По собственному опыту Розмари знала, что в браке не всегда все удается легко. Она смела лишь надеяться, что Мелисса одумается и отбросит ненужные амбиции ради двух самых родных и близких людей в своей жизни, оставит заоблачные мечтания и хотя бы постарается восстановить то, что еще можно восстановить…

— Вот и мы. — Голос Франклина прервал ее размышления. — Дени, кажется, умирает с голоду. Он хотел даже пососать свой кулачок.

— Хочешь его покормить? — спросила Розмари, проверяя на внутренней стороне запястья температуру молока.

— Я бы с удовольствием. Но мне нужно вернуться на работу, — задумчиво произнес отец ребенка.

— Я подумала… То есть я хотела спросить, ты не…

Розмари замолчала, поняв, что начинает краснеть.

— Нет, я не возьму его с собой, если ты это имеешь в виду. У него и так в последние дни весь режим пошел насмарку.

— Спасибо, — с трудом проговорила растроганная Розмари и протянула руки, чтобы забрать у отца ребенка.

Франклин отдал ей сына. Все еще не в силах примириться с мыслью, что женщина, стоящая перед ним, не Мелисса, он тем не менее твердо был уверен в одном: забота о Дени была для нее на первом месте.

Нагнувшись, отец поцеловал малыша в макушку.

— Я вернусь около шести.

— Мы будем тебя ждать, — прошептала Розмари.

Терпкий запах мужского одеколона закружил ей голову, заставляя сердце биться все чаще и чаще.

Кивнув, Франклин вышел на улицу. А Розмари с облегчением выдохнула. На долю секунды ей на ум пришла глупейшая мысль, что вот сейчас… сейчас он поцелует и ее… Но куда более нелепым было разочарование от того, что он этого не сделал.

Дени заплакал, успешно выведя Розмари из водоворота эмоций, грозивших захлестнуть ее с головой. Накормив племянника, она уложила его. Ощущая необходимость отвлечься, Розмари достала из сумки альбом, уголь, мелки и отправилась на террасу.

Нежеланная гостья в чужом доме, она постояла, опираясь на перила и глядя на заросший сад. Траву внизу покрывал толстый ковер из красных, золотых и бурых листьев, нападавших с деревьев. Любимые Розмари рододендроны росли живописными группками. На мгновение она представила, как они распустятся по весне.

Солнце медленно садилось, то и дело выглядывая из-за серой полосы облаков. Температура воздуха упала до десяти градусов. Свежий ветерок бодрил, напоминая о приближении зимы. За деревьями виднелась гряда дюн, а дальше, за ними, до самого горизонта серебрилась морская гладь.

Розмари раскрыла альбом, и скоро несколько страниц наполнились образами того, что видела перед собой художница. Она была настолько поглощена работой, что не сразу расслышала, когда зазвонил телефон. С досадой захлопнув альбом, она поспешила в кухню.

— Алло?

— Где ты была? — спросил Франклин.

— На террасе.

— Разве там достаточно тепло для Дени?

— Он спит наверху. Я только выглянула на пару минут, — не слишком уверенно объяснила Розмари.

Но судя по часам, висящим на стене, она рисовала почти час. Розмари вздрогнула, только сейчас почувствовав, как же она на самом деле замерзла.

— Я звоню, чтобы тебя предупредить: я пригласил еще одну семейную пару поужинать с нами в субботу.

— Семейную пару? А… кого? — нахмурилась Розмари.

— Ивлин и Хьюго Харпер, — ответил он. — Я случайно столкнулся с ними у офиса. Ты познакомилась с ними летом, помнишь?

— Да, помню, — солгала Розмари, чувствуя, как от ужаса у нее замирает сердце. — К-как у них дела?

— Замечательно, — ответил Франклин. — Думаю, чем проще все будет, тем лучше. В субботу я куплю свежую семгу на рыбном рынке, и мы пожарим ее на открытом воздухе.

— На открытом воздухе? — переспросила Розмари, вздрагивая. — А сейчас не слишком холодно для того, чтобы ужинать на улице?

— А кто сказал, что мы будем ужинать на улице? — поддразнил Франклин. — Пожарим рыбу на террасе, потом накроем стол в столовой, добавим печеный картофель. Еще подадим салат, сырный пирог из местной пекарни, и ужин получится — просто пальчики оближешь.

Меню Франклина было простым и вместе с тем изысканным.

— Звучит потрясающе, — не могла не признать она.

— Вот и хорошо, — сказал Франклин, и Розмари различила в его голосе улыбку. — Скоро увидимся.

— Подожди! — быстро воскликнула она. — Сейчас же только три, ты мне снова позвонишь через час?

Ей неожиданно захотелось восстановить между ними былую враждебность. В какой-то момент разговора они успели преодолеть незримый барьер, разделяющий их.

— А я и не говорил, что не позвоню, — ответил Франклин перед тем, как повесить трубку.

Розмари задумалась. Их разговор приобретал в ее глазах все большее значение. Она вспомнила о днях своего замужества. Террелл, бывало, приводил домой несколько коллег-художников без предупреждения, ожидая, что жена во мгновение ока приготовит для них шикарную трапезу.

А Франклин сам позаботился об ужине и продумал меню. Приготовление еды потребует с ее стороны минимум усилий. Выходило, что Франклин думает о своей жене. Возможно, он вообще внимательный человек, более того человек, умеющий не только понимать, но и прощать чужие ошибки.

Розмари ощутила, что сердце ее будто сжалось. До чего же повезло Мелиссе, найти такого человека, как Франклин! Может быть, она все-таки одумается?

Не то чтобы Розмари недолюбливала женщин, делающих карьеру. В конце концов она и сама, будучи замужем за Терреллом, поступала точно так же. Но сестра, судя по всему, собиралась полностью посвятить себя выбранной профессии, не оставляя времени на то, чтобы заниматься мужем и сыном.

Розмари очень хотелось верить, что в итоге Мелисса сделает правильный выбор, хотя бы ради Дени.

Когда Франклин в шесть часов зашел в дом через дверь, ведущую из гаража, его встретил соблазнительный запах жареной курицы со специями.

Он взглянул на пакет, который держал в руке, и засунул его в шкаф вместе со своим плащом. Франклин полагал, что сестры могут быть во многом похожи друг на друга, поэтому позаботился об ужине.

Весь день он пытался разобрать груду бумаг на своем столе, накопившихся за последние две недели. Однако мысли его витали далеко от документов. Думал он о Розмари Хьюитт, сестре Мелиссы, женщине, которая заботилась сейчас о его сыне.

Тысячу раз Франклин упрекал себя за то, что с самого начала не понял, что Розмари совершенно не похожа на Мелиссу. А ведь при первой встрече незнакомка пыталась объяснить, что он ошибается!

На мысль об ошибке его должно было натолкнуть и то, с какой любовью и нежностью она обращалась с Дени. И то, как указала ему на отсутствие детского сиденья в его машине. «Мама» охраняла младенца, как тигрица — своего тигренка.