– Да вроде нет. – Правда, несколько месяцев назад я познакомился с одной хипповатой художницей из Голуэя, которая упорно отыскивала причины обсудить пиар-кампанию ее выставки исключительно при личной встрече; ее внимание мне, разумеется, льстило, но как только эта красавица стала слишком часто касаться моей руки, я свел общение к переписке по электронной почте, и художница поняла намек. – Иногда со мной кто-нибудь заигрывает. Ничего серьезного.

– И кто именно заигрывает?

Я не собирался натравливать детективов на художницу, она тут явно ни при чем, и незачем ставить ее в чертовски неудобное положение.

– Случайные девушки. На вечеринках. В магазинах. Никто конкретно.

Мартин молчал, я осушил стакан и посмотрел на детектива. Перед глазами по-прежнему все плыло, время от времени исчезала Мартинова голова или он вдруг двоился, так что приходилось сильно зажмуриться, чтобы сфокусироваться. Меня вдруг охватила нелепая благодарность к этим парням за то, что отвлекают мое внимание, отгоняют страх, не давая ему укорениться.

– Ясно, – произнес наконец Мартин. – Ни разу не довели дело до конца?

– Что?

– Никогда не изменяли Мелиссе? – И, не успел я рта раскрыть: – Послушайте, мы здесь не для того, чтобы читать вам мораль. Все, о чем вы нам расскажете, останется между нами – разумеется, если это не относится к делу. Мы лишь хотим выяснить, не было ли у вас конфликтов с кем-либо.

– Понятно, – ответил я. – Но я не изменял ей. Никогда.

– Молодец. – Мартин кивнул. – Такие, как она, на дороге не валяются. Она от вас без ума.

– И я от нее.

– О-о-о, – протянул Аляповатый Костюм, почесал голову ручкой и улыбнулся мне. – Молодая любовь.

– Может, от нее еще кто-нибудь без ума? – спросил Мартин. – Крутился возле нее, а вам это не понравилось?

Я хотел было машинально ответить “нет”, как на все предыдущие вопросы, но вдруг вспомнил.

– Вообще-то было. Кажется, перед Рождеством. К ней в магазин повадился ходить один мужик. Придет, болтает с ней часами, не выгонишь. Без конца звал ее куда-нибудь в бар. Даже после того, как она отказалась. Мелиссу это… – разумеется, она не радовалась или еще что, – не нравилось ей это. Кажется, его звали Ниалл, фамилию не помню, финансист из…

Мартин кивнул:

– Да, Мелисса нам уже про него рассказала. Проверим, не сомневайтесь. Может, припугнуть его, а? – Он подмигнул мне. – Поделом ему, даже если окажется, что это не тот, кого мы ищем. У вас с ним были разборки? Вы на него наехали?

– Да не то чтобы разборки. Но после нескольких его визитов я попросил Мелиссу написать мне сообщение, когда он в следующий раз припрется. Ну я и прибежал с работы, сказал ему валить.

– Как он отреагировал?

– Не обрадовался, конечно. Но ничего такого не было, мы не орали друг на друга, не толкались и не… но он рассердился на нас обоих. Правда, ушел. И больше не возвращался.

Мне было не стыдно за то, что я натравил полицию на Ниалла Как-его-там. Этот нелепый мордастый жлоб заявил мне, что если бы Мелисса действительно хотела, чтобы он ушел, так сама бы его выгнала, а раз он здесь, значит, ей это нравится. Меня бы это посмешило – он явно не представлял никакой опасности, обычный придурок, – если бы не бледное напряженное лицо Мелиссы, испуг в ее голосе, когда она рассказывала мне о Ниалле. И плевать, даже если она сгустила краски, уж очень я беспокоился за нее и даже немного расстроился, что обошлось без драки с этим мудаком.

– Похоже, вы с ним разобрались. Молодчина. – Мартин устроился поудобнее, положил щиколотку одной ноги на колено другой. – Вы сказали, что прибежали с работы, чтобы его прогнать. Вы ведь, если не ошибаюсь, работаете в художественной галерее?

– Да. Занимаюсь пиаром. – От упоминания о галерее у меня оборвалось сердце. Раз они поговорили с Мелиссой, то могли и с Ричардом, – не рассказать ли им обо всем, пока они не обвинили меня в чем-нибудь? Но вряд ли Ричард меня сдал, к тому же я с трудом соображал, что именно сделал, то есть я помнил, что мы с Тирнаном облажались и Гопника исключили из числа участников выставки, но…

– Вы когда-нибудь приносили домой какие-то произведения из галереи?

– Нет. Никогда.

– Может, вы дали кому-то повод думать, будто принесли? Выносят ли вообще картины из галереи? Например, чтобы показать покупателю?

– Нет, у нас так не делается. Если человек, желающий купить картину, настаивает на… м-м-м… закрытом показе, это, как правило, происходит в офисе. Страховщики не разрешают выносить работы за пределы галереи.

– Ах, страховщики, – протянул Мартин. – Тогда конечно. Эти в каждой бочке затычка. Я как-то не подумал. Может, вы не поладили с кем-то из коллег?

– Нет, у нас такого не бывает. Все отлично ладят. – По крайней мере, до недавнего времени.

– А дома? Были у вас ценные вещи, на которые грабители могли польститься?

– Э-э-э… – Я несколько растерялся под градом вопросов, Мартин перескакивал с темы на тему, и мне стоило больших усилий не потерять нить разговора. – Разве что часы, золотые антикварные часы, дедушкины, он их собирал. То есть мне достались не самые дорогие, у меня есть двоюродный брат, Леон, он старше меня, хотя по виду не скажешь, но на самом деле… – Я окончательно сбился и мучительно долго вспоминал, к чему это я. Детективы смотрели на меня с вежливым интересом. – А, да. Точно. В общем, мои стоят примерно тысячу фунтов.

– Старинные часы красивые, – заметил Мартин. – Современные не люблю, все эти “ролексы” – полная фигня, никакого качества. Вы свои часы носите? Мог кто-нибудь увидеть их на вас?

– Да, ношу. Не всегда, обычно обхожусь телефоном. Но если у меня встреча или открытие выставки… тогда да.

– А в тот вечер они были на вас?

– Нет. То есть… – надел на встречу с Ричардом, для солидности, – да, кажется, на мне. Но потом, когда лег спать, они должны были лежать на тумбочке у кровати, их тоже украли?

Мартин покачал головой:

– Точно не могу сказать. Если честно, не припомню, чтобы мне на глаза попадались золотые часы, но это не значит, что их там не было. – При мысли о том, что эти ребята шарились по моей квартире, у меня свело живот и пробил холодный пот: у меня ведь припрятана травка, черт, да и кокс оставался после той вечеринки на День святого Патрика. Хотя если бы они собирались предъявить мне по этому поводу претензии, то уже давно упомянули бы об этом.

– Какая у вас машина? – спросил Мартин.

– Черт, – я только сейчас вспомнил, что у меня есть машина. – Точно. “БМВ”-купе, ей несколько лет, но наверняка она до сих пор стoит… Они ее угнали?

– Угнали, да, – ответил Мартин. – Увы. Мы ее ищем, но пока порадовать вас нечем.

– Ничего, страховка это покроет, – успокоил меня Аляповатый Костюм. – Мы выдадим вам копию протокола.