— Ты ревела на весь двор, а мы с братом пытались тебя успокоить и думали, что нас накажут, — продолжал Игорь. — Решат, что это мы тебя обидели.

— И вы меня потащили в одеяле домой, — улыбнулась я воспоминаниям. Далеким и теплым.

— Точно! А ты начала орать еще громче!

— Я почему-то решила, что вы несете меня на помойку, чтобы выкинуть, — хихикнула я.

— Почему?!

— Откуда я знаю?! Так решила, и все!

Мы рассмеялись, и он наконец, выпустил мою руку из своих пальцев.

— Лягушатина, ты тут одна? Подруги ушли?

— Ушли, — кивнула я, хотя девчонки все еще стояли наверху и глазели на нас. — А ты один?

— Был с друзьями, но они в пиццерию погнали, а я — к тебе. Погуляем? Только давай сначала номерами обменяемся? Я тебя в соцсетях искал, но не нашел.

— Я вас тоже искала, — призналась я.

Оказалось, что мы оба были в социальных сетях под фейковыми именами, а потому найти друг друга банально не могли. И это нас обоих развеселило.

Мы неспешно шли вдоль набережной, и, несмотря на то, что ноги уже гудели, я не могла сказать Игорю, что устала — хотела провести с другом детства побольше времени. Он так изменился, что я диву давалась, но при этом в нем время от времени проскальзывали смутно знакомые с детства вещи. Привычка мило морщить нос при улыбке. Такой же искренний звонкий смех. И он все так же по-особому произносил звук «р» — не картавил, но говорил его чуть рычаще и протяжно. В детстве мне всегда казалось, что это очень красивый звук «р». Я даже пыталась подражать ему, но ничего не получалось.

Мы болтали обо всем на свете, смеялись над шутками и вообще, в компании друг друга чувствовали себя свободно. Будто и не было долгих лет расставания. А потом он решил проводить меня до дома. Сказал, что иначе не может. Ведь уже темно.

Разумеется, я согласилась — мне не хотелось так быстро расставаться с другом детства, которого я так внезапно нашла. Правильно говорит бабушка: «Лишь потеряв, находим». Долгое время я не могла понять смысл этих слов, а вот теперь поняла.

Мы дошли до конца набережной, увидели знаменитый Алексеевский мост и стали свидетелями того, как закат растворяется в водной глади. Только появления огней в реке не дождались — пошли на остановку, слишком уже время было позднее.

— Я влюбилась, — восхищенно сказала я, то и дело оглядываясь на реку, огромную и могучую. Издалека она казалась спокойной, но вблизи, когда видно было быстрое течение, я начинала понимать, что на самом деле она несет в себе большую силу.

— Надеюсь, в меня влюбилась? — улыбнулся Игорь, и я в шутку ткнула его локтем в бок.

— В это место. В набережную, а реку, в мост…

— А лучше в меня. Шучу я, шучу! А то опять вмазать захочешь! Все детство нас с братом гоняла, и до сих пора такая! Настоящий воин, — рассмеялся парень.

— Я гоняла? — возмутилась я. — Так вы нарывались! Обзывали меня Лягушатиной!

— А ты в нас песком бросала! И камнями!

— Вы все равно первые начинали! К тому же вас было двое, а я одна!

— Ты и одна нам двоим фору давала, поверь! Лягушатина, наш троллейбус! Бежим! — вдруг воскликнул Игорь и схватил меня за руку. К остановке действительно плавно подъезжал рогатый.

И мы побежали, держась за руки. Бегал Игорь отлично — видно, что тренированный, а я немного буксовала, однако на троллейбус мы успели. Забежали в самый последний момент и уселись на свободное двойное сидение. Я — у окна, а Игорь — рядом, касаясь моего предплечья своим.

Створки с шумом закрылись, и мы плавно поехали вперед. Народу почти не было, а троллейбус тащился так, будто никуда не спешил, однако меня это даже радовало. Мы с Игорем тихо разговаривали и смотрели в окна. Сентябрьская ночь плавно опускалась на город. Восток все еще был озарен оранжевым светом, а на западе сгустилась черничная тьма. Вдоль дороги загорались фонари, а в домах один за другим вспыхивали окна. Вечерние улицы казались ухоженными и элегантными, с оригинальной подсветкой.

Игорь рассказывал мне о местных достопримечательностях, которые мы проезжали — в городе он давно уже освоился и считал своим родным.

— Это здание государственного академического тетра оперы и балета, — говорил он, показывая на очередное здание, сияющее огнями. — А это — «Арена-Мир». Новый спортивный комплекс, там наша местная команда по хоккею базируется. А вот справа, видишь, за тем поворотом? Там начинаются Золотые пруды, это парковый комплекс, рядом — элитный микрорайон, где живут бизнесмены и депутаты. Хочешь, прогуляемся там как-нибудь? Осенью там особенно красиво.

— Конечно, хочу! — тотчас согласилась я.

— Кстати, а у тебя парень есть? — неожиданно спросил Игорь. — А то приглашаю тебя на прогулку, а ты, может быть, занята.

— Нет, — мотнула я головой. — Иначе бы я не согласилась. А у тебя?

— У меня тоже парня нет, — улыбнулся он.

— А девушки? — не отставала я.

— Нет, — чуть помедлив, ответил Игорь.

Я нахмурилась — меня удивило то, что он отвел глаза в сторону.

— Точно нет?

— Точно. Мы расстались не так давно. В августе. — В его голосе прозвучала боль.

— Почему? — изумленно спросила я. И удивилась не потому, что они перестали встречаться, а потому, что у Игоря кто-то был. Я ни с кем не встречалась, а он уже имел в этом опыт! Будто был взрослее меня. Боже, и когда мы успели так вырасти? Вчера же еще на деревья залазили и крапивой друг друга жалили. Ладно, это я их с Сашкой жалила, когда они меня доводили. Знала секретный способ, как правильно сорвать крапиву. Папа научил.

— Она мне изменила, — ответил Игорь. В его голосе послышалась грусть.

— Ох, прости, что спросила, — вздохнула я.

— Все хорошо. Мы встречались с Викой два года, и я думал, это навсегда. А потом мне наши общие друзья прислали видео, где она на школьной тусовке у какого-то типа на коленях сидит и целуется с ним, — поделился Игорь. — Мне передали, что они не только целовались… Черт, даже вспоминать не хочу. Знаешь, что обиднее всего Полин? Она мне даже ничего не сказала. Решила тайно с ним встречаться, наверное. Мне потом друзья сообщили, где у них свиданка будет, и я приехал в то место. Это рядом с торговым центом «Галактика», там народ часто собирается и гуляет. В твоем районе, кстати, находится. Там я их и увидел. Они опять целовались при всех.

— И что, ты подошел? — спросила я, затаив дыхания. История была грустной. Несправедливой!

— Подошел. Встал рядом. Подождал, пока они оторвутся друг от друга. И когда Вика меня заметила, сказал, что мы расстаемся. Она начала плакать, говорить, что все объяснит, а я ушел. Заблокировал ее везде. Но, как понимаешь, приятного во всей этой ситуации мало. До сих пор не отпускает. Я же ей доверял, — признался друг детства.