На тротуаре стоял сутенер-пуэрториканец и дразнил нерасторопного покупателя («На что тебе эта макулатура, возьми лучше хорошенькую puta[27]»). Мне стало его жаль: несчастный показался мне моложавым одиноким священником, который накупил грязных журнальчиков на все воскресные пожертвования. Я решил ему помочь, однако не успел нагнуться, как священник – каратист, по всей видимости, – мощно двинул меня по лицу и едва не размозжил скулу.

– А ну вали! – прорычал он.

– Господи, да я просто хотел помочь…

– Вали, говорю. Пока я тебе все ребра не пересчитал.

Лицо у него вспыхнуло таким ярким багрянцем, что глазам стало больно. Тогда я осознал: красный – это не только цвет гнева, но и цвет стыда. Сперва я подумал, что он принял меня за воришку, тогда как на самом деле его взбесила жалость, которую он разглядел за моим простодушным предложением о помощи.

Хотя дело мисс Селф процветает, успехом она явно не кичится. Ее контора находится на четвертом этаже в здании без лифта. На матовом стекле входной двери простая надпись: «Селф-сервис». И все же я замешкался на пороге (а я точно хочу этим заниматься? даже если не хочу, нет ничего, что я делал бы с большей охотой, во всяком случае за деньги). Я причесался, подровнял стрелки на брюках «Роберт Холл», купленных на распродаже по полтиннику за пару, позвонил и вошел.

В приемной почти не было мебели – за исключением скамьи, письменного стола и двух молодых людей. Один явно секретарь, поскольку сидел за столом, а второй – красивый мулат в очень современном темно-синем шелковом костюме. Оба не обратили на меня никакого внимания.

– …ну вот, а потом, – говорил мулат, – я провел неделю в Сан-Диего со Спенсером. Спенсер! Бо-о-о-оженьки, вот это кобель! Как-то вечером мы с ним катили по автостраде Сан-Диего, и Спенсер подобрал черномазого морпеха. Натуральный деревенщина, копченой говядиной за милю разит. Я был за рулем, а Спенсер ему отсасывал на заднем сиденье. Потом парняга говорит: «Я-то понимаю, на кой мне это дело – приятно же! Но вам, ребятки, оно на кой?» И Спенсер отвечает: «Как это? Вкусноти-ища! Прямо манда на палке!»

Секретарь обратил на меня томный и неодобрительный взгляд своих бирюзовых глаз. Блондин, да какой! Его смуглая кожа сияла и лоснилась, как бывает после долгого отдыха на пляжах Черри-Грова. Но при этом от него веяло чем-то протухшим и заплесневелым. Эдакий Урия Хип, только подтянутый и загорелый.

– Слушаю? – молвил он с прохладцей. Его голос ментоловым дымом пополз по воздуху.

Я сказал, что пришел на встречу с мисс Селф. Он уточнил, с какой целью, и я ответил, что меня порекомендовал Вудроу Гамильтон.

– Тогда вам нужно заполнить анкету. Вы хотите стать нашим клиентом? Или сотрудником?

– Сотрудником.

– Ммммм, – промычал Черный Красавчик, – какая жалость. Я бы с удовольствием тебя пожарил, папаша.

Тут секретарь разозлился и зашипел:

– Кончай, Лестер! Оторви зад от стола и тащи его в «Американу». У тебя клиент на семнадцать тридцать. Номер пятьсот семь.

Когда я заполнил анкету – вопросы в ней были самые обычные (возраст, адрес, род занятий, семейное положение), дочь Дракулы удалился с листочком в кабинет начальства. Пока его не было, в приемную вошла девушка, пухловатая, но чертовски привлекательная, юная boule de suif[28] с круглым сливочно-розовым личиком и жирным бюстом в тесном лифе летнего розового платья.

Она присела рядом на скамейку, сунула в зубы сигарету и обратилась ко мне:

– Ну и?

Я ответил, что если ей нужны спички, то я ничем не могу помочь, так как бросил курить.

– Я тоже. Это я для виду просто. Ну и где Бутч? Вот что я имела в виду. Бутч! – крикнула она и поднялась, чтобы обнять вернувшегося секретаря.

– Мэгги!

– Бутч!

– Мэгги!

Наконец секретарь пришел в себя.

– Ах ты сучка! Где пять дней пропадала?!

– Неужто соскучился по Мэгги?

– Да причем тут я? Вот твой старикан из Сиэтла – тот да, соскучился. Ой, вей, он тут в четверг всех на уши поставил, когда ты его продинамила!

– Ах, ну надо же. Извини, Бутч.

– Так где ты была? Я дважды ходил в гостиницу, звонил раз сто! Могла бы и предупредить…

– Ну, прости, Бутч! Видишь ли, тут такое дело… Я замуж вышла.

– Замуж?! Мэгги!

– Ой, не пугайся так, Бутч. Ничего серьезного. Делу это не помешает.

– Даже не представляю, что скажет мисс Селф.

Наконец он вспомнил про меня.

– Ах да, – процедил он, словно бы стряхивая с плеча соринку. – Мисс Селф ждет вас в своем кабинете, мистер Джонс. Мисс Селф, – объявил он, открывая дверь в кабинет, – это мистер Джонс.

Она была похожа на Марианну Мур – кряжистую, онемеченную фроляйн Мур. Узкий ее череп обрамляли седые косы хаусфрау, косметики на лице не было, а костюм из синей саржи напоминал форму тюремной надзирательницы. Словом, роскошь была столь же чужда этой леди, сколь и самим ее владениям. Вот только… на ее запястье я заметил золотые овальные часики с римскими цифрами. У Кейт Макклауд были точно такие же – подаренные Джоном Кеннеди, из лондонского магазина «Картье», где они стоили тысячу двести долларов.

– Садитесь, пожалуйста. – Голос у нее был скромный, будто чайная чашка, но кобальтовые глаза сверкали холодной сталью, как у заправского гангстера-душегуба. Она взглянула на часики, плохо вязавшиеся с ее неэлегантным обликом, и сказала: – Составите мне компанию? Скоро уже шесть.

С этими словами мисс Селф извлекла из ящика письменного стола две рюмки и бутылку текилы – прежде я этого напитка не пробовал и вряд ли когда-нибудь полюблю.

– Вам понравится, – сказала она. – Ядреная штучка! Мой третий муж был мексиканец. Давайте сразу к делу. – Она постучала пальцем по анкете. – Скажите, у вас есть опыт? Вы этим уже занимались – профессионально?

Вопрос был интересный; я задумался.

– Не то чтобы профессионально… Но мне не впервой зарабатывать этим на жизнь.

– Значит, опыт есть. Выпьем! – Она резво опрокинула в себя целую рюмку текилы. Поморщилась. Содрогнулась. – Buenos Dios[29], забористая какая! Забор-ристая! Ну, давайте, не стесняйтесь. Вам понравится.

Текила была на вкус как бензин с отдушкой.

– А теперь я вам расскажу без прикрас, как тут все устроено, Джонс. Мужчины среднего возраста – это девяносто процентов нашей клиентуры, и половина из них – со странностями. Так что если вы думали работать исключительно жеребцом-натуралом, можем сразу попрощаться. Смекаете?