– Моя мама ненавидит эту дамбу, – добавил Джордан. – У нее тут начинается приступ клаустрофобии.

– И я ее понимаю, – тусклым голосом отозвалась с заднего сиденья Эбби. Ее отражение в зеркале заднего вида было зеленоватого оттенка. – Что делать, если кто-то попадет в аварию? Или если случится какая-то поломка?

– Ты действительно хочешь это знать? – спросил Джордан.

– Нет.

Двадцать миль полной изоляции. Впервые за несколько дней Дэн почувствовал, что можно расслабиться. Тут до них никто не доберется. Кто посмеет? Они могут спокойно ехать вперед, все больше погружаясь в безграничное забытье.

Но дамба была не бесконечной, и вскоре к ним, подобно пальцам человеческой руки, протянулись зеленые полоски земли. Берег был усеян лодками всех размеров, а из мутной воды торчали шаткие пристани, некоторые почти полностью сгнили.

Слева сквозь влажный туман проступали высокие здания, а затем под ними вынырнул и сам Новый Орлеан. Город был низким, но все равно производил сильное впечатление. И повсюду Дэн замечал те же южные особенности, которые попадались им на глаза начиная с Кентукки – старинные кирпичные здания, время от времени перемежающиеся с вполне современными сооружениями.

При виде города, конечного пункта их путешествия, все трое вздохнули с облегчением. Джордан был прав, фастфуд и ночевки в палатке хороши лишь в умеренных дозах.

Друзья остановились при въезде, чтобы позавтракать. Джордану удалось убедить их в том, что сосисками, запеченными в тесте, которые он называл «колаче», можно питаться в любое время дня и ночи. По крайней мере, приготовили их очень быстро. После чего троицу ожидала дорога на восток, собственно в Новый Орлеан.

Дэн видел много фотографий старых кварталов города, но все равно оказался не готов к ощущениям, охватившим его при виде этого места. Мимо прогрохотал трамвай, к окнам которого прильнули туристы, жадно разглядывающие яркие балконы с горшками цветущих растений и филигранными коваными решетками, выкрашенными в белый цвет. Ничего более похожего на Европу в Соединенных Штатах и быть не может, решил Дэн, к которому вернулось ощущение, посетившее его на дамбе Понтчартрейн, – что он находится в совершенно ином мире, чужом ему, как бы он ни стремился к нему принадлежать.

Даже дороги были странными – мощеными и ухабистыми. Улицы были очаровательно кривыми, а перекошенные указатели зачастую напоминали подвыпивших туристов. Еще не было и десяти утра, но это, похоже, никого не останавливало. Возможно, все эти люди еще не вернулись домой после веселой ночи? Дэн заглядывал в боковые улочки и переулки, прислушивался к музыке, доносившейся из открытых дверей кафе и магазинов, думая о том, что эти песни ничем не хуже всего, что он в последнее время слышал по радио.

– О боже, – раздался с заднего сиденья голос Эбби. Дэн увидел, что она уже опустила окно и торопливо щелкает фотоаппаратом. – Я в восторге.

Музыка постепенно стихла. Джордан вел машину по узким оживленным улицам, до отказа забитым пешеходами, которые совершенно не спешили уступать дорогу. По большей части на этих улочках автомобиль был способен разминуться разве что с велосипедистом. Поскольку продвижение было очень медленным, Дэну предоставилась возможность разглядывать здания, украшенные арками, белыми гипсовыми статуями и многочисленными цветочными горшками.

– Это похоже на Диснейленд, – прошептал он.

– Только пьяных больше, – закончил за него Джордан.

Дядя Стив жил во Французском квартале. Дэну всегда казалось, что это означает благородную часть города. Но красное кирпичное двухэтажное здание мало напоминало лощеные архитектурные изыски, которые они миновали по пути сюда. Мало того что здание было лишено парковки (что заставило занервничать Эбби, опасавшуюся за целость своего автомобиля на столь узкой улице), так еще и было зажато между табачной лавкой и чем-то под названием «Пристанище Эрнандо». Судя по безвкусному декору окон, это почти наверняка был магазин, торгующий фильмами для взрослых.

Джордан осторожно припарковал додж на крохотном пятачке в нескольких ярдах от входной двери. Как Диснейленд, в котором чувствуется что-то темное, думал Дэн, выбираясь из машины и перекидывая через плечо лямку рюкзака. Он разрывался между одолевающими его противоречивыми желаниями – отправиться бесцельно бродить по улицам, разглядывая город, и ринуться в дом, чтобы отправить Мэйзи Мур письмо с предложением встретиться сегодня же и немедленно.

От влажности у него даже дыхание перехватило, и он отер пот со лба, ожидая, пока к нему присоединятся Джордан и Эбби. Он медленно обвел взглядом здание напротив – приземистое черное кирпичное сооружение с белыми граффити прямо у входа. Все окна и двери здания выглядели обреченно. «Да, это не Бурбон-стрит, – подумал Дэн. – Никакое праздничное шествие в честь Марди Гра не свернет на эту неказистую улицу». Его взгляд остановился на граффити – белом черепе с широко открытым ртом. Между его челюстями кто-то написал: Ne parlent pas mal, les artistes d’os viennent.

Дэн шагнул на дорогу, чтобы разглядеть рисунок поближе.

– Ты идешь? – спросил Джордан.

Дэн обернулся и увидел, что друзья ожидают его на цементных ступенях, ведущих к двери дяди Стива. Решив чуть позже попросить Джордана перевести загадочную фразу, он кивнул и двинулся обратно, но тут же споткнулся о бордюр и едва не рухнул прямо лицом на асфальт.

– Как он прекрасен и грациозен, этот мистер Соединенные Штаты… – усмехнулся Джордан, глядя на нелепо взмахнувшего руками Дэна.

– Да, да, – покраснел все же удержавшийся на ногах Дэн. Ему никогда не нравилось попадать впросак на глазах Эбби. – Не суди меня строго, это все долгое путешествие.

– Это точно, – согласился Джордан, дружески хлопая его по плечу и подталкивая к входной двери. – Но мы уже приехали, и я наконец-то могу начать устраивать свою жизнь. – Он поднял голову и посмотрел на дом. Его губы дрогнули. – Бог ты мой, – прошептал он. – Добро пожаловать домой.

– Хей, хей!

Не успел Дэн переступить порог и войти, как на них обрушился дядя Стив, стиснувший его в объятиях, как в тисках. Это был настоящий гигант – высокий и широкоплечий, похожий на бывшего спортсмена, сменившего тренировки на хорошую еду и дешевый алкоголь. Так это и есть дядя Джордана, бывший спецназовец? Просто не верилось. У дяди Стива были внимательные блестящие глаза и небрежно зачесанные назад стального цвета седые волосы над лысеющим лбом. Очевидно было удивительное сходство с Джорданом. Те же большие круглые глаза и ироничная улыбка. Носы тоже были одинаковыми, хотя нос дяди Стива, похоже, когда-то сломали, да так толком и не починили.

– А вот и три мушкетера, – провозгласил дядя Стив, глядя на часы. – На несколько часов раньше, чем я ожидал, но я не жалуюсь.

Джордан стоял посреди прихожей, сжимая в руках сумки и, видимо, не очень хорошо понимая, что предпринять. Это был его новый дом, но, скорее всего, он его таковым пока не ощущал.