Он и сам не знал, как это – быть самым лучшим братом. Но пообещал себе. Даже в блокнот записал. Потом несколько дней ходил и представлял себе, как она вернётся, а он подбежит к ней, угостит припасённым печеньем и сушками, которые Катя так любит. Придумал, что обязательно всё-всё ей расскажет в самых детальных подробностях о том, как здесь всё было без неё. И обнимет.

Когда Катя вернулась из больницы, все дети были на уроках. Потом пошли на обед. Коля в тот момент был такой голодный, что у него даже сводило желудок. Потому что утром он баловался в столовой с мальчишками, его порцию опрокинули на пол, а за новой он не пошёл. На обед Коля практически бежал, при этом успевая мутузить своего друга Лёньку, но они всё равно пришли не первые. За столами уже сидели другие дети. Коля поспешил за стол, принялся поглощать борщ, а потом картофельное пюре с котлетой. Когда он увидел проходящую мимо Катю, его рот был набит едой.

Катя шла в окружении девочек, которые её о чём-то активно расспрашивали и эмоционально реагировали на её ответы. Коля попытался окликнуть сестру, но только выронил часть еды изо рта и сильно поперхнулся. Раскашлялся, выплюнул оставшееся. Все обратили на него внимание, включая Катю. Та подбежала, стала стучать брату по спине, соревнуясь с Лёней в том, кто сильнее стукнет. От этого Коле было и трудно кашлять и просто больно. Он махал руками, пытался увернуться от обоих. Кашель не проходил. Невольно на глазах выступили слёзы: то ли от першения в горле, то ли от обиды.

Катю он в тот день так и не обнял. И ничего ей не рассказал. Сейчас очень сожалел об этом.

– Странно, – произнёс Коля вслух. – Из реки воспоминаний давно вышел, а кажется, будто до сих пор в ней стою.

– Ты свою реку воспоминаний всегда в себе носишь, – обычным немолодым голосом проговорил дуб, уверенно шагающий по странному лесу. – Никуда от неё не деться.

– И вы свою носите? – не поднимая головы, спросил Коля.

– О, во мне целые потоки! – воскликнул дуб.

– Да, я видел. Вернее, чувствовал. Точнее, кажется, я и был этими потоками. Только там воспоминаний не было, – вспомнил Коля, как был внутри тополя.

– Во мне вся жизнь такого количества людей, что я тебе даже понятными словами передать не могу. Если и назову точное число, это всё равно ничего не объяснит. Это как океан. Если смотреть на него сверху, то и не видать особо ничего. Волны да волны, кит струю выпустит, дельфины выпрыгнут да нырнут – и ничего больше. Это вот как ты в тех потоках был – ты только сверху посмотрел. А что там внутри, ещё не видел. На глубину не нырял. До дна не добирался. Чтобы дух рода позволил человеку увидеть его глубины, это нужно ооооочень постараться. Непросто заслужить это право. Нет. В этом должна быть нужда большая. У тебя такая нужда есть?

– Не знаю.

– Вот то-то.

В этот момент Коля уже устал закрываться руками и идти согнувшись, опустил руки и немного выпрямился, и тут увидел, как среди деревьев мелькнуло что-то яркое. То ли рыжее, то ли красное. Но точно не белка. Кто-то размером побольше.

– Кто это там? – махнул Коля в сторону яркого пятна.

– Ух, ты! Вот это да! Пойдём-ка поглядим,– усмехнулся дуб и решительно направился к удаляющемуся яркому пятну.

Только сейчас Коля заметил, что в лесу нет дорожки. Они с дубом просто шли по лесному массиву, а там, где это было нужно, деревья и кусты сами расступались перед дубом. Будто картинка расширялась и освобождала пространство. Глаз на деревьях Коля пока не замечал. Сейчас ему важно было понять, кто же там ходит среди других деревьев.

Глава 9. Встреча

– Эй, человече! – зычно крикнул Дуб.

Коле из-за идущего впереди дерева было плохо видно, что там впереди. Он постарался догнать дуб и пойти рядом. Всмотрелся в лесную чащу и обмер.

Среди могучих деревьев стоял величественный Дед Мороз. На нём была красивая, богато расшитая красная шуба с белыми меховыми отворотами рукавов и таким же воротником, подпоясанная широким и тоже расшитым поясом. На голове под стать шубе шапка. Из-под шапки виднелись седые курчавые волосы. Половину лица закрывала богатая почти белоснежная борода. В руке, закрытой красной рукавицей, был переливающийся серебристым светом посох.

Коля снова испытал досаду по поводу того, что с ним нет Кати.

«Вот же он, настоящий Дед Мороз! – думал Коля. – Вот оно –  настоящее волшебство. Даже неважно, с подарками или без. Сейчас главный подарок – это вернуться домой, даже если «дом» в данном случае означает интернат для детей-сирот».

Коля так искренне обрадовался лесному хозяину, а Коля был уверен, что Дед Мороз здесь хозяин, что обогнал идущее впереди него дерево и побежал к своему спасителю.

– Дедушка Мороз! – радостно закричал Коля, не стесняясь своих эмоций.

Но за несколько метров до Деда Мороза вдруг зацепился за корень какого-то дерева, споткнулся и полетел кубарем вперёд. Приземлился Коля прямо у валенок в галошах. И эти галоши чем-то смутили Колю. Они были резиновые, но с розовыми бабочками.

Коля приподнялся на локте и встряхнул головой, надеясь, что видение пропадёт и галоши почернеют. Но это не помогло. Зато он услышал где-то над собой голос Дуба:

– Что, человече, заплутал?

– Есть маленько, – ответил Дубу басовитый мужской голос, но говорил он, как-то странно растягивая слова, будто очень уставший и не владеющий языком человек.

«Но ведь Дед Мороз не человек», – пронеслось в мозгу у Коли.

Он отодвинулся от валенок с не меняющими своей расцветки галошами, встал на ноги, машинально отряхнулся, всматриваясь в лицо Деда Мороза. Разглядеть его за курчавой бородой было трудно. К тому же сам Дед Мороз был достаточно высокого роста и крупного телосложения, а на носу у него были круглые очки в металлической оправе. Виднелись алые щёки, а вот нос был совершенно обычный, абсолютно человеческий крупный мясистый нос.

– Давно здесь землю топчешь? – продолжал разговор Дуб.

– Да с полчаса где-то, – всё так же растягивал и мял слова обладатель розовых галош.

– Вы Дед Мороз? – вмешался в разговор Коля.

– Дед Мороз! – послышалось в ответ, и это первое, что звучало с некоторой убедительностью и даже гордостью.

– Настоящий? – почему-то стал сомневаться Коля.

– Настоящий! – не совсем справился со звуками, но с той же уверенностью ответил стоящий перед Колей некто.

– А