легкомысленно заявила Василиса, пока ещё даже не догадываясь, что именно с визита к магу Венечке и начнётся её падение с «башни».

Глава 6

Алые искры костра улетали в ночное небо и там, в вышине смешивались с бледными искрами звёзд, так что через несколько секунд уже невозможно было отличить новичков от старожилов небесного свода. Впрочем, из четверых мужчин, расположившихся на поляне вокруг уютно потрескивающего костерка, только одного интересовала эта удивительная метаморфоза, остальные с азартом что-то хором пели под аккомпанемент гитары и не заморачивались судьбой огненных летуний. Вран влился в этот сплочённый коллектив любителей скоротать ночь на природе практически без усилий, даже не пришлось использовать специальные техники, которым обучали сталкеров. Самым удивительным было даже не то, что трое суровых романтиков приняли его как родного, а то, что буквально с первой минуты общения он и сам проникся к ним искренней симпатией.

Для профессионального сталкера это, пожалуй, свидетельствовало о потере квалификации, ведь холодный расчёт и невовлечённость в игровую реальность всегда были нерушимыми заповедями отряда спасателей. Впрочем, симпатия к приятным собеседникам не являлась таким уж серьёзным косяком, гораздо хуже было то, что игрок, которого сталкеру поручили не выпускать из Игры, ему откровенно нравился. От одной мысли, что в какой-то момент ему, возможно, придётся применить к этому аэру жёсткие сталкерские приёмчики, Врана буквально мутило. Разумеется, то амплуа общительного и дружелюбного любителя романтики, в котором выступал его подопечный в игровой реальности, запросто могло быть просто маской, но отчего-то Врану не хотелось в это верить, уж больно естественно тот играл свою роль.

В первую же встречу с клиентом Вран обратил внимание на то, у Жеки, так игрока звали в мире Игры, совершенно отсутствовали претензии на особое к себе отношение, отличавшие других пришельцев из Аэрии. Редкое качество, если подумать. Обычно игроки чувствовали своё превосходство перед аватарами и, соответственно, вели себя в Игре как беспардонные ублюдки, пренебрегая чувствами окружающих. Хотя, нельзя было исключать и того, что они попросту были лишены способности эти чувства воспринимать. Что ни говори, но астральный спектр коренных аватаров для аэра был просто запредельным. А вот Жека явно не страдал от эмоциональной тупости, что невольно наводило на мысль о том, что он пробыл в Игре дольше, чем было безопасно для среднего игрока. Отчего-то данная информация в задании Врана отсутствовала, и это было вдвойне подозрительно.

Весёлая песенка закончилась, и гитарист, которого все звали смешным именем Чижик, принялся наигрывать какую-то медленную мелодию, одновременно грустную и зовущую. Мелодия так органично вплеталась в шумы летней ночи, что казалась частью природных звуков, шелестом листьев, журчанием воды, стрёкотом кузнечиков. Слушая перебор гитарных струн, Вран словно и сам растворялся в этой удивительной ночной феерии. На какой-то миг ему даже почудилось, что его аватарская оболочка слетает с него словно кокон, чтобы выпустить на свободу его истинную сущность аэра. Ошарашенный сим пугающим феноменом, сталкер едва сдержался, чтобы ни начать ощупывать своё тело на глазах у изумлённых приятелей, настолько иллюзия лёгкости была достоверной.

До сих пор ничего, кроме неудобства, игровая оболочка Врану не доставляла. Мало того, что она была громоздкой и отвратительно плотной, так в добавок обеспечивала своему хозяину такое количество непривычных ощущений, что это сбивало с толку и мешало рациональному мышлению. Что же такого могла сотворить со сталкером простенькая гитарная мелодия, чтобы, вместо привычного отвращения к собственному телу, он вдруг ощутил благодарность за этот благословенный дар, который позволил ему стать частью чуда такой вроде бы обыкновенной летней ночи? Чувствовать на своём лице влажные прикосновения тумана, тянувшегося с реки, и одновременно впитывать всем телом тепло от костра было удивительно приятно. А терпкий запах смолы, кипевшей на еловых ветках от жаркого огня, кружил голову не хуже местного алкоголя. Игра пламени под аккомпанемент гитары и шума ветра в кронах деревьев завораживала и погружала сознание в лёгкий приятный транс.

Если бы Вран пребывал сейчас в своём родном теле, то ничего подобного даже представить было бы невозможно. Тела аэров были слишком разреженными, чтобы обеспечивать своим хозяевам такую богатую палитру чувственных переживаний, отвлекающих ум от ментальных построений. Наверное, в Аэрии навязанная внешними обстоятельствами потеря концентрации вызвала бы у Врана тревогу и подозрительность, но сейчас он беспечно и с удовольствием отдался бездумному созерцанию. И вот именно тогда из глубин его подсознания всплыло понимание того, что мир Игры стремительно становится для него родным, а неуклюжий скафандр, который он вынужденно напялил на себя для защиты от опасной игровой среды, незаметно превратился в настоящее живое тело.

— Так вот о чём мне талдычил Фарас, — Вран мысленно обругал себя за потерю бдительности, — это же настоящий наркотик. И ведь прошёл всего месяц, как же я мог так быстро втянуться? Наверное, это просто защитная реакция ума, — самонадеянно заключил он, — ведь невозможно постоянно жить под этим шквалом самых разнообразных ощущений и при этом сохранять здравый рассудок. Интересно, а как с этим справляются игроки, которые торчат в этом мире по нескольку циклов перевоплощения?

Вран присмотрелся к беспечно улыбающемуся Жеке и с недоумением покачал головой. Судя по всему, игрок не испытывал ни малейших затруднений или даже сомнений, он самозабвенно отдавался магии огня и ни капли не беспокоился за свой рассудок. Жека почувствовал его взгляд и приветливо кивнул, как бы приглашая приятеля разделить свою радость. И в этот момент на Врана снизошло второе откровение, он явственно почувствовал эмоциональную волну, исходящую от игрока. Это было похоже на прикосновение, но не к коже, а к чему-то менее материальному, запрятанному глубоко в сердцевине его существа. Может быть, к той самой пресловутой душе, рассказами о которой наполнены все местные религиозные источники?

— Так вот в чём всё дело, — догадался ошарашенный аэр, — оказывается, восприятие аватаров не ограничивается системой органов чувств, оно гораздо шире.

Ещё во время обучения, когда наставники погружали будущих сталкеров в игровую среду, он обратил внимание на то, что у аватаров практически отсутствуют телепатические способности, и они не могут обмениваться мыслями напрямую, не используя речь. Ещё одним разочарованием стало понимание, что уровень использования интуиции у местных жителей чрезвычайно низок. Естественно, всё это сразу опустило в глазах аэра статус аватаров ниже плинтуса. Наверное, он бы и дальше продолжал считать их чем-то вроде усовершенствованных животных, если бы ни случайно выпавший шанс пожить в шкуре аватара дольше нескольких дней, которые требовались для выполнения стандартной миссии.

Да, аватары действительно не могли обмениваться мыслями, но они с