— Скандалили, конечно, но… — Даша недоуменно пожала плечами. — Но все скандалят! И потом, никогда дальше скандала это не заходило. И Варька только тебя подозревает на роль Лешкиной пассии, а ни о какой другой…

— Врет, — тут же перебила ее Татьяна, вымазав себе безобразно рот помидорной долькой в майонезе. — Врет твоя Варька. Все она знала и предпочитала меня на роль Лешкиной любовницы, чем ту молодую соблазнительницу. Ух и ушлая девчонка, скажу я тебе. Ничему не удивлюсь, узнав, что это она подбила твоего братца на побег с деньгами.

Скорлупа, которую, по словам Татьяны, вылепил ей для удобства Лешка, лопалась, трещала и отваливалась кусками. Теперь все ее страхи перемешались с болью, разбавились дикой обидой и подозрительностью, и все это ныло, ныло, ныло внутри.

У Лешки была молодая любовница. И он от нее это тщательно скрывал.

Варька знала о существовании молодой соперницы. Но предпочла об этом умолчать, направив весь свой гнев на Татьяну.

У Лешки в кейсе имелся миллион рублей, и он…

Нет, просто язык не поворачивался сказать о том, что он скрылся вместе с деньгами и молодой любовницей в неизвестном направлении! Ну не дурак же он совершенный. Знает же, что его будут искать по всем направлениям.

— Кто?! Кто станет искать, дурочка?! Крутому тому по барабану, кто конкретно ему деньги доставит, заплатить-то должна я! В милицию я звонить не стану, это может повлечь за собой нежелательное разбирательство, в результате которого я могу очень быстро оказаться за решеткой. Ну, ты, наверное, знаешь все наши тонкости… — Татьяна пьяно захныкала, неуверенно постукивая кулаком по столу. — Он все продумал! Все!!! Меня ему бояться нечего! Кто я такая? Всего лишь обманутая им баба. Могут вообще сказать, что я его оговариваю из ревности. А мне теперь каюк, Дашка… Что делать станем, а? У меня же, кроме тебя, нет союзников.

Оп-па! Она в союзниках? С какой это стати?! И что она может?!

— Ты сможешь уговорить его вернуть мне деньги и… — Татьяна всхлипнула, теперь уже непритворно. — И уговорить вернуться ко мне, Даш. Варька-то мне не соперница, понимаешь? Варька — это все фигня. А вот эта Лили! Эта голожопая танцовщица… Против нее у меня нет никаких аргументов! Никаких! Против Варьки у меня есть тело. А против Лили… А теперь нет даже и денег. Мне ведь дом придется заложить, если Лешка не объявится в течение недели, Даш! Найди его, прошу!!! Найди, или я пропала!!!

Татьяна убралась от нее только через час. Она ныла, гундосила без конца о своей несчастливой доле и то и дело призывала Дашу подключаться к поискам, которые уже рьяно ведут ее верные псы-охранники.

Один из них вскоре нарисовался в Дашиной квартире. Дежурно смерив отстраненным взглядом ее исхудавшую фигурку с головы до ног и не найдя в ней ничего для себя примечательного, он тут же переключил все свое внимание на хозяйку, пытаясь уговорить ее вернуться домой.

Та капризничала, сбрасывала с ног сапоги, тот упорно надевал ей их снова. Сцена повторялась и с курткой, и с шарфом. Даша, устав смотреть на всю эту канитель, принялась убирать со стола. Она успела перемыть все стаканы, чашки и тарелки, собрать в пакет пустые бутылки и упаковки из-под сока, когда Татьяну наконец настырный охранник вывел с кухни в прихожую. Даша вышла следом.

— Дашка, найди мне его, слышишь! — завопила та неожиданно громко, когда уже открыла дверь на лестничную площадку. — Найди мне эту паскуду! Обещаешь?!

Она не успела ничего ответить. За Дашу ответил охранник, глянув на нее удавом.

— Или найдем его мы, — пообещал он с присвистом и ушел, выволакивая Татьяну из квартиры.

Сейчас бы полежать, укрывшись с головой одеялом. Полежать и ни о чем не думать. Ни о Лешкином возможном воровстве и бегстве. Ни о том, что ее он обманывал точно так же, как и всех остальных. Ни о том еще, что ему за это может быть. Ни о чем не хотелось думать, но разве получится! Разве позволят!

Стоило убраться Татьяне, стоило Даше присесть на свой диван в гостиной, как позвонила Варька. Та просто захлебывалась рыданиями, трактуя свои обрывочные сновидения.

— Я уже и маме с папой позвонила! Уже и на работе отпросилась, просто не знаю, что делать дальше.

— Варь, ты бы поспала еще, а, — оборвала не очень вежливо плач невестки Даша.

— Зачем? — икнула та.

— Может, еще что приснится! — И она отключила телефон.

Нет, ну разве можно быть такой бестолковой, а! Такой бестолковой и… неискренней. Хныкать хныкала, а ведь так ни разу о Лили и не обмолвилась ни словом. Кто же она такая — эта загадочная девушка, перед которой даже у Татьяны опускались руки, перед которой даже у нее не хватало влияния и обаяния, а Татьяна-то была чудо как хороша? Кто она?

Кажется, Татьяна говорила, что та танцовщица? Это уже хорошо. Это уже координаты. И танцовщица голозадая? Это еще лучше, поскольку в их городе всего лишь два стриптиз-бара. Значит, круг Дашиных поисков прилично сужается.

А она собралась все же искать? Собралась, а как же! Ей надо найти этих голубков первой. Прежде чем их отыщут другие, жаждущие крови!..

В первом стриптиз-баре, куда Даша отправилась, едва успев снова натянуть поверх толстого свитера объемную куртку, ее ждало разочарование. Бар был закрыт на ремонт. Так, во всяком случае, значилось на картонной табличке, по которой вкривь пробежалась лаконичная надпись, сделанная черным маркером.

Во втором ее встретили открытыми дверями, пускай и не совсем любезно.

— Никаких сведений о своих сотрудницах мы не раздаем, — с пафосом ответил ей замызганный гардеробщик и отвернулся, забурчав достаточно громко, не себе под нос, а скорее ей в уши: — Ходят тут всякие, а чего ходят! Может, маньяки какие ходят! Может, наших девочек присмотрели себе в жертву! За границей вон проституток убивают? Убивают! Может, и за наших решили приняться!..

Пришлось Даше пускать в ход самый веский из всех аргументов, хотя не так уж ими были полны ее карманы и кошелек.

Гардеробщик не сразу сменил свой ворчливый гнев на милость. Он какое-то время все еще с неудовольствием рассматривал Дашу, потом сотню, предложенную ею и все еще торчащую из ее пальцев. Прикидывал и так и эдак, потом с кислой миной выхватив купюру, спросил:

— Ну, чего тебе, чего?

— Меня интересует Лили, — быстро проговорила Даша и следом за гардеробщиком опасливо оглянулась на вход в заведение, там слышался какой-то оживленный разговор, и он заметно становился громче, стало быть, говорившие вот-вот войдут в заведение. — Танцовщица Лили! Есть у вас такая?

— Лили? — Недовольный взгляд гардеробщика поднялся к подвесному потолку, потом пробежался по стенам, соскочил на стулья, ровным рядом расставленные в вестибюле вдоль стен. — Нет, не припомню. Лайла есть. Милена имеется. Лили… Нет, нет у нас такой точно. Может, в соседнем баре?