– Итак, – произнёс он вслух, – что имеем? Знаю языки, санитарные навыки имеются, помню умирающих людей, взрывы, боевую технику. Наверное, я полевой врач. Хирург, и травматолог, и токсиколог… Либо бывший врач, свихнулся на почве пережитого и стал маньяком.

Ситуация прояснялась и одновременно запутывалась всё больше. Но уже хоть что-то. От осознания того, что память потихоньку возвращается, мужчина повеселел.

– Теперь надо вспомнить своё имя. Или ту красивую девушку. Что меня с ней связывает? А с девочкой, похожей на меня? – рассуждал и вопрошал он. – Но сначала вспомнить бы, как меня зовут. В конце концов, это я сижу в клетке и ни девушек, ни девочек поблизости не наблюдаю… А пока займусь поиском способа, благодаря которому выберусь отсюда. Запертая клетка и следы от побоев оптимизма не внушают.

Склонность иногда озвучивать ход своих мыслей, наверное, тоже была ему присуща в прошлой жизни…

Отсутствие в клетке каких-либо вещей, могущих служить инструментами, серьёзно осложняло ситуацию. Не травой же пилить прутья?

Немного поразмыслив, мужчина не придумал ничего лучше, кроме как ждать. Ведь рано или поздно ему должны принести еду. В клетки сажают не для того, чтобы заморить насмерть, значит, он кому-то пока нужен живым… А принесут поесть – откроют клетку, и тогда уж можно будет попытать судьбу и выбраться из решётчатого куба. Если же сразу станет ясно, что затея провальная, тогда надо попытаться выяснить у того, кто принесёт еду, всё, что удастся.

Потерявшему память важна любая информация, любая мелочь. Ведь именно в деталях кроется самое важное. Суть. И ассоциации никто не отменял, даже незначительный факт может помочь вернуть контроль над воспоминаниями.

Определившись с дальнейшими действиями, мужчина собрал беспорядочно лежащие на полу клоки сена в один большой и подстелил под себя.

Остаётся только одно – ждать…

Заслышав топот, мужчина резко открыл глаза. Сознание и тело моментально вышли из состояния дремоты. Кто-то идёт сюда. В предвкушении он сконцентрировался. Ему стало весело и интересно. Даже понимание, что встреча с этим «топтуном» вовсе не обязательно приведёт к освобождению из клетки, не омрачало улучшившегося настроения исцелённого мужчины.

Кайф. Самый настоящий кайф приходит с исполнением желаемого. Сейчас он как никогда был близок к кайфу, ведь он хотел увидеть человека. Любого. Страшного, красивого, маленького, высокого, худого, толстого, злого, доброго… Любого. И сейчас, через несколько секунд, желание исполнится.

Мужчина вдруг осознал, что жаждет конфликта. Хочет, чтобы грядущая встреча не закончилась унылой банальщиной, а увенчалась чем-то адреналиновым. «Наверное, я отношусь к тем людям, которые не могут жить без сложностей, то есть приключений, – заключил он. – Но иначе и не бывает. Однообразная жизнь без неожиданностей – всего лишь существование… Только приключения полностью раскрывают понятие «жизнь», дают возможность наслаждаться ею, научиться её ценить и любить…» Фразы всплывали из глубин памяти. Где-то он всё это слышал, вспомнить бы, от кого…

– Да я философ на всю голову, надо же, – прошептал человек.

Когда дверь наконец-то открылась, мужчина уставился в образовавшийся проём равнодушными, почти не моргающими глазами. Мозг был настроен на тщательный анализ информации, большая часть которой поступит именно через глаза, инструменты зрения. Поэтому взгляд человека был таким застывшим, чуть ли не остекленевшим: инструмент – это всего лишь инструмент.

Инструменты были хорошие, да и сам мастер – не промах: глаза «смотрели» куда надо, мозг фиксировал каждую деталь.

В комнате появились трое – двое мужчин и одна женщина.

Мужчины довольно высокие, жилистые, одетые в длинные засаленные, сто лет не стиранные рубахи без рукавов, которые свободно не развеваются только благодаря таким же засаленным, грязным поясам. Обуты в одинаковые башмаки: тёмные, вымазанные в засохшей грязи, с приклеившимися травинками. Руки волосатые, с безобразными шрамами то тут, то там. Бородатые, отталкивающие физиономии не внушали ни симпатии, ни желания подружиться.

Руки женщины были закинуты на шеи мужчин, её ноги волочились по полу. Она не шла самостоятельно, потому что пребывала в отключенном состоянии. Из одежды на ней остались разве что серые лохмотья на плечах и бёдрах. Среднего роста, тёмные волосы покрыты грязью, спутаны и слиплись в колтуны. Оба глаза подбиты, нос распухший от удара, как и губы. Тело покрыто синяками, ссадинами, красными следами от ударов и тычков, на лице, груди, животе виднеются засохшие следы какой-то жидкости белёсого цвета…

А на шее женщины – такое же опоясывающее кольцо, как и у мужчины в клетке.

– Йкн ыт! Огеч сяшьлипя! – грозно сказанул один из мужчин, когда все трое подтянулись к свободной клетке.

– Чего? – переспросил мужчина из клетки.

– Стьзак! Равть! – услышал он ответ.

Один из пришедших потянул на себя переднюю грань другой клетки, та легко поддалась. Двое в безрукавках запихнули внутрь избитую женщину. Буднично, привычными движениями, равнодушно. Будто это и не человеческое тело вовсе, а вещь. Причём не особо ценная.

Мужчине, запертому в недрах клетки, вдруг сделалось нестерпимо жаль эту замученную женщину. До такой степени, что он не сумел совладать с эмоциями.

– Ещё раз тронете её, я вас убью! – пообещал он.

– Стьзак, равть!

– Ты чего заладил одно и то же? Пластинку заело?!

Пленник не смог просунуть руку между близко расположенных прутьев, чтобы ударить кого-нибудь из двоих конвоиров, но зато он впритык приблизил лицо и попытался плюнуть сквозь промежуток в решётке. Не попал, к сожалению.

– Выпустите меня, сволочи! – рявкнул он.

– Най гуй ети! – ответил один из бородачей.

– Чо! – вторил ему другой. – Вачо ать!

И они оба заржали. Аж за животы схватились. Отсмеявшись, закрыли соседнюю клетку, напутав верёвок по периметру решётки. Затем, показывая на человека в клетке лапами, ещё раз огласили помещение смехом и под собственный гогот покинули комнату, с грохотом закрыв дверь.

– Сдохните, мрази, – проводил их узник лаконичным напутствием.

После этого ему ничего не оставалось, кроме как вернуться на травяную подстилку.

Пищу не принесли, суки, болбочут на непонятном наречии, истерзанная женщина в соседней клетке. Мужчина посмотрел туда и прислушался. Вроде хрипло сопит… Жива, вот и ладно.

– Проснётся, там посмотрим, – резюмировал мужчина вслух.

Желания сбываются. Но чаще всего приблизительно, формально. Не совсем так, как хотелось. А суть скрывается в деталях.

* * *

Прямое вмешательство пока не требовалось. Энергию, необходимую для выживания в критический момент, ОНА подарила.

Главное, не переборщить.