Всего 14 ноября 34-й полк произвел 33 боевых вылета и сбил 8 самолетов противника. В летной книжке события этого дня отражены так:

14.11.41, МиГ-3. Воздушный бой, 2 полета, 1 час 43 минуты. Сбил лично в районе Подольска Ме-110;

14.11.41, МиГ-3. Перехват противника, 1 полет, 17 минут;

14.11.41, МиГ-3. Воздушный бой, 1 полет, 58 минут.

Исследователи отмечают, что советская авиация «сумела отбить налет на Москву и пригородные аэродромы и уничтожила 31 неприятельский самолет… увеличили боевой счет в этот день пилоты 28-го, 34-го и 233-го иап…Захватить господство в воздухе в районе Москвы накануне нового наступления люфтваффе не смогли…Неудачными были атаки и на советские аэродромы. Так, летные полосы Центрального и Внуковского аэродромов были восстановлены уже через два-три часа после налета. Немецкие бомбы в действительности уничтожили один МиГ-3… и повредили еще три машины».

По свидетельству заместителя командира 6-го иак полковника П. М. Стефановского, вскоре после этого налета был сбит высотный разведчик Ю-88, пилот которого на допросе сказал: «На Москву летать невозможно. Немецкая авиация понесла здесь колоссальные потери. У вас неприступная противовоздушная оборона ». Тем не менее 16 ноября мелкие группы и одиночные самолеты противника вновь пытались прорваться к Москве. Одного из них сбил капитан Шокун.

Во второй половине ноября вновь вылеты на разведку, патрулирование, прикрытие и поддержку войск. В ходе выполнения этих боевых заданий Шокун с отцом и лейтенантом Бубновым 27 ноября нанесли штурмовой удар на участке шоссейной дороги Рогачево — Синьково и рассеяли до роты пехоты противника. В этот же день они стали участниками событий, о которых также вспоминал П. М. Стефановский. По его словам, он получил приказ командования ВВС произвести разведку лесного массива на волоколамском направлении, где, по донесениям армейских разведчиков, сосредоточилась замаскированная крупная механизированная часть противника.

Звено 34-го полка, выполнявшее по его распоряжению разведку, доложило, что противник не обнаружен. Капитан Шокун вызвался повторить разведку, но, вылетев вместе с отцом и Бубновым в этот район, они также ничего не нашли. Тогда по приказу Шокуна летчики втроем спикировали, ведя огонь на предполагаемое место нахождения противника, который, решив, что его обнаружили и штурмуют, ответил ураганным зенитным огнем. Расположение противника было выявлено, но ведомые летчики вернулись на поврежденных самолетах без командира. Как следует из Дневника полка: «мл. лейтенант Урвачёв и лейтенант Бубнов доложили, что на Н-50 м самолет капитана Шокуна загорелся и упал в лесу в районе Вост. Синьково ».

А на следующий день опять боевые вылеты и… очередная посадка «на живот». На взлете лопнули камера и покрышка одного из колес шасси самолета, а при заходе на посадку после полета эту «ногу» заело, и она не вышла. Пришлось садиться вообще без шасси.

О превосходстве в воздухе советской авиации под Москвой

Результаты воздушных боев в октябре — ноябре 34-го полка и 6-го корпуса в целом сыграли значительную роль не только в защите неба столицы, но и предопределили успех контрнаступления под Москвой в декабре. Г. К. Жуков, бывший тогда командующим Западным фронтом, отметил, что «при переходе в контрнаступление мы сумели, благодаря привлечению 6-го иак ПВО, ВВС Московского военного округа, добиться превосходства в воздухе». При этом следует иметь в виду, что истребительная авиация ПВО Москвы должна была выполнять эту задачу, продолжая прикрывать столицу.

Штаб ВВС Великобритании, проанализировав сразу после войны боевые операции люфтваффе во Второй мировой войне, пришел к такому же выводу. В его докладе, опубликованном в 1948 г., отмечается, что осенью 1941 г. немецкая авиация «оказалась не способной обеспечить требуемую воздушную поддержку наземных войск на большей части фронта под Москвой…С приближением зимы инициатива и превосходство в воздухе впервые оказались на стороне советских войск».

Участники тех событий также понимали значение побед в небе Москвы. В декабре 1941 г. газета «Сталинский сокол» писала: «Превосходство в боях за столицу завоевано советскими летчиками» .

Примечательно, что эта победа была одержана в условиях превосходства немецкой авиации практически во всех боевых компонентах, кроме морально-волевых качеств пилотов. ВВС РККА осенью 1941 г. еще уступали люфтваффе в летной и боевой подготовке пилотов, тактике ведения воздушного боя, тактико-технических данных основного парка самолетов.

Однако, как отмечалось в разведсводке штаба ВВС МВО от 15 сентября 1941 г. «Тактика действий ВВС противника», «смелость, упорство, готовность к самопожертвованию, свойственные нашему летному составу, являются теми качествами, которые хорошо известны противнику, но которыми подавляющая масса молодого летного состава его (то есть противника) не обладают».

О численном превосходстве немецких истребителей

Возвращаясь к сравнению боевых компонентов ВВС РККА и люфтваффе под Москвой, следует отметить их примерное равенство в количестве самолетов. Однако люфтваффе за счет более эффективного и оперативного управления силами и средствами авиации создавало их численное превосходство в конкретных районах и воздушных боях.

Кроме того, как указывалось в упомянутой разведсводке: «Истребители противника, как правило, избегают воздушного боя с нашими истребителями и нападают на них только при двойном — тройном превосходстве. По показаниям пленных немецких летчиков, истребители противника имеют указания своего командования вступать в бой лишь при явном превосходстве в силах». Немецкой истребительной авиации было свойственно «нежелание рисковать, имея в основе своих действий экономию силы» .

В ответ на это, по свидетельству современных исследователей: «С первого дня войны советские летчики продемонстрировали противнику свою манеру ведения боя — энергичную, жестокую и бескомпромиссную. В отличие от немецких пилотов, которые предпочитали рациональные, прагматичные, а подчас шаблонные, но хорошо отработанные маневры, воздушные бойцы ВВС РККА маневрировали с большими перегрузками, не избегали лобовых атак и боев на малой высоте».

С учетом отмеченной тактики немецких истребителей, их численное превосходство в воздушных боях с летчиками 34-го полка 14 ноября было характерной особенностью воздушных боев под Москвой. Отец писал: «Все бои с истребителями, в которых участвовал я, да и все летчики полка, велись с явно превосходящими по количеству силами противника (бои мой и Коробова, в районе Звенигорода наша шестерка вела бой с 8 Хе-113 (теперь известно, это были Ме-109 F — «Фридрихи») , 1 сбит, остальные ушли)».

Как следует из рассказов и записок отца, кое-кто из летчиков начал роптать: дескать, что ни бой, то немцев больше, чем нас, куда смотрят командиры? Узнав об этом, командир полка майор Рыбкин построил летчиков и заявил, что эти разговоры свидетельствуют о слабой тактической подготовке некоторых из них. Такие пилоты не понимают, что «когда нас мало, а их много, тоже неплохо: бей всех, кто попал в прицел — почти наверняка немец, а им еще надо разобраться, где мы, а где свои. Главное, не отрывайся (от ведущего) — собьют». Закончил он эту короткую речь приказом инженеру полка нанести на все самолеты максимально крупные номера: «Чтобы было сразу видно (в бою), кому помочь, кто воюет, а кто только делает вид ».