сбежать. Я могу скрыться в Лондоне, могу вернуться в Россию и забыть обо всём, как о страшном сне, но тогда, грош цена моему слову и силе воли. Я обещала самой себе, что не буду убегать, как в своё время поступила мама, и встречу своего врага лицом к лицу.

— Но, бог мой, целый год быть женой этого демона выше даже моих сил, — невольно шепнула я под нос.

Вспомнив, что за спиной остался незнакомый парень, я гордо вскинула голову и закусив щеку, дёрнула ручку двери на себя.

Я сильная.

Я справлюсь.

Только оказавшись внутри, поняла, насколько мне страшно, насколько я не хочу быть женой этого человека. Не хочу быть его грелкой ночной, не хочу каждодневных скандалов, а они обязательно будут. Не хочу тихо сходить с ума от безысходности и понимания, что сама, сама совершила эту ошибку. И плевать теперь на академию, бог даст, снова поступлю.

Хочу исчезнуть.

Сев на гостевой диванчик, я опустила голову на колени и разрыдалась.

— Не хочу-у… Я не хочу выходить замуж, не хочу видеть его наглую рожу, не хочу носить его фамилию. Не хочу…

Всхлипнув, шмыгнула и вытерла нос. Тушь потекла.

— Эй, — раздалось тихое от двери. — У тебя всё в порядке?

Вздрогнув, я наспех вытерла лицо платком и повернулась.

— Нормально. Сейчас проревусь и всё опять будет пучком.

— Ты так сильно не хочешь замуж? Прости, я нечаянно подслушал. — Парень сел рядом, сложив пальцы в замок. — А зачем нужна нежеланная свадьба? Люди, вступающие в брак под давлением обстоятельств или родни, почти всегда несчастны. У тебя есть время отказаться и жить так, как хочешь этого ты. Свадьба же не завтра, да? — Повернувшись, он улыбнулся и подмигнул.

— Нет, — снова всхлипнула я. — Послезавтра-а-а.

— Оу. И всё равно всё поправимо, слышишь? — Он несмело похлопал меня по плечу и откинулся на спинку. — Хочешь сбежать?

— Что? — рыдая, я оторвала руки от лица.

— Давай сбежим.

— Сбежать? — Я открыла рот.

Да разве могла я допустить хотя бы мысль об этом? Что скажут люди? Что будут говорить о моей семье, стоит мне только сбежать? У отца наверняка начнутся проблемы с партнёрами после такого скандала. Общество, чёртово высшее общество, как осьминог просунуло свои щупальца туда, куда можно и нельзя. Везде сплетники, зависть гложет одних, ненависть разрушает других. Мы давно уже разучились просто жить, не оглядываясь на чужое мнение. Так жила моя мама, таким был отчим до свадьбы. А потом появились обязательства, от которых просто так не отмахнуться, и ношу ответственности за чёртову репутацию взвалили на себя дети.

— Но я не могу всё бросить.

— Ты хочешь замуж?

— Нет, конечно, нет.

— Тогда бросай. Бросай сейчас, пока есть возможность, потом может быть поздно.

— У нас договор, — хмыкнула я. — Женитьба всего на год.

— А ты уверена, что тебе дадут развод, когда ты попросишь? — Парень склонился к моему лицу и всмотрелся в заплаканные глаза. — Тебе дали гарантии, прописали в этом самом договоре, что ровно через год ты получишь развод?

— Нет, но старик же дал слово!

— Ты выходишь за старика?! — По его лицу проскользнула тень пополам с брезгливостью.

— Да нет же! За дьявола этого, Кейна, чтоб его бесы забрали!

— За МакАлистера? — тихо прошипел парень. — За эту сволочь?!

— В точку, — подняла я палец. — Слушай, а это не тебя он спас на вечеринке, когда тебя пытались… ну… того самого.

— Ты хочешь сказать изнасиловали? — горько усмехнулся он, вернувшись в прежнее положение. — А что если я скажу, что именно Кейн сначала устроил всю эту травлю?

— В смысле? — Я отодвинулась на всякий случай.

— В прямом. По договору с агентством я не имел права разглашать свой пол, выступал на подиумах как модель андрогин, все считали, что я женщина, притворяющаяся мужчиной. Вот Кейн и устроил на меня свою охоту, а когда загнал в угол и выяснил, что между ног у меня яйца, а не женские прелести, решил побыть героем и спасти от своих собратьев, которые ждали своей очереди, чтобы оприходовать новую жертву.

— Оприходовать по очереди? — выдавила я ошарашенно. — Нет. Да быть такого не может! Кейн, конечно, дьявол, гад, подонок и, вообще, дрянная личность, но не настолько же.

— О, так ты его ещё и защищаешь? — Теперь уже он от меня отодвинулся. — А, знаешь, что? Вали давай к нему и выходи замуж. Надеюсь, он тебе развода не даст.

— Ты нормальный? — У меня даже слёзы высохли от этой тирады. — Что за истерика на пустом месте?

— Посмотрел бы я на тебя в тот момент, когда мужик шарит в твоих штанах, пытаясь член просунуть в задницу! Насухую! — Психанув, он резко подскочил и едва не снёс дверь.

— Насухую? — пробормотала я поднимаясь. — Это он, вообще, о чём? Ладно. Хрен с ним, сейчас надо платье заказать.

Поднявшись на третий этаж, я осторожно шагнула в тёмный коридор. В самом конце одна дверь была открыта, и оттуда доносились звуки какой-то попсы.

— Ла-ла-ла, я тебя не отдам, нее-е-ет, — раздался вой, от которого я подскочила. — Ла-ла-ла, я тебя залюблю да-да-да…

Фу, ну что за гадость он поёт? Это же он?

Быстро дойдя до заветного прохода, я осторожно заглянула и застыла как вкопанная: посреди большой комнаты стояло оно, то ли женщина, то ли мужчина. Человек был невысокого роста, но с крепкой задницей, обтянутой малиновыми трико. На голове стоял такой хаер, что волосы пришлось бы сбривать, расчесать просто нереально. С ушей свисали длинные серьги с большими рубиновыми камнями, спину обтягивал топ. Оно прыгало на одной ноге, тоже босой, и пришпиливало золотую полупрозрачную ткань к манекену.

— Простите. — У меня даже голос охрип. — К вам можно?

— Ла-ла-ла, я тебе засажу, я тебя залюблю… — продолжало вопить это чудо.

Осторожно войдя, я на цыпочках дошла до модельера и осторожно тронула костлявое плечо.

Комнату наполнил такой визг, что пришлось зажать уши, чтобы не оглохнуть. Чудо повернулось, сверкая гладковыбритым, но всё же мужским подбородком.

— Не разбери какого пола дяденька, — прошептала я, делая шаг назад. — Кажется, я ошиблась дверью. Простите.

— А ну стоять! — гаркнул он нормальным голосом. — Ещё раз услышу не разбери какого… и всё остальное, — помахал он надменно рукой, — останешься без платья на свадьбу. Ты от Джона? Ничего так мордашка, правда, с весом беда. Ай-яй. — Прижав палец к подбородку, мужчина качнул головой. — Тебе бы сбросить килограмм семь, даже восемь. Сколько ты весишь?

— Ш-шестьдесят.

— Плохой ответ, — сморщил он нос. — После свадьбы сядешь на диету.

— Ни за что. — Осмелев, я сложила на груди руки. — У