Раньше Паоло смеялся над теми, кто верил в волшебную сказку про вторую половинку, а теперь он и сам нашел ее.

— Отныне ты принадлежишь мне, — заявил он вслух, радуясь этой мысли.

— Правда? — она прикрыла глаза. — В таком случае я в опасности?

— Очевидно, это так, поскольку за любое непослушание ты будешь непременно наказана, так что не пытайся ускользнуть от меня, — шутливо проговорил он, пытаясь все же поймать ее и обнять, но она успешно уворачивалась.

— В таком случае примешь это в качестве извинения?

И без предупреждения она поднялась на носки и поцеловала его в щеку, потом прикоснулась губами к открытой шее, там, где страстно пульсировала голубая жилка. В ответ его глаза загорелись, и он потянулся к ней.

Девушка знала последствия своего поступка, поэтому веселилась от души. Теперь уж он схватил ее и закружил по берегу, будучи полностью уверенным, что их никто не видит.

Они наслаждались обществом друг друга, насколько это позволяла ситуация. Да, в таком положении было не очень-то легко доставлять друг другу удовольствие, но они постарались. И спешка придала их играм некоторый риск, усилив удовольствие и подняв адреналин в крови. Чувства были острее и ярче — как вспышка!

Но вдруг Паоло встрепенулся:

— Слушай, а ведь ты можешь случайно забеременеть. Тебя это не тревожит?

— Нет, а что? — удивилась Кэлли.

— Ну, это может оказаться еще одной ненужной нам проблемой, — пояснил он, к ее огромной обиде. — У нас и так есть уже два ребенка.

И как недалек он был от правды! Кэлли потупила взор.

— Думаю, они все поймут, если будут нас любить, — сказала она тихим голосом.

Поймав ее руки, Паоло прижал их к своей груди.

— Посмотри на меня, Кэролайн. Ты говоришь, что мы любим наших племянников, как собственных детей, но разве можно сейчас гарантировать, что так будет продолжаться и дальше? Подумай об этом, дорогая. Ребенок, которого ты выносишь и потом родишь, начнет отвлекать все твое внимание. И как ты разделишь свою любовь еще и между близнецами, когда будешь занята своим собственным ребенком?

— Как? — ее глаза сверкнули непрошеными слезами. — Ведь Джина и Клементе мои собственные… дети моей сестры!

Да уж. И как он мог об этом забыть. Смерть Ванессы была еще жива в ее воспоминаниях.

— Прости меня, — проговорил он примирительно. — Я не хотел доводить тебя до слез.

— Ну, так случилось, — ответила она, ее губы дрожали. — Я тоже ведь частично виновата.

Паоло улыбнулся:

— Если ты не заметила, дорогая, ни одна женщина, не сможет соблазнить мужчину, если он сам этого не захочет! Защитить тебя от незапланированной беременности — моя забота, так что…

— Ну, нам на самом деле не о чем беспокоиться, — сказала Кэлли, придвинувшись к нему поближе. — По моему календарю сейчас самые безопасные дни.

— Но ведь мы не можем довериться бабушкиным приметам, верно? — резонно возразил Паоло.

— Тогда что же ты предлагаешь? Если забеременею, то мне придется отправляться тайком в Рим к врачу на аборт?

— Господи, да нет же! — воскликнул он, так его возмутило ее предположение. — Кэролайн, сокровище мое, я бы никогда не позволил тебе сделать аборт. Но мы и правда должны объявить о нашей помолвке. И чем раньше, тем лучше. Тогда, даже если ты и забеременеешь, мы сможем заявить, что зачали ребенка уже в нашей семейной жизни. Все законно и обществу не противно.

Убежденная его пламенной речью, Кэлли доверчиво заглянула ему в лицо.

— Да… ты прав.

— Значит, все между нами улажено. Без промедления возвестим о нашей помолвке. Хватит тебе двух недель на подготовку?

— Более чем достаточно, — сказала она. — Думаю, мы ограничимся скромной помолвкой. Пышность будет неуместна… из-за траура…

— Конечно, нам многого и не надо, главное, чтобы все было узаконено. Но будь на то моя воля, я бы такой грандиозный праздник затеял, если бы ты знала! Она бы всех впечатлила!.. Ну же, милая, что ты запечалилась? Гони грусть прочь! Мы вместе, что может быть важнее этого? Вернемся в дом и подготовимся к вечернему событию.

— Помолвка?

Известие о помолвке за ужином явилось для всех громом среди ясного неба. Лидия прикрыла рот рукой, удивлению ее не было предела, лицо осветила радость — впервые за все время траура. Дети тоже были поражены услышанным.

Кэлли жалела их больше всего. Как много им пришлось испытать в таком невинном возрасте. Впрочем, в такой период все беды скрашивает само благословенное детство.

Один только Сальваторе нашел в себе силы разговаривать:

— Помолвка? С Кэролайн?

— Именно, — подтвердил Паоло. — Я сделал ей предложение, и она согласна. Ты можешь поздравить нас, отец.

Сальваторе оскалился и хмуро посмотрел в сторону девушки.

— И когда это произошло?

— Несколько дней назад.

— И вы так долго ждали, чтобы обрушить эту новость на наши головы?

— Кэролайн сначала должна была хорошенько подумать, прежде чем ответить мне, — улыбнулся Паоло. — И я очень счастлив, что она согласилась.

Смущенный донельзя Клементе проговорил:

— Но как же вы можете жениться? Ведь дяди не могут жениться на тетях.

— Особенно в этом случае, — пробормотал недовольный дедушка.

Проницательно взглянув на него, Паоло терпеливо объяснил:

— Могут, если не связаны друг с другом родственной связью, Клементе.

— Не понимаю.

— Ну, вот вы, когда станете взрослыми, не сможете жениться…

— Да я бы и так ни за что не женился на ней! — выпалил Клементе. — Она командирша.

Джина обратилась к Паоло:

— Так значит, вы уедете жить в Америку?

— Нет. Мы хотим жить в Риме, рядом с вашим старым домом.

— Как это прекрасно! — воскликнула Лидия и, поставив свой бокал с вермутом на стол, обняла Кэлли, а затем Паоло. — Это самая лучшая новость на свете! И когда же свадьба?

— Как только Кэролайн и ты сможете ее подготовить, — ответил он. — Думаю, трех недель хватит.

— Так быстро? Паоло, но ведь нам так много надо устроить для свадьбы.

— Да нет, не надо пышной церемонии, — вмешалась Кэлли. — Мы хотим сделать мероприятие весьма скромным.

— А что за спешка? — спросил Сальваторе, он, как всегда, был начеку. — У нас же сейчас траур.

— Вот именно поэтому мы и намереваемся устроить скромную свадьбу, а не пышное празднество, — пояснил Паоло. — Однако есть и еще новости, они касаются детей. — И он повернулся к близнецам: — Мы с Кэролайн хотели бы взять вас к себе.