Не собираясь так легко поддаваться на отвлекающие разговоры о погоде, я настойчиво гну своё.

– Да – ну так, может, мы как-нибудь заглянем? Только скажите, когда вам удобно, у меня всё равно никаких дел. Будет так мило, если вы нас пригласите. И мне бы хотелось для разнообразия пообщаться с кем-то взрослым.

Прижатая к стенке и не в силах сопротивляться обаянию Дейзи, она глотает наживку.

– Да, конечно, буду рада видеть вас обеих. Как насчёт четверга? Заглянете часа в три, после того как эта крошка как следует выспится?

– В четверг в три? Отлично! Спасибо, Бриди.

– Ну всё, договорились. Смотри-ка, а вот и Дэйви! Мы как раз вовремя, – радуется она и энергично машет ему рукой. Он готовится к отплытию, в клеёнчатом непромокаемом костюме и оранжевом спасательном жилете стоя на палубе своей лодки, которая, как я теперь вижу, называется «Бонни Стюарт».

– Доброе утро, леди, – смущённо улыбается он нам. Лодка рвёт тугую веревку, которой привязана к швартовной тумбе, как будто судну не терпится выйти в волны, качающие белыми головами у берегов острова.

Свежий ветерок пахнет водорослями и недавним дождем; он развевает кудри Дейзи, во все стороны торчащие из-под шерстяного беретика, плотно натянутого, чтобы у неё не замёрзли уши. Она хихикает и тянется руками к лодке, радостно повторяя свое любимое слово:

– О2дка!

– Ну что за умница, – воркует Бриди. – Ты слышишь, Дэйви? Она учится говорить!

Он протягивает ей руку, и её ладошка, похожая на крошечную морскую звезду, сжимает его большой обветренный палец.

– Может, если погода наладится, я покатаю вас на лодке. Если хотите, – он неуверенно смотрит на меня.

– Мы будем рады.

– Лекси как раз говорила, что теперь, когда они с Дейзи устроились, хочет немного повеселиться, – с энтузиазмом вмешивается Бриди. Я с трудом отвожу рассерженный взгляд, возмущённая подобной интерпретацией моих слов.

– Это точно, нет ничего лучше, чем провести пару часов на озере, стряхнуть пыль и паутину, – говорит Дэйви. – Я дам вам знать, когда будет тихая погода.

Бриди заказывает нам свежую рыбу, Дэйви кивает, машет нам рукой и отчаливает.

– Ну вот, – заявляет Бриди, явно довольная. – Ну, идите в магазин, а в четверг рада видеть вас обеих, как договаривались.

– Спасибо, Бриди. Жду с нетерпением.

Открывая дверь магазина, я оглядываюсь и не могу не заметить, что, вместо того чтобы двигаться к дому, Бриди Макдональд сворачивает у соседских ворот и целенаправленно спешит туда широкими шагами, а потом стучит в дверь, выкрашенную жёлтой краской.

$

В четверг я прихожу, как мы условились, ровно в три, с Дейзи в коляске. Но, свернув к воротам Бриди, понимаю, что меня перехитрили. У дверей стоит ещё одна коляска. Я должна была понимать: мы, рыбы-прилипалы, не выдаём так легко свои секреты. Я стучу, и Бриди распахивает дверь.

– Заходите, заходите! И смотрите-ка, Элсбет и крошка Джек тоже здесь! Я подумала, что для Дейзи будет неплохо завести приятеля её лет. Ну а вы с Элсбет вспомните прошлое. Помню, как вы вдвоем выходили из школьного автобуса и целую вечность стояли на остановке, болтали, болтали, и в дождь и в ясную погоду, прежде чем пойти по домам к своим мамочкам. Вы были такими чудесными подругами!

Глядя на равнодушно-вежливое выражение лица Элсбет, я задаюсь вопросом, насильно ли её втянули в это весёлое послеобеденное мероприятие или она пришла добровольно. Когда-то мы и впрямь были хорошими подругами. Мы сидели за одной партой в нашей деревенской школе, единственные две девочки в классе. Мы вместе отбивали нападки старшеклассников, вместе перешли в старшую школу, вместе ездили на автобусе, делились домашними обедами и домашними работами. На школьных концертах она пела в хоре, а я – соло, но именно её поощрения становились для меня вызовом пробовать новые партии.

Но в семнадцать наши пути разошлись. Моя дорога вела в Лондон, в школу актёрского мастерства; её тропинка вдоль залива была хорошо знакома нам обеим. Она стояла за барной стойкой, в перерывах изучала бухучёт, а потом перешла на более высокооплачиваемую работу за стойкой регистрации. Мы потеряли связь, хотя я слышала от мамы о помолвке Элсбет с Энди Маккиннесом, который учился на год старше, их скорой свадьбе, а потом и появлении крошки Джека.

Теперь, глядя на Элсбет, которая стоит на коленях на жёлто-коричневом, с причудливым узором ковре в гостиной и показывает своему сыну картинки в сборнике детских песенок, я чувствую стыд. Мне стыдно из-за того, что я уехала, а она осталась. Стыдно за то, что я оказалась плохой подругой, – ни разу не пригласила её к себе в Лондон. Стыдно оттого, что я перестала писать, отвечая на её длинные письма всё короче и короче, а потом сведя их к поздравительным открыткам с Биг Беном и Карнаби-стрит, пока наша переписка не утихла из-за отсутствия каких бы то ни было точек соприкосновения. Стыдно, когда я вспоминаю нашу встречу в магазине несколько недель назад, потому что её спокойное, уверенное обращение с ребёнком не оставило моим жалким материнским навыкам никакого шанса. И когда она переворачивает страницу книжки и крошечный бриллиант её обручального кольца вспыхивает на свету, мне стыдно из-за того, что она вписалась в одобренную обществом схему «помолвка-свадьба-ребёнок», а я превратила свою жизнь в самый настоящий бардак.

Она улыбается мне, заправляет прядь волос за ухо жестом, знакомым мне с юных лет, и её холодность рассеивается при виде Дейзи у меня на руках.

– Привет, Лекси. Привет, Дейзи, милая. Хочешь посмотреть картинки с Джеком?

Дейзи обводит их обоих внимательным взглядом круглых глаз, прежде чем решает, что это неплохая возможность повеселиться, и тянет руки к полу. Я тоже опускаюсь на колени, а Элсбет поворачивает книгу так, чтобы и Дейзи было видно картинки.

– Ну разве не чудесно? Вы двое всегда были не разлей вода, – воркует Бриди, стоя в дверях. – Ну, общайтесь, а я пока заварю чай, – предлагает она и спешит на кухню, довольная тем, что её светская вечеринка началась так замечательно.

Конечно, при Элсбет я не стану расспрашивать у Бриди о моих родителях, как собиралась. Что уж там, она виртуозно обратила мою атаку против меня. Компания того, кто хорошо знает меня с детства, – отличная возможность выпытать у меня подробности моего недавнего прошлого.

Скрепя сердце я предоставлю ей эту возможность. Бриди Макдональд не глупа. Но единственный способ оторвать от камня рыбу-прилипалу – застать её врасплох, так что, может быть, мне удастся вытянуть из неё правду, когда она не будет начеку. Надо лишь набраться терпения и дождаться нужного момента.

Натянув улыбку, я сажаю Дейзи на колени и тихонько напеваю детскую песенку, прекрасно осознавая, каким грубым стал мой голос. Если Элсбет и удивлена, что это голос певицы, когда-то выступавшей в театрах Вест-Энда, она не подаёт вида. Бриди, вернувшись в кухню с чайными чашками и кувшином апельсинового сока, ведёт себя куда менее тактично.