Каждый день, еще в машине по дороге на работу девочки начинали обзванивать клиентов, приглашая их придти в клуб. Девочки не знающие еще японского выучивали заветные слова и с театральной слезой в голосе твердили их в трубку: «Айтай, аната-но као митай, табэтай!» («Люблю, скучаю, хочу видеть твое лицо, кушать хочется»). Меж собой японцы так и прозвали любительниц разводить клиентов тремя легко рифмующимися и запоминающимися словами «айтай-метай-табетай».

Но не надо думать, будто все неприятности падали только на плечи филиппинок. Однажды нам тоже досталось по первое число. А было это так.

После шоу мы, как обычно, вышли на парад-алле. Последнее время наши заработки были либо равны нулю, либо мы притаскивали со сцены какой-нибудь один жалкий билетик-чип, суливший в конце недели обернуться 250-ми японскими копейками. Стыдуха!

В тот день в клуб зашел новый клиент, который подарил мне и Полинке по бумажке в тысячу йен.

Мы поблагодарили гостя и отправились в гримерку, куда вскоре ворвался взбешенный до крайности управляющий-тэнчо. Белый от злобы он налетел на Полинку и тыча ей в лицо пачкой голубых билетов потребовал, чтобы она немедленно поменяла свою тысячу на два билета по пятьсот йен каждый.

До этого момента нам никто не запрещал брать живые деньги, поэтому мы только рассмеялись, попросив японца дать нам переодеться.

Не дослушав нас до конца тэнчо буквально набросился на Полину, больно пихая ее в плечо и крича во всю глотку:

– Ты воруешь у клуба! Отдавай деньги!

– Но я же не одна получила чаевые! – не выдержала Полина.

Не желая связываться с ополоумевшим начальником, я сунула ему свою тысячу йен. После меня сдалась и Полина. За всей этой сценой наблюдали сбежавшиеся на крик филиппинки.

Как потом выяснилось, девочки злились на выдавшую Полину филиппинку, но не из-за ее предательства – к тому времени их отношения с Полиной оставляли желать лучшего, в то время как я, от нечего делать, участвовала с филиппинками в сеансах массажа, идущих под девизом «Ты мне я тебе». Да и вообще ни с кем не ссорилась.

С того дня наши отношения с японцами пошли по наклонной. Впрочем, мы и раньше замечали, что они не считают большим преступлением ударить женщину. Я же не могла простить тэнчо, и с того дня, мы не разговаривали до окончания контракта.

Два или три раза в неделю я звонила по ночам домой, так что мама, зная приблизительное время, когда я могу выйти на связь, старалась не занимать телефон.

В ту ночь она сказала, что мне звонили из издательства, где возникли проблемы с одним из авторов сборника, сданного мною накануне отъезда.

Пришлось искать телефон редактора и звонить ему домой.

Но, едва только в трубке раздался его голос, как моя стеклянная будка затряслась и на какое-то мгновение земля ушла из-под ног.

Такое случалось уже много раз, Японию постоянно сотрясают несильные подземные толчки, но до этого землетрясение ни разу не заставало меня в окружении хрупких стеклянные стен, готовых обрушиться на меня лавиной острых осколков.

– Ало, Юля, я тебя слушаю. Что случилось? – недоумевая отчего я молчу, заволновался редактор.

– Я по поводу сборника «Свидание»… – Стекла затряслись с удвоенной силой. Я стиснула зубы, стараясь не обращать на них внимания. – Так вот, я по поводу автора… – от страха из головы выскочила фамилия. – Ну, который еще выиграл в конкурсе, помнишь?

– Было много конкурсов, о ком ты говоришь?

Земля снова ушла из-под ног. Я присела на корточки, по лицу тек пот. – Ну вспомни, он еще написал стихотворение про собаку, там еще есть такие строчки…

Я начала читать, стуча зубами и слушая ответное дребезжание стекол.

Красивая получилась надо сказать картинка: темная ночь, зеленым светом сияет телефонная будка, землетрясение и я, читающая в трубку стихи малоизвестного поэта.

..Был мир, покой. Горы вздымались над морем, в которое, будто в зеркало гляделись солнце и небо. Был теплый, даже жаркий вечер – как раз то время когда отдыхать одно удовольствие.

Нажарившиеся за день на пляже семьи с детьми засобирались по домам, но парочки еще млели на песке.

Истомившееся от собственной жары солнце добралось уже до горизонта и вдруг открыло красные, злые глазки и – слямзило пароходик с пассажирами.

Тут же оживились горы – уснувшие несколько миллионов лет назад драконы, и огромный голодный слизняк-море. Несколько секунд были слышны лишь крики жертв, хруст человеческих костей, скрежет пожираемых машин и треск крошащихся на зубах чудовищ домов.

И снова все затихло. Наевшиеся монстры залегли спать.

Как ни странно, но для чистеньких и аккуратненьких японцев любовь к совместному распитию горячительных напитков доведена до некого культа.

Принятие нового сотрудника в коллектив может состояться только в ночной забегаловке, куда отправляется вся компания выпить и пообщаться по душам. До этого на нового сотрудника смотрят с некоторой опаской. Алкоголь развязывает язык, а значит, помогает приподнять официальную маску, показав истинное лицо новичка.

Трудоголики японцы не умеют расслабляться, поэтому алкоголь воспринимается как определенного рода панацея, возможность стряхнуть с себя груз проблем, став веселым и отвязным.

Вопреки сложившемуся о Японии мнению, деловые и полезные знакомства в этой стране завязываются там, где можно отдохнуть, расслабиться и в меру покуролесить.

Правда, в клубах чаще можно встретить представителей старшего поколения. Молодежь не имеет ни достаточных средств для частых посещений подобных мест, ни большого желания ходить туда. Как никак, каждое время имеет своих кумиров и собственные представление о том, как и где стоит расслабляться и получать удовольствие. Но, когда вчерашним студентам нужно попасть в «мир взрослых», завязав там необходимые для дальнейшей работы и продвижения по службе знакомства, они вынуждены идти в клубы.

Обычное алкогольное меню ночных клубов предлагает коньяк «Хенесси» или любой другой – по желанию клиентов, пиво, иногда японское саке.

Коньяк пьют таким образом: берут стакан для коктейля, кладут туда лед, затем добавляют коньяк и воду в соотношении 1:4. Размешиваете все это палочкой для льда и – «коктейль» готов к употреблению.

На первый взгляд кажется, что в получившимся напитке почти нет алкоголя. Но, учитывая что японцы не осушают стакан сразу же, а постоянно и неспешно прикладываются к нему во время разговора (происходить это может часами, в то время как услужливые женщины постоянно подливают в него коньяк и подкладывают лед), то нетрудно представить, до какой степени можно наклюкаться этим «коктейлем».