Я не стал интересоваться причинами столь странного интереса и вновь рассказал всё как было.

— И как долго ты перебарывал порчу? — уточнил поручик, выслушав меня. — Минуту-две?

— Да нет, — покачал я головой. — Самое большее полминуты провозился. Может, двадцать ударов сердца. Точно не меньше, а если и дольше, то не особо.

— Замечательно. Просто замечательно, — пробормотал Чеслав. — И в итоге ты сотворил малое проклятие?

Затеплилась надежда, что мои способности оценят по достоинству, но осторожность взяла верх, и я покачал головой.

— Понятия не имею, что я там сотворил.

Чеслав отмахнулся.

— Да в курсе, что ты лишь прогнал чужую порчу по абрису, а сам по себе ни на что подобное не способен! Это сейчас значения не имеет!

— Не имеет, да? — разочарованно буркнул я. — Ну ладно.

Поручик строго глянул на меня и нахмурился.

— Аркан магистра Гудимира обратился клочком кровавого тумана, — напомнил он о недавней дуэли, — а что получилось из заклинания магистра Гая? В прошлый раз ты сказал, что спалил «ту гадину» аргументом. Какую именно гадину?

Я пожал плечами.

— Не знаю даже. Какую-то на редкость уродливую муху.

— Демоническую?

— Ну, она была здоровенной и кровавой, а демонической или нет — не скажу.

— Очень интересно! — хмыкнул Чеслав и насел с расспросами, а после того, как вытянул решительно все детали, позвал: — Идём!

— Мне упражняться надо!

— Успеешь ещё поупражняться! Вся жизнь впереди!

Отвёл меня поручик в штабной барак. Располагался тот неподалёку от длинных хлипковатых на вид сараев мёртвых дел мастеров, душком разложения оттуда так и попахивало, ещё и парочка скособоченных фигур на глаза попалась — передвигались те стремительными перебежками, а очертания тел скрывали длинные халаты с глубокими капюшонами. Не иначе — караульные кадавры.

В штабе никого из местных заправил Чеслав беспокоить не стал, быстро столковался с писарем и занял его стол. Разжёг свечи, принялся макать в чернильницу стальное перо и скрипеть им по листу.

Я тяжко вздохнул. Пришла странная мысль черкануть весточку Беляне, но нет, конечно же — нет. Не до того.

Минут через пять поручик помахал листком и потребовал:

— Добавь внизу: «с моих слов записано верно», проставь дату, имя и подпись.

Он протянул стальное перо, но я его не принял и для начала внимательно вчитался в написанный аккуратным разборчивым почерком текст. После спросил:

— На кой?

— Просто подпиши! — надавил поручик голосом.

Ответ меня не устроил, и я бросил листок на стол.

— Не-а. Не интересно.

Чеслав поднялся из-за стола.

— Магистр Гай затеял дуэль без получения на то разрешения и уплаты соответствующего сбора. Не самое великое прегрешение, но штраф составит кругленькую сумму. Неужто не хочешь поквитаться?

— Это лишь моё слово против его.

— С этим документом, — постучал поручик по листку, — я пойду к тиуну, и он твои слова подтвердит. Ведь подтвердит же? Ну и подписывай!

Он вновь протянул мне стальное перо, и вновь я его не взял.

Пусть и был не прочь насолить Гаю, только очень уж не хотелось прослыть доносчиком. Опять же Гудимир с Гаем друзья, ещё не хватало заработать очередной вызов на дуэль.

Так я об этом и заявил.

— Сам же сказал: с такими друзьями и врагов не надо! — рассмеялся Чеслав, но меня этим не переубедил и угрожающе произнёс: — Не тяни время!

— Писать не обучен. Могу крестик поставить. Устроит? Нет? — Я усмехнулся. — Почему-то так и думал.

Поручик хрустнул пальцами.

— Вызову в город, подтвердишь показания под присягой во дворце правосудия.

— Уже лучше, — признал я, — но мне бы обратно в больницу перевестись.

Ответом стал пристальный взгляд собеседника.

— Врать не стану, устроить этого не смогу. Даже пытаться не буду. Как мне сказали, за тебя похлопотал порученец мастера Среброгора, а с заморским ревизором ссориться дураков нет. Вернёмся к этому разговору месяца так через два.

— Их ещё прожить надо, — пробурчал я. — Нет, мы к нему, конечно, вернёмся, но хотелось бы получить что-то прямо сейчас. Может, схему огненного шара?

Поручик кивнул.

— Договорились.

Я с обречённым вздохом принял у него стальное перо и сказал:

— Только это должно остаться между нами.

— Хотел попросить тебя о том же, — усмехнулся Чеслав.

Уже макнув перо в чернильницу, я ещё раз пробежался взглядом по тексту и уточнил:

— А точно надо проклятие упоминать? На кой? Это ведь я ту кровавую муху сотворил, Гай к ней никакого отношения не имел.

— Имел и самое непосредственное! — заявил в ответ поручик. — Пользуясь своим положением, он потребовал развеять сотворённый тобой аркан, а это прямое нарушение дуэльного кодекса!

Объяснение показалось логичным, так что я заверил записанные с моих слов показания и кинул перо обратно в чернильницу.

— А что с огненным шаром?

Поручик помахал листом, затем аккуратно сложил его вдвое раз и другой, а убрав в накладной карман форменной куртки, сказал:

— Не здесь же! На площадку пошли!

Там он с прежней лёгкостью сотворил и метнул в кучу валунов атакующее заклинание, и одним только наличием ядра столь стремительное наложение чар объяснить было никак нельзя.

— Понял? — с усмешкой спросил Чеслав и сотворил новый шар голубого пламени. — Контроль, сжатие, воспламенение, ограничение. Ускорение!

— Чёрта с два! — выругался я. — Ограничение и воспламенение гасят друг друга!

— Гляди! — потребовал тайнознатец и закрутил над воздетым к небу пальцем шар голубого пламени.

Сейчас он определённо не использовал отторжение, и форма огненного сгустка беспрестанно искажалась и вновь выправлялась под напором очередных порций небесной силы. Чеслав напитывал аркан энергией безо всякой спешки, а когда метнул его, тот расплескался вспышкой пламени ещё на подлёте к мишени. Полыхнуло знатно, но при этом обошлось без обычного хлопка.

— Равновесие и баланс, — с кислой миной объявил Сквозняк.

— Именно, — подтвердил поручик и создал очередной огненный шар столь же неспешно, только теперь закрутил вокруг него ещё и тончайшую плёнку отторжения, на создание которой у него ушли сущие крохи небесной силы.

На сей раз взрыв отозвался звоном в ушах, я мотнул головой и пробурчал:

— Забавно!

— Только учти — такой аркан рванёт при малейшем ударе. Даже через кусты не пролетит, — подсказал Чеслав.