спальни никуда пока не делся, хоть и валялся теперь не на кровати, а на полу. Я спустила ноги с постели и приготовилась бежать или драться – по обстоятельствам, но, к счастью, не пришлось.

– Прости… Простите, ка-сарини, – Аодал, ошалело тряся головой, попытался приподняться, но в итоге махнул рукой да так и остался сидеть на полу, прислонившись спиной к кровати – по другую ее сторону. – Я… Не знаю. Я думал…

– Уверен, что думал?! – не удержалась я, невольно переходя на ты. – Там у тебя вообще есть чем?!

– Не… Не знаю… – Нет, это точно не было ответом на мой вопрос, я даже не уверена, что фаолад его услышал. Что-то определенно с ним творилось не то, поэтому горячиться и убивать, наверное, не стоило, хотя и очень хотелось.

– Какого черта на тебя нашло? – спустя минуту, не меньше, спросила я, уловив, что взгляд у него перестал плыть, вновь посветлев до зеленого.

– Н-да, ка-сарини, – как-то очень естественно принял он предложенный тон, – вот про «нашло» это ты сейчас хорошо сказала.

Он в последний раз встряхнулся – словно вздрогнул, и откинулся на край кровати словно на спинку кресла:

– Вот это прямо в точку, да. Рядом с тобой на меня именно что находит. Будто волна какая-то изнутри идет и топит с головой. Ни единого шанса устоять, стоит лишь чуть-чуть отвлечься и перестать держать себя в руках… – Он, не осознавая того, подтащил поближе платок Эньи, который я уронила с плеч заодно с книгой, втянул воздух, отчетливо дрогнув ноздрями и вдруг глянул искоса – скорее растерянно, чем привычно остро: – Только вот не всегда. Странно.

– Сейчас, смотрю, не так уж и затапливает, да? – кажется, я начала кое-что понимать, тем более волна, о которой он говорил, и мне была знакома. Нам с Раском знакома, если точнее.

– Да, – не перестал тот мне отвечать, наверное, все от той же растерянности. – Сейчас – не так. Говорю же, все очень странно.

– А накрывает тебя, только когда где-нибудь неподалеку еще и Энья? Это, кстати, ее шаль ты сейчас теребишь.

– Что?! – до него, кажется, тоже начало доходить. – Нет! Она же… Всего лишь…

– Служанка?

– И человек! Человек всего лишь! У нее не найти даже той доли старой крови, что есть у тебя!

– Но это ни капли не мешает твоим мозгам плыть от ее присутствия.

– Не может быть! Чушь.

– Проверь, – я тоже откинулась на спинку кровати, поняв, что мне ничего больше не грозит. – Как раз это не трудно сделать. Кстати, кто-то из ваших тоже к ней принюхивался – на переправе. Выходит, не такая уж и чушь, есть в девочке что-то.

– Этого. Не может. Быть! – казалось, повторяя это, фаолад словно надеется барьер выстроить между собой и реальностью. Очень надеется. Так отчаянно, будто за жизнь цепляется. – Я еще могу поверить, что это ты, но она… Нет!

– Как скажешь, – не стала я спорить. Зачем? Если слышать он сейчас все равно ничего не хочет? Но именно это мое спокойствие, сдается, и пробило его щит.

– Будьте вы прокляты! – выдал он с непритворным отчаянием. – И ты, и Раскиль! За то, что вернули все это!

– Знать бы еще, что именно мы вернули. Или ты сейчас только про истинность? Без всего остального?

– Мой род никогда мне этого не простит!

– Служанку не простит? Или человека? Кстати, даже не думай к ней прикасаться! Понял?

Того аж передернуло, причем совершенно непритворно. И я продолжила еще злее:

– Потому что если она все-таки истинная, и ты ее не удержишь… В общем, боюсь, когда дорастешь до наследников, уже поздно будет.

– Дорастешь? – поднял тот брови, наконец-то полностью приходя в себя. – Девочка, знала бы ты сколько мне лет… Ладно. Зачем звала-то? Если не хотела просто спровоцировать?

– Спровоцировать?! – я все-таки не выдержала. – Ты о чем, а?! О чем, спрашиваю? Кто тебя трогал? Или не видел, что у меня муж есть?

И сунула ему под нос ногти.

– Вообще-то, такое и нарисовать можно, – отвернувшись, а потому не слишком убедительно процедил тот.

– Ты что же, – подалась я вперед с непритворным любопытством, – не веришь, что Раск и в самом деле обернулся?

– Я этого не видел, – дернул тот плечом. – А даже если и так… Ты ведь знаешь, что он не совсем по обычаю тебя заполучил?

– Что? – я вдруг поняла: всех этих деталей, на которые тот намекает, и в самом деле не знаю. Просто не могу знать – неоткуда. И мне тут же охотно, чуть ли не со смаком это подтвердили, навалив подробностей:

– Он просто пришел и взял! Он не дрался за тебя. Он не бежал за тобой и ты не дала ему себя догнать. А если бы пришлось…  Кто знает, как бы оно там повернулось? А? Будь у тебя выбор?

– Да точно так же и повернулось бы, уверяю, – хмыкнула я. – Меня-то ты сейчас видел, правда? Так впечатлился, что вон аж с кровати снесло.

– Тебя видел, да, ка-сарини. – Спорить с очевидным тот не стал. – Ладно, рассказывай, зачем звала и что происходит. Должен же я что-то с того иметь, раз уж не тебя.

– Даже не думай! Понял?!

– Посмотрим. – Подняться тот и не пытался, предпочитая по прежнему сидеть возле постели, привалившись к ней спиной и уставившись в угол так, что видела я лишь профиль. – Все-таки о тебе думать мне нравится больше, чем о твоей служанке.

Что меня сейчас дразнят я сообразила мигом, и так же быстро успокоилась – не хватало еще вестись на подобное на радость всяким там…

– То есть Раска ты не сильно боишься?

– Боюсь? Нет, вот это точно – нет.

– Слушай, а почему больше никто из ваших так и не обернулся пока?