«И быть ласковой с мужем, ведь я теперь завишу только от него!» — добавила мысленно.

— Что скажет сама повелительница на это? — поинтересовался моим мнением варвар.

— Я хочу! — только и ответила я и Тахира улыбнулась.

Эту ночь я провела в ожидании лежа на покрывале и прикрытая только тонкой простыней. Я ждала своего повелителя, мечтая и надеясь, что он не придет. Что тот бой и поцелуй разбудили в его крови страсть к первой жене, и эта ночь предназначается именно ей. Но тем не менее ждала, пока высыпавшие на небе звезды не показали мне — не придет.

Между ног все еще отдавалось тупой болью. Крови не было, но ходить оказалось тяжело, хотя, тогда на прогулке с Тахирой я старательно терпела, не выдавая себя. Но, думается мне, принцесса все же заметила и просто промолчала.

Странная она эта Тахира…

Стража у шатра сегодня откинула полог. Ночь была душной и мне не хватало воздуха. Легкий ветер, горячий и знойный, как дыхание пустыни, ворвался в помещение. Прошелся под сводом и улетел, оставив после себя только жар и духоту.

Спать было невозможно. Я не могла найти себе места, мечтая о прохладе, пока не забылась тяжелым поверхностным сном, в котором даже увидела, как принц все же пришел и лег рядом со мной.

«Это просто сон»! — поняла я, когда Шаккар не тронув меня, лишь притянул к своей груди и уснул, уткнувшись лицом в каскад моих волос.

На рассвете очнувшись, я увидела, что шатер пуст, но поглядев на вторую подушку, заметила вмятину от чужой головы.

«Приходил!» — мелькнула мысль.

«Не тронул!» — следом за ней вторая.

Значит ли это, что он побывал сперва в шатре первой жены, а уже после нее пришел ко мне? Если так, то получается, боги вняли моим мольбам, хотя это не означает, что следующая ночь пройдет для меня так же спокойно.

— Что вы задумали? — Шаккар смеялся, глядя на Тахиру. Сестра стояла перед ним, скрестив руки на груди и смотрела своим пронзительным взглядом, что словно говорил мужчине: «Смейся, смейся, дорогой братец, но все равно будет, по-моему,!»

— Ты же видела Майрам, — продолжил Шаккар. — Сомневаюсь, что она в состоянии поднять что-то тяжелее иглы для вышивания, да и брал я ее не для того, чтобы обучать воинскому делу.

— Ну да, — кивнула Тахира, — у тебя же для этого есть Сарнай!

Брат и сестра переглянулись.

— И что? — улыбка сползла с лица принца. — Сарнай воительница, Майрам предназначена для другой цели.

— Рожать тебе наследников! — кивнула, соглашаясь девушка. — Но она должна уметь постоять за себя. С нашей жизнью это просто необходимость.

— Я защищу ее! — отрезал брат. — У Майрам будет охрана, если ты так переживаешь по этому поводу.

— Ну неужели, ты не можешь сделать мне свадебный подарок? — возмутилась Тахира.

Шаккар вздохнул.

— Ты просишь именно этого? — спросил он резко.

— Да!

Молчавший до этого и не встревавший в разговор Аббас тихо произнес:

— Я займусь обучением Повелительницы Майрам!

Шаккар посмотрел на молочного брата, затем перевел взгляд на сестру.

— Уже и его успела уговорить!

Тахира лишь улыбнулась в ответ.

— Ладно! — отмахнулся Шаккар. — Пусть это будет твоим свадебным подарком, — и добавил чуть тише, — хотя я уже припас тебе то, о чем ты так давно мечтала! Но ты сделала свой выбор!

Девушка задохнулась.

— Ага! — кивнул мужчина. — Угадала. Меч из дамасской стали!

— Ты изверг! — она улыбнулась, шутливо, но весьма ощутимо, ударила брата по плечу.

— Сама виновата! — ответил он и задумчиво посмотрел на молочного брата.

Свадьбу Тахиры проводили за пределами дворца. Отцу пришлось пойти на уступки. Если я выходила замуж по нашим обычаям, то Тахира и Акрам должны были пройти обряд варваров. Не знаю, как согласился на подобное отец, но вывод был один — ранним утром, после того, как закончились приготовления, продолжавшиеся с вечера и всю ночь — самое прохладное время суток — ворота города открылись и Акрам в сопровождении свиты и гостей, выступил на дорогу, что должна была привести его к невесте.

Я узнала это от служанки, приставленной ко мне Шаккаром. Это оказалась совсем молодая варварская девчонка, проворная, услужливая. Вряд ли ей было больше чем мне. Скорее даже на год или два младше, но на ее поясе красовались короткие ножны, а в волосах запуталась игла, которая предназначалась совсем не для вышивания и шитья. Как объяснила мне девочка, пока я умывалась, подобную иглу используют при самообороне.

— И ты уже убивала кого-то? — не удержавшись спросила я. Девчонку я не боялась и совсем не стеснялась. Слишком безобидной она казалась на первый взгляд, хотя, я могла предположить, что это только так кажется и на самом деле все обстоит совсем не так.

— Еще нет! — Ашша улыбнулась мне и подала плотный отрез ткани, чтобы я вытерла капли воды с лица.

Этой ночью Шаккар был занят приготовлениями к свадьбе и не появился в шатре даже чтобы поспать. Возможно, он сделал это у Сарнай, но я сильно сомневалась, поскольку сама Тахира сказала мне, что готовиться буду всю ночь.

Запахи яств витали в воздухе. Ароматы мяса и каких-то сладостей. Жаль, что я не могла покинуть шатер и побродить по лагерю. Тахира была занята, понятное дело, а больше никому меня доверить не могли или не хотели. В любом случае, за мной пришли только перед началом церемонии, все те же женщины, что когда-то приходили с Сарнай. Я запомнила их по глазам — настороженным, непочтительным, догадываясь, что варварские женщины не видят во мне повелительницы, а действуют по приказу первой жены.

Но вот меня облачили в шелка — кто-то из рабов предварительно выстирал их и теперь прозрачные ткани пали морским воздухом и свежестью вечера. Я надела украшения на руки и ноги, перстни на пальцы по своему обычаю, догадываясь, что это последний день, когда я могу позволить себе выглядеть так, как привыкла. Завтра лагерь снимется с места и нам предстоит тяжелый переход на земли Шаккара. Отец обещал, что до границы земель варваров я отправлюсь в паланкине, а вот дальше, скорее всего мне предстоит пересесть на лошадь или телегу — тут уж, как распорядится мой муж и господин.

Но не тяжелого путешествия боялась я. Я опасалась совсем другого, что скоро навсегда оставлю родные места, город, где родилась и выросла, море, что радовало меня своим дыханием, и людей, которые были близкими и родными.

Как примет меня семья Шаккара, я не знала. Единственный дружественно настроенный ко мне человек, остается здесь, в моем родном городе и, скорее всего, займет мое место. Только вот, смогу ли я занять ее место?

«А как же Аббас?» — мелькнула мысль. Кажется, Тахира верила своему молочному брату Шаккара. Но я сама еще не знала, стоит ли мне довериться ее суждению о нем, или составить собственное?