Таким образом, я заключаю, что государям простительно упражняться в охоте тогда, когда делают они это для отвлечения от злых и печальных мыслей. Я, говоря об этом, ни в коем случае не запрещаю находить в охоте увеселение, однако попечение государством, приведение его в цветущее состояние, его защита, а также возможность видеть плоды своей деятельности, вне всякого сомнения, является величайшим удовольствием. Следовательно, несчастен тот, кто находит удовлетворение в ином.

Живописцы и историки в описании натуры сходны между собою: первые изображают черты лица и внешний вид людей, а другие – их свойства и действия.

Некоторые из живописцев ничего другого не писали, кроме чудовищ и бесов. Макиавелли – живописец такого же рода. Он представляет мир Геенною, а всех людей – бесами. Можно сказать, что сей министр вознамерился оклеветать весь род человеческий из ненависти к нему и замыслил упразднить добродетель, дабы и все жители земного шара могли быть ему подобны.

Макиавелли представляет, что вовсе невозможно быть добрым человеком в столь злом и испорченном мире, если не желаешь быть умерщвленным; но я подтверждаю, что если не желаешь пропасть, то должно быть разумным и добродетельным, тогда тебя даже самые злые души бояться и почитать станут.

Люди вообще, а особенно государи, обыкновенно не бывают совсем благими или совсем злыми; добрые и посредственные одинаково согласятся поддерживать сильного, справедливого и способного государя. Я желал бы охотнее побеждать тирана, нежели милостивого государя, то есть более Людовика XI, чем Людовика XII, более Домициана, нежели Траяна. Ибо доброму государю все служат с усердием; напротив, подданные тирана перейдут на мою сторону. Дозволь только мне с десятью тысячами человек войска пойти на Италию против Александра VI – половина Италии перейдет на мою сторону; но вели мне с сорока тысячами человек войска идти войною против Иннокентия XI, как вся Италия к моему восстанет падению.

Никогда не было того, чтобы разумный английский король был низвержен с престола многочисленною армией. Все злые государи, хотя и имели своих наперсников, обязанных поддерживать их корону, однако при всем том не более как с пятью тысячами пеших солдат войну с ним начинали.

Поэтому не будь зол со злыми, но будь, вопреки им, добродетелен и неустрашим; тогда ты свой народ, равно как и самого себя, сделаешь добродетельным; соседи твои во всем будут тебе последователями, злые же к тебе почувствуют страх.

Пифидий и Алкаменид, два славнейших ваятеля, высекли из камня статуи Минервы, одну из которых афиняне желали поставить на воздвигнутом постаменте. Эти статуи были выставлены публично, и из них Алкаменидова получила похвалу, о другой же было сказано, что она сделана нехорошо. Пифидий, не опровергая народного заблуждения, просил, чтобы афиняне поставили их вместе. Те сделали это, и статуя Пифидия стал выглядеть лучше изваяния соперника. Скульптор приписал это счастливое происшествие своему умению соизмерять размеры предметов на расстоянии. Ту же пропорциональность необходимо соблюдать и в науке управления. Различие мест создает различие в правилах, если бы кто-нибудь желал употреблять только одни правила, он сам был бы причиной того, что они в некоторых случаях оказались бы ложными. Ибо, что подходит для великого королевства, в малом государстве может принести вред.

Равно и щедроты, проистекающие от изобилия и распространяющиеся по всем частям государства, приводят великую страну в цветущее состояние, поддерживают ее и умножают нужды богатых людей, чтобы тем самым обеспечить убогим работу и пропитание.

Если бы неосторожный министр пришел к мысли прекратить такое расходование средств в великом государстве, то из-за этого оно стало бы слабым и бессильным. В противоположность этому подобный расход средств угрожал бы падением малому государству, деньги выходящие в большом количестве из казны и не возвращающиеся в нее, принесли бы нежному государственному телу болезнь и затем уничтожили бы его. Поэтому каждый министр должен взять за правило не смешивать малые государства с большими. Однако Макиавелли, рассуждая об этом, сделал большие ошибки.

Первая его ошибка состоит в том, что он слово «щедрость» употребляет в неопределенном смысле. Он не отличает щедрости от расточительства. Государь, говорит он, должен быть скуп, если намерен совершить нечто важное, но я, напротив, утверждаю, что ему в этом случае стоит проявлять больше щедрости, и это соответствует действительности.

Я не знаю ни одного такого героя, который, в самом деле, не был бы таковым. Скупость означает, что ты говоришь своим подданным: «Не ожидай от меня ничего, я твои заслуги всегда буду плохо вознаграждать». Это означает не что иное, как упразднить побуждение, которое каждому подданному свойственно от природы, а именно – верно служить своему государю.

Без сомнения, никому, кроме экономного хозяина, нельзя быть щедрым. Только тот, кто разумно управляет своим имуществом, может творить добро другим.

Антуана Пэн. Парадный портрет прусского короля Фридриха II в треуголке как полководца, около 1745

Известно, что большие издержки французского короля Франциска I[50] стали причиной его несчастья. Этот король был не щедр, но расточителен; когда же его состояние стало незначительным, он стал он настолько скуп, что деньги, предназначенные на расходы двора, спрятал. Однако не следует иметь сокровища, которые лежат без всякого обращения.

Если кто ничего больше не умеет, кроме накопления денег и закапывания их в землю, то, кто бы он ни был: частное лицо или король, он ведет себя глупо. Двор Медичи, только потому стал господствовать над Флоренцией, поскольку великий Козимо[51], отец отечества, хотя и был купцом, был при этом весьма способен и щедр. Что касается скупого, то дух его ничтожен; и я думаю, что кардинал фон Нец справедлив, когда говорит, что в великих предприятиях, не следует щадить денег. Государь должен так управлять, чтобы, когда нужно, иметь много денег. С их помощью он распространяет торговлю и поддерживает труды своих подданных, если в состоянии им помочь, что возбуждает к нему любовь и почтение.

Макиавелли говорит, что щедрость делает государя достойным презрения. Так надлежит говорить только грабителю, но пристало ли это говорить тому, кто собирается давать монархам наставления?

Государь уподобляется небу, которое каждый день проливает и дождь, и росу, и неисчерпаемым запасом своим делает землю плодоносной.