мало. Не пугайтесь. Если подумать, то многое, из мною, сказанного, вы уже умеете. Сержант! Личный состав на тренировку, а с утра – в крайне усиленном режиме. Продумайте, что и как лучше сделать. Через сутки я приеду посмотреть на ваших орлов. Все. Свободны. А нам не плохо бы перекусить.

– Да, сэр. – После этого он повернулся к одному из солдат.– Ганс, дай команду на кухню накрывать стол. Готовность – двадцать минут.

– Есть, сержант.– Солдат побежал выполнять приказ.

– Господа,– теперь он обратился к нам,– прошу в трапезную, отведайте, что Бог послал простым солдатам.– После этого он гаркнул строю.– Разойдись! Построение на учебном городке! Командиры отделений, командуйте! Прошу, господа.

Мы спешились, отдали лошадей, и пошли за сержантом, который в тоже время еще и прапорщик. Это потом прапорщики стали вначале младшими офицерами, а потом в советское время – отдельным звеном в армейской иерархии. А теперь, в смысле во Франкании, прапорщик – это должность, как повар, например. Только повара чаще бьют, если он готовить не умеет, а прапорщиков в бою стараются убить в первую очередь, так как он охраняет и носит боевое знамя, и от него зависит боевой дух солдат в бою. Не все так просто, как кажется. Но мне такой человек нужен, ох, как нужен. Поздний ужин был достаточно сытным – вареная говядина, зелень, в изобилии хорошее виноградное вино, фрукты.

– Сержант, мяса, зелени побольше, но солдатам больше одного стакана красного виноградного вина не давать. Понял! Я знаю, что они все крепкие и здоровые мужики, и им кувшина вина мало. Но мы не на свадьбе. Нам не этим гордиться нужно. Нам нужны солдаты! Понял! И не спорь. Запомни, если я что-то приказал, значит, этот приказ я обдумал. Понял меня?!

– Да, сэр!– Отчеканил солдат, вскакивая с табурета.

– Садись, просто у нас очень мало времени, мало людей, мало информации о враге, а сделать надо очень многое. Они этого не знают, но должны осознать.

– Они солдаты, сэр, профессионалы.

– Это меня и успокаивает. Главное – настрой на победу. И немного удачи. Мы им покажем, как связываться, и, тем более, обижать нас. Так. Спасибо за еду, но нам пора назад. Дел много. Значит, через сутки я приеду посмотреть на выучку твоих солдат. Понял?

– Да, сэр.

– Ну, вот и отлично. Абрикосиков положи мне во что-нибудь. Дорога дальняя, хоть чем-нибудь заняться надо. И дай команду подготовить лошадей.

Обратная дорога на сытый желудок и целую сумку великолепных спелых абрикосов прошла значительно приятней и быстрей. Яс удовольствием потянулся лежа в собственной постели. Много ли человеку для счастья нужно? Утром я поднялся и приказал принести завтрак в комнату. Когда я заканчивал есть, в комнату вошел сэр Джон.

– Доброе утро, сэр Джон!

– Скорее день, граф. Мы уже отобедали.

– Неужели так много времени!

– Солнце уже в зените.

– Много времени, мало времени. Все относительно. Но, я думаю, дня два-три у нас есть? Как вы думаете?

– Думаю, да, но лучше настраиваться на два дня.

– Согласен. Совершенно согласен. Но, если людской вопрос мы решим, то от постройки аэроплана зависит все.

– Я думаю, здесь проблем не будет. Я только что прискакал от самолетов – постройка идет полным ходом. Команды меняют друг друга. Думаю, к вечеру каркас уже закончим и начнем обивать его шкурами.

– Шкурами?! О, оригинальное решение. Я до этого не додумался. У нас их обивают толстой фанерой. Кстати, у вас фанеру делают?

– Нет, а что это такое? Может, это у нас по-другому называется?

– Из отходов дерева формуют листы. Хотя, нет. Из отходов, из стружки – это ДСП. А как делают фанеру, я не знаю. Слоеное дерево толщиной с мизинец, но площадью, как эта кровать.

– Нет, таких толстых деревьев у нас практически не осталось. Да и я не видел такого никогда.

– Понятно, тогда не будем и время терять на это. Но мне приятно. Мне чертовски приятно, что ваши мастера проявляют разумную инициативу.

– С вашего позволения, граф, но эта идея принадлежит вашему покорному слуге.

– О! Сэр Джон! Вы меня опять очень приятно удивили и порадовали. С вами приятно иметь дело.

– Спасибо.

– Так. Хорошо. С аэропланом, думаю, проблем не будет. Спецназ тренируется. Завтра их надо навестить, проконтролировать. Надо, чтобы они чувствовали, что о них думают, их ценят. Их сорок два, то есть двенадцать лишних. По идее их надо сделать командирами групп, и вместе со своими группами внедрить вначале на шары, а потом и на планету. Там они в определенное время поднимут кипишь, шум то есть. Отвлекут на себя силы, а спецназ сработает на уничтожение объекта. Если получится, поднимем восстание рабов. Да, где-то так. Примерный сценарий.

– Я думаю, граф, в принципе, ваш план реален.

– Я тоже надеюсь на это. Очень надеюсь. Нам надо активизировать отбор людей, чем больше, тем лучше. Понятно, что желательно мужчин. Может каторжан привлечь? Там же они на свободе будут. Завоюют себе свободу в бою, там же и останутся. Все лучше, чем подыхать здесь. Как скажете?

– А это идея. Отличная идея, сэр Жак. С вами всегда приятно иметь дело.

Мы оба рассмеялись.

– Тогда, сэр, если вас не затруднит, займитесь, пожалуйста, каторжанами и пошлите в замок капитана, чтобы отобрал двенадцать человек. Пусть отбирает людей похуже. Да простит меня Боже, это все равно “пушечное мясо“, как, собственно, и мы все там будем. Но они пойдут в расход первыми и в большом количестве. А спецназ, если сможет уйти после диверсии, будет костяком освободительного движения, ядром отряда, а со временем – командирами мелких отрядов. Дай Бог, чтобы это получилось. Но здесь возникает другая, не менее важная задача – как сделать так, чтобы именно наши люди стали избранными. Здесь много вопросов. Зашлем группы, а аэроплан не взлетит, или я по неопытности не смогу посадить их, то люди поднимут восстание и погибнут зря. Их жестоко подавят для устрашения других. Не отправим на шары группы, спецназу тяжелее будет работать. Они все же солдаты, а не спецназовцы с многолетним опытом работы и тренировок. Надо все продумать и технически подготовить. Пусть капитан, когда переправит этих двенадцать в другое место, скажет им, что они отобраны, как лучшие из лучших, и им поручается самая ответственная работа. После этого всех разделить на двенадцать мест. Люди из разных групп не должны знать даже имен в других группах. Я думаю, вы понимаете почему – это один из важнейших законов конспирации.

– Естественно.

– Я набросаю черновичек действий для