Было раннее утро. Солнце еще не поднялось над крышами домов, городские улицы выглядели непривычно пустынными, что рождало неясную тревогу. Будто что-то случилось в городе. Будто что-то здесь пошло не так.

– Переезжаем на новый объект, – вводил Потапов Корнышева в курс дела. – Поживешь там некоторое время. Пока тебе врачи ожоги нарисуют. Пока все инструкции получишь. А уж потом – в поселок Красный, к жене.

Подъехали к особняку, спрятавшемуся за высокой оградой. Выкрашенные грязноватой краской неопределяемого цвета железные ворота распахнулись, давая микроавтобусу возможность въехать на крохотный пятачок двора, после чего вновь с лязгом закрылись. Хозяйничавший у ворот толстяк поспешил к микроавтобусу, на ходу привычно придавая своему округлому бабьему лицу выражение доброжелательной исполнительности.

Первым из микроавтобуса вышел Потапов, окинул недобрым взглядом окружающее его замкнутое пространство, после чего все тем же недобрым взглядом уперся в толстяка. Глаза у Потапова были некрасивые, красные после бессонной ночи.

– Кто еще тут есть? – спросил Потапов.

– Никого. Один я.

– Лицом к стене! – скомандовал Потапов.

И толстяк тотчас же беспрекословно подчинился. Видно, дело было привычное. Чего только с ним на службе не случалось!

Нырков вывел Корнышева из микроавтобуса и проводил в дом. Потапов сторожил толстяка и одновременно наблюдал за тем, как Корнышев поднимается по ступеням к входной двери. Когда дверь за вошедшими захлопнулась, Потапов обернулся к толстяку.

– Ты кто такой вообще? – спросил Потапов.

– Я тут и сторож, и завхоз, и повар, если надо, – доложил толстяк, не смея обернуться.

– Живешь где? В этом доме? – кивнул на особняк Потапов.

– Нет. Во флигеле.

У ворот был флигель.

– Теперь в дом без вызова – ни ногой, – сказал Потапов. – Сиди в своем флигеле. Понадобишься – позовем. Все понятно?

– Так точно! Разрешите идти? – по-военному спросил толстяк.

Ему никто не ответил. Он выждал какое-то время, после чего несмело обернулся. Никого рядом с ним уже не было. Он успел только заметить, как бесшумно затворилась за Потаповым входная дверь особняка.

Нырков и Корнышев стояли посреди большого зала первого этажа. Корнышев, задрав голову, разглядывал старинную лепнину на потолке. Потом он голову опустил, и их с Нырковым взгляды встретились.

– Добро пожаловать! – сказал Нырков, но его глаза смотрели недоброжелательно. – Это объект «Белуга». Узнаешь?

– Нет, – ответил Корнышев невозмутимо. – Я здесь впервые.

* * *

Посвящением Корнышева в подробности жизни поселка Красный занимался Потапов, который лучше, чем кто бы то ни было, владел информацией.

Первым делом Потапов разложил на столе план поселка. Там было лишь несколько прямоугольников, обозначающих постройки, вокруг – лес, через который к поселку тянулась тоненькая линия дороги, а дальше за поселком эта дорога уже не продолжалась. Тупик.

– Там одна улица, – рассказывал Потапов. – Пять жилых бараков. Было. Осталось два, – ткнул пальцем. – Этот вот. И этот. Тут магазин. Был. Тут вот леспромхоз. Контора. Лесопилка. Тут у них склад. Все уже в руинах. Теперь о твоем жилье. Вот этот барак. Деревянный, два этажа, коридорная система. У тебя комната на втором этаже. Специально подбирали, чтобы не первый этаж. Чтобы через окно нельзя было. Понимаешь?

– Понимаю, – сказал Корнышев. – В целях безопасности.

– Верно. Теперь о твоих соседях. Там остались старики и пьяницы. Я со слов твоего двойника составил диспозицию, кто где живет и чем дышит. Вот, полюбуйся.

Нырков выложил на стол перед собеседником два плотно заполненных текстом листа бумаги. Корнышев просмотрел их оба, но как-то невнимательно, и очень скоро отодвинул от себя, будто не обнаружил в них ничего интересного.

– Ты их возьми! – наставительно произнес Потапов. – Будешь вечерами перечитывать перед сном. Все это надо запомнить. Это в твоих интересах.

– Я запомнил, – сказал Корнышев.

Потапов смотрел на него недоверчиво. Словно Корнышев врал дерзко и бессовестно.

– Бадаев Юрий Александрович, – процитировал по памяти Корнышев. – Приблизительно семидесяти лет. Комната номер четыре. Работал в леспромхозе сторожем. Живет один. Гонит самогон. Отсутствуют два пальца на правой руке. Отношения с ним напряженные, поскольку Корнышев никогда не покупает у него самогон.

Пока Корнышев озвучивал цитату, Потапов рыскал взглядом по листкам, отыскивая нужный кусок текста, а когда нашел его и прочитал, там все совпадало практически дословно.

– И ты про всех запомнил? – спросил Потапов, все еще не веря.

– Да.

– И что скажешь про этих людей? – допытывался Потапов.

– Хороший контингент, – оценил Корнышев. – Старики и пьяницы – они не самые наблюдательные. И не самые опасные. Мне не нравится Тереха, что в соседней комнате живет…

Потапов, хотя и не сразу, но нашел в списке жильцов этого Тереху. Кроме его возраста и места проживания, там присутствовала только краткая характеристика, состоящая из одного единственного слова: «Мутный».

– Что-то мне твой двойник об этом Терехе рассказывал, – вспомнилось Потапову. – Какой-то бич. Не пойми откуда взялся, не пойми кем был. Он там для всех чужой.

– И еще Колян, – сказал Корнышев.

– Да, Колян у них – фигура, – кивнул Потапов. – Он там царь и бог. Как пахан на зоне. Да он и вправду из сидельцев. Срок за грабеж. И еще один – за нанесение тяжких телесных. У твоего двойника были с ним проблемы. Колян дал ему в лоб.

Корнышев заметно помрачнел. Потапов невесело усмехнулся.

– Да не парься, – посоветовал он. – Это Колян иерархию устанавливал, демонстрировал превосходство. А сейчас ты туда заявишься – с ожогами, слепой, считай – калека. Какой ты ему соперник? Теперь ему до тебя и дела нет. Не будет он тебя гнобить.

* * *

Вечером ужинали втроем: Корнышев, Потапов и Нырков. Ужин приготовил присматривающий за домом толстяк, но внутрь здания он так и не смог попасть: Нырков принял из его рук два подноса с блюдами прямо на пороге дома, посулил звать, если еще что потребуется, после чего захлопнул дверь перед носом толстяка.

Ужинали со спиртным. Потапов и Нырков поочередно подливали водки Корнышеву, а сами при этом почти не пили, и на второй бутылке Потапов плавно свернул разговор на интересующую его тему.

– Ты как в эту историю с деньгами попал? – спросил он у Корнышева. – Кто тебе предложил пропавшие миллиарды искать?

– Генерал Калюжный, – ответил Корнышев. – Олег Харитонович, царство ему небесное.

– Умер? – приподнял бровь Нырков

– Убили. Я думаю, что за эти деньги самые.