– Что это?

Человек со шрамом наклонился и поднял стрелу, уставившись на ее стальной наконечник.

Тот, что с ружьем, повернулся, но остался на месте.

– Должно быть, это его сообщника.

Ноги Сефии свело судорогой; больше она не могла удерживать их подтянутыми к телу. Руки ее дрожали. Но она сжала зубы и продолжала держаться.

Устроившийся на ветке прямо над ней, юноша осторожно, стараясь не шуметь, склонился и подхватил ноги Сефии. Она почувствала, как он взял на себя ее вес. Дрожь прошла.

– Выстрелить не успел, надо думать, – сказал человек со шрамом.

– Да ему и не нужно было, – отозвался тот, что с ружьем, глядя на трупы.

Последовала пауза. Мужчины хмыкали и задумчиво шевелили челюстями. Сефии казалось, что каждый ее вдох и выдох сотрясают землю, как раскаты грома. Дождь лил все сильнее.

– Их тут двое, кем бы они ни были.

– Согласен. Двое.

Через минуту человек со шрамом потер руки.

– Я замерз. А ты?

Человек с ружьем кивнул:

– И еще промок. Вряд ли мы их найдем в этом мокром дерьме.

– Тем более что босс нас ждет назад.

Быстро же они пришли к согласию. Некоторое время они рассматривали лесную чащу, словно надеялись, что их бывший пленник выскочит на них из-за деревьев.

– Да, и мы же не можем так оставить наших ребят.

– Это было бы неуважением с нашей стороны.

– Вот именно. Неуважением.

Сефия с трудом удерживала дыхание. Надежда зашевелилась в ней. Эти люди собирались уходить.

– Тогда пошли назад.

– Пошли.

Мгновение мужчины смотрели друг на друга, словно раздумывали, как им лучше поступить, а потом стали сооружать из ветвей носилки. Они работали быстро и слаженно, и вскоре уже погрузили тела. Оглядев напоследок прогалину беспокойным взглядом, человек со шрамом положил стрелу на носилки рядом с телами, и они углубились в лесную чащу.

Наконец Сефия смогла доверить вес своего тела ветвям. Но она молчала и не торопилась спускаться.

Гроза продолжала бушевать, изливая на лес новые порции дождя. Ближе к ночи, когда ливень наконец иссяк, а гром стал грохотать в отдалении, они, тяжело дыша, спустились на землю. Руки и ноги Сефии были вялыми, как мокрые тряпки. Она опустилась на колени. Земля под ней была мокрой и скользкой, но, по крайней мере, это была земля.

Юноша стоял рядом с ней, вглядываясь в лес, куда ушли люди Хэтчета.

– Меня бы поймали, если бы не ты, – сказала Сефия. – Спасибо!

Он посмотрел на нее и мрачно кивнул. Волосы его прилипли ко лбу.

– Но мне нужны не эти люди, – проговорила Сефия. – Я ищу значение символа.

Она принялась растирать мышцы, чтобы заставить их работать.

– Но, так или иначе, ты ведь пойдешь со мной?

Юноша вновь кивнул.

Сефия вздохнула и медленно поднялась на ноги. Ее немного пошатывало, но в остальном все было в порядке.

– Здесь мы не можем оставаться, – проговорила она, глядя на пятна крови и примятые кусты папоротника. – И нам нужно быть осторожнее. Кто знает, сколько времени они еще будут нас искать?

Он улыбнулся – его широкая радостная улыбка удивила его самого, словно он не знал, что все еще был способен улыбаться. Улыбка у него была мягкая и добрая.

Нас.

– Да. Пошли. А то они приведут следопыта.

И Сефия пошла прочь от прогалины, стараясь не оставлять следов. В чаще дождь был не такой сильный, и подстилка намокла меньше. Юноша последовал за ней, аккуратно ступая след в след ее ноги и все еще улыбаясь.

А на стволе дерева, высоко над опавшей листвой, остались вырезанные ножом слова: Это – книга.

Капитан Рид неторопливо шел по палубе «Реки Веры», обходя бухты сложенного каната и стараясь не наступить на носящихся по кораблю и кудахчущих красноголовых кур. Когда он проходил мимо матросов, те прижимались к поручням, а потом смыкались за его спиной, как волны в кильватере корабля, позвякивая металлом своих сабель и шестизарядных пистолетов.

Со стороны открытого моря к «Реке Веры» приближался «Южный Крест», огромный и тяжелый, с отделанным позолотой корпусом, с рубинами в парусах, а над форштевнем – с огромной деревянной статуей женщины, державшей в вытянутых руках алмаз величиной с голову взрослого мужчины.

Краем глаза Рид увидел, как матросы «Креста» спускают на воду шлюпку. Значит, Даймарион собрался нанести визит.

Проходя по правому борту, Рид похлопал стоящие там шестнадцатифунтовые пушки – одна, другая, – а заодно шлепнул по спине и работавшего над ними Харисона:

– Особо не напрягайся! Не для кого.

Долговязый юнга, держащий тряпку в руке, обернулся, но капитан уже шел дальше.

– Есть, капитан! – услышал Рид, уже подходя к столярной. Там, внутри, Хорс упражнялся сразу с парой огромных абордажных топоров, и их острые лезвия поблескивали то у его бедер, то за плечами, в то время как Микс торчал в дверях, и его тенорок разносился над водой через орудийные порты:

– Говорят, ради него Даймарион убил последнего из драконов Року. Они дрались целый день, а когда пыль улеглась и дым рассеялся, оказалось, что выстоял Даймарион, и именно ему достался алмаз…

– Хватит трепаться! – проговорил Рид, похлопав по стволу одно из двух баковых орудий – три. – Следи за горизонтом, иначе это будет твоя последняя в жизни байка!

Ладонь капитана тронула вторую из пушек, стоящих на баке, – четыре. Потом, сделав поворот, Рид пошел вдоль левого борта.

Нужно быть готовым ко всему. Это же Даймарион. Пять, шесть.

Проходя мимо грот-мачты – семь, восемь, – капитан спросил у Джонти:

– Ветер не упустишь?

Старый рулевой усмехнулся:

– Шутите, капитан?

На полубаке Куки и Али накрывали стол на двоих, доставая из ящика хрустящие салфетки и сияющее столовое серебро. Высокий стюард встряхнул на ветру белоснежной скатертью.

Рид похлопал лафет кормового орудия. Девять.

– Не королеву встречаем. Думай не о салфетках, а об оружии.

Али мастерски заложила на салфетке несколько складок и установила ее в центре большой тарелки.

– Мое ружье уже под планширом, капитан, – отозвалась она с улыбкой.

Рид усмехнулся и шлепнул по стволу второе кормовое орудие – десять.

– Тебе палец в рот не клади, красотка!