Иллюстрация из газеты Seattle Stars, 6 июня 1921 г.

Текст на иллюстрации гласит:

«БОЛЬШОЙ ГОРОД ЕЕ УТОМЛЯЕТ. Маленькая сибирячка, подопечная Амундсена, осматривает достопримечательности. Не любит мороженое. Камилла, маленькая сибирская девочка, подопечная капитана Руала Амундсена, исследователя Арктики, вместе с журналисткой Seattle Stars вчера впервые гуляла по большому городу. Она вежливо скучала».

Некоторые детали репортажа указывают на то, что у Камиллы и американской журналистки были проблемы с общением. Камилла плохо говорила по-английски; свою роль также сыграли и культурные различия. Журналистка рассказала Камилле о том, что она назвала «хождением по магазинам» – понятие, которое девочке, впервые попавшей в большой город, было трудно осознать. Они пошли в кино, где Камиллу сфотографировали. Журналистка, вероятно, хотела создать доверительную атмосферу, но Камилла была сдержанна, как и на фотографиях с «Мод». Недоразумение возникло уже при встрече: Камилла настояла на том, чтобы меховой длинный плащ, который она носила поверх платья, был полностью расстегнут. Это наводило на мысль, что, приехав из далекой северной страны, она будет открытой и эмоциональной в общении с журналисткой, но этого не случилось.

Удивление не проходило, когда они вышли на самые оживленные городские улицы. Главные улицы Сиэтла – это толпы людей, движущихся по тротуарам, лошади и автомобили, переплетение трамвайных рельсов на дорогах и проводов в воздухе, дома в пять, десять и двадцать этажей. Даже по улице «…она шла рядом со мной с высоко поднятой головой, производя впечатление утонченной натуры»[97]. Камилла не в первый раз столкнулась с интенсивным движением, поскольку уже побывала в Номе, который, впрочем, был гораздо меньше по размеру. Но то, что журналистка приняла за скуку, можно рассматривать как некий защитный механизм со стороны девочки. Правда, во время прогулки она выказала и другие эмоции, например широко улыбнулась при виде золотой рыбки в аквариуме в витрине магазина. Для фотосессии она нарядилась в чукотскую одежду из оленьих шкур – и, как показалось журналистке, ей доставило радость это прикосновение к своей прошлой жизни.

Рассуждения газет о том, что Камилле скучно в большом городе, могут показаться несколько надуманными; рассказ журналистки свидетельствует о желании девочки контролировать ситуацию, держаться гордо и независимо, сохраняя определенную дистанцию – таким образом она создавала вокруг себя некое свободное пространство. Во время пребывания в Сиэтле Амундсен где-то в переписке упомянул, что Камилла любит танцевать, «живет в танце и ни о чем другом не помышляет»[98].

* * *

Если Камилла сознательно держалась на расстоянии от окружающих, то, по свидетельству газетных репортажей, Руалу Амундсену в Сиэтле, напротив, не хватало этого дистанцирования: откровенное восхищение им порой переходило в слепое преклонение. Норвежский журналист, который провел с Амундсеном целый день, приехав с ним в порт, где ремонтировалась «Мод», писал: «Настоящий праздник и незабываемое впечатление». В его репортаже Амундсен был представлен знаменитой, внушающей уважение личностью, прибывшей в Сиэтл. Затем журналиста отвезли к Ните и Камилле. «Мне было любопытно посмотреть на маленькие раритеты», – написал он[99]. На вилле царила семейная идиллия. Нита, увидев Амундсена, «…бросилась к нему и обняла за шею. И кажется, их любовь взаимна! Сильный моряк заботится о своих малышах так нежно и бережно, как могла бы любая мать…»

Затем Амундсен предложил репортеру взглянуть на его дом. Оказалось, что девочки живут не с ним – они остались на вилле близ Сиэтла, а контора и дом Амундсена располагались в нескольких километрах от нее; там же жили и другие норвежцы, составлявшие близкий круг Амундсена. Журналист никак не прокомментировал это событие – впрочем, как и Амундсен в письмах из Сиэтла. Однако, никто не усмотрел противоречия между его эмоциональной близостью с девочками и их проживанием в другом месте.

Чтобы понять, почему Амундсен не видел в этой ситуации ничего странного, надо ознакомиться с кругом его коллег, родственников и друзей. Это были люди, обладающие необходимыми ему знаниями и навыками, – их можно даже назвать некоей производственной единицей. Одни помогали Амундсену не только реализовывать идеи экспедиций, но и управлять недвижимостью и выступать с лекциями, издавать книги и публиковать газетные статьи. Другие оказывали практическую помощь в его путешествиях, заботились о его недвижимости, поддерживали связи с прессой и организовывали, как сейчас сказали бы, его пиар-компании. Когда ему приходилось подолгу жить на одном месте – как например сейчас, в Сиэтле, он обычно старался иметь в реальной доступности от себя как можно больше людей из своего постоянного окружения[100].

Круг Амундсена возглавляли представители норвежской элиты. Знаменитого путешественника активно поддерживали самые влиятельные и богатые люди, королевская семья и видные политики Норвегии. Финансовую помощь его экспедициям оказывало не только государство: Амундсен был личным другом богатых предпринимателей, которые давали ему деньги. Будучи своего рода неформальным послом Норвегии в мире, он всегда мог рассчитывать на то, что парламент примет благоприятное для него решение о выделении средств на очередную экспедицию. Однако это накладывало на него обязанность постоянно играть в обществе роль знаменитого первооткрывателя. Двойственно относясь к представителям прессы и публичным выступлениям, он, тем не менее, значительную часть жизни провел, выступая с лекциями и приумножая свою славу путешественника.

Часто трудно определить, где заканчиваются профессиональные и начинаются дружеские связи в кругу людей Амундсена. Роли работника, работодателя, члена команды, друга и родственника нередко пересекались. Это, пожалуй, наиболее верно в отношениях со старшим братом Руала, Леоном Амундсеном. Они с детства были хорошими товарищами и шли по жизни вместе, а когда начались экспедиции Руала, Леон стал ближайшим его помощником. Во время плавания Северо-Западным проходом и покорения Южного полюса Леон был постоянным управляющим делами и агентом брата. Он вместе с ним планировал экспедиции, а когда те благополучно завершались, их руководитель стоял на сцене и принимал почести, а Леон сидел за кулисами, подсчитывал доход и организовывал лекционные туры брата. Леон поддерживал контакты со всеми участниками экспедиций, формировал бюджеты, вел кадровую и информационную работу. Столь масштабная деятельность означала, что Леону иногда приходилось откладывать собственные дела. В годы экспедиции на «Мод» по Северо-Восточному проходу именно Леон нес основную административную ответственность – до тех пор, пока на сцене не появился датский предприниматель и судовладелец Хокон Хаммер.

На этой любительской фотографии мужчина, сидящий на ступеньках впереди Ниты и Камиллы, – Хаммер. Будучи обаятельным человеком, он быстро подружился с девочками. Сам Амундсен тоже завязал доверительные отношения с Хаммером, сделав его частью своей команды. Хокон обладал множеством деловых контактов и взял на себя планирование и координацию новых мероприятий, задуманных