Слова юноши поразили Анну в самое сердце, словно стрелы. В глазах у нее потемнело.

– Ты уверен? – сдавленно прошептала она. Голос ее звучал так тихо, что она сама едва себя слышала.

– Так я ведь битый час глядел на них из-за кустов, с вершины холма. Они медленно идут, потому как у них груженые повозки и пешие воины, но…

– И как далеко они отсюда? – Ей казалось, она узнала голос Морвана. Снова он, незваный, вмешался в разговор. Но она не была в этом уверена: в ушах у нее звенело, стены и потолок качались перед затуманенным взором.

– Днях этак в шести пешего хода. Если дождь пойдет и дороги развезет, они задержатся на день-другой.

По коже Анны пробежал озноб. Ей не хватало воздуха.

Страх. Вот что лишило ее сил и привело едва ли не к обмороку. Тяжелый, вязкий, панический страх.

Кто-то из мужчин снова заговорил. В комнате началось движение. Твердая рука легла ей на плечо. От неожиданности она вздрогнула. Над ней склонился Асканио. Его милое лицо казалось осунувшимся, но взгляд оставался бодрым и бесстрашным. Анна нашла в себе силы оглядеться. Луи, Карлос и Джосс успели уйти. В приемной, кроме нее, остались лишь Асканио и Морван. Темные глаза последнего были устремлены на нее.

Асканио ободряюще потрепал ее по плечу:

– Быть может, все обойдется. Нельзя исключать, что они обойдут ваши владения стороной. Но нам следует все же принять необходимые меры. Дело идет о подготовке к обороне.

Решительно отстранив Асканио, Морван подошел к ней и испытующе посмотрел в глаза.

– Армия направляется сюда, не так ли? И вам это, я вижу, хорошо известно.

– Да, – кивнула она. – Последние месяцы мы жили точно в преисподней, но я не ожидала, что к нашим стенам подступит дьявол собственной персоной.

– В таком случае соблаговолите просветить меня, миледи, каков он из себя, этот дьявол. Чтобы я мог хорошо себе представить, с кем нам придется иметь дело.

– Анна вам все объяснит, когда немного успокоится, – сердито буркнул Асканио. – Вы разве не видите: она сама не своя.

– Вижу, святой отец, но…

– Его имя – Гюрван де Бомануар, – собравшись с силами, прервала его Анна. – Луи только что описал его родовой герб.

– Мне известно, кто такие Бомануары, – кивнул Морван. – Они ярые сторонники французского короля, не так ли? Захват такой мощной прибрежной крепости значительно укрепил бы позиции всей франко-бретонской партии. И все же… Развязать военные действия вдали от их собственных владений – слишком уж смелый шаг, граничащий с безрассудством.

– Гюрван в недалеком прошлом имел некоторые основания притязать на Ла-Рош-де-Роальд. Только поэтому он отважился на столь отчаянный шаг.

– И что же это за основания?

– Мы с ним были помолвлены. Но после помолвку аннулировали.

Это известие как громом поразило обоих мужчин. Впрочем, Асканио был потрясен куда больше, чем Морван. Ведь он почитал себя ближайшим другом Анны, ее доверенным лицом, он был уверен, что знает о ней все. И вот выяснилось – она утаила от него столь важный эпизод из своего прошлого. Он не знал, что и думать.

Холодная рука страха вновь с силой стиснула сердце Анны. Борясь с дурнотой, она сделала глубокий вдох. Сейчас ей надлежало во что бы то ни стало вернуть мыслям ясность, ведь каждая минута была дорога.

– Асканио, мы должны удвоить количество стражей, – твердо и решительно произнесла она. – И не станем больше организовывать погони за мелкими воровскими шайками. Это пустая трата сил. Скажи Джоссу, что отныне он персонально отвечает за караул в надвратной башне. С этой минуты незнакомцам, за кого бы они себя ни выдавали, вход в крепость запрещен. Я немедленно отправлю гонцов к вассалам моего отца, пусть поспешат к нам на помощь. Они опередят Гюрвана.

Простившись с обоими рыцарями, Анна спустилась вниз по лестнице и поспешила в свою спальню. Там она сняла со стены лук и тронула пальцами тетиву, проверяя, хорошо ли та натянута.

– Что это вы затеваете?

Она удивленно вскинула голову. В дверях стоял Морван и с любопытством разглядывал ее оружие.

– Надо съездить на конюшни, предупредить людей, чтоб были начеку. – Анна сказала ему только часть правды. Там она практиковалась в стрельбе излука и во владении мечом. В последние дни у нее на это почти не оставалось времени, и сейчас необходимо было наверстать упущенное.

– С этим вполне справится Карлос. А вам не следовало бы сейчас покидать пределы крепости.

В голосе его слышались повелительные нотки. Тронув тетиву указательным пальцем, она пожала плечами:

– Враг в шести днях пути отсюда. Чего мне опасаться?

– Ваш противник мог выслать вперед разведывательный отряд. Например, под видом разбойничьей шайки. Нет, вы должны остаться здесь!

– Я буду осторожна. – Она повесила лук на плечо, подхватила со стола колчан со стрелами и зашагала к двери.

Но в проеме, преграждая ей путь, стоял Морван. Анна метнула на него сердитый взгляд. Он выдержал его и проговорил, чеканя каждое слово:

– Поскольку вы не способны позаботиться о собственной безопасности, Анна, и упрямо не желаете остаться, велите груму оседлать для меня коня.

И снова этот непререкаемый тон.

– Вы еще слишком слабы, чтобы выезжать верхом. К тому же я вовсе не нуждаюсь в вашей помощи.

– Силы мои восстанавливаются на удивление быстро. А сопровождать вас я намерен не только ради вашей безопасности. Хочу выехать навстречу этому Бомануару, чтобы вызвать его на рыцарский поединок.

– А вы, часом, не позабыли, что его сопровождает армия? Примите также в рассуждение, что, поскольку он дерзнул явиться в эти края и, вне всякого сомнения, намерен напасть на Ла-Рош-де-Роальд, понятие о рыцарской чести ему неведомо. Да что это я деликатничаю с вами? – Она махнула свободной рукой. – Знайте же, Гюрван попросту отъявленный негодяй. Ублюдок и мерзавец, каких поискать. Он велит своим воинам рассечь вас на мелкие кусочки. А теперь посторонитесь, сделайте одолжение. Мне недосуг. Меня дела ждут.

Но он и не подумал повиноваться. Анну так рассердило его упрямство, что она изо всех сил толкнула его в плечо. Морван стоял как вкопанный. Он даже не качнулся. Она невольно отметила про себя, что силы и впрямь возвращаются к нему с каждой минутой.

Он придвинулся к ней вплотную, так что они стояли лицом к лицу. «Как же он красив!» – мелькнуло у нее в голове. Лицо его поражало совершенством линий и пропорций, даже когда принимало гневное выражение, как теперь.

– Возвратившись к жизни благодаря вам, – произнес он глухо, – я поклялся стать вашим защитником.

Защитником. Святые угодники. Что, интересно знать, он о себе возомнил?

– Вы освобождаетесь от этой клятвы.