиться о любопытных подслушивающих ушах. Честно говоря, эти охранники слишком довольны своей работой, что так просто верят такой малышке, как я. — Она подмигивает.

Я впускаю ее, и она устраивается поудобнее. План состоит в том, чтобы она оставалась здесь на случай, если кто-нибудь постучится в дверь, чтобы она могла отвлечь их. Я подхожу к ней и заключаю в крепкие объятия.

— Спасибо тебе, Кор, — шепчу я.

Она обнимает меня, сжимая в ответ, прежде чем мы обе отпускаем друг друга.

— Конечно, просто пообещай вернуться целой и невредимой.

— Обещаю. — Я клянусь.

Покидая свою комнату, я бесшумно крадусь по пустому коридору. Кроме моей охраны, никто не должен быть здесь, потому что зачем королю еще одна охрана на дальнем посту, когда я никогда не покидаю свою комнату по вечерам? Всегда послушная дочь.

Я напрягаю слух, чтобы убедиться, что поблизости никого нет, пока пробираюсь к двери, которая ведет к той же лестнице, по которой я спускаюсь в пещеру, быстрыми шагами проскальзываю по ней. Как только мои ноги касаются дна, я бросаюсь к двери для слуг и выбегаю наружу, срезая угол, чтобы прижаться