— Не раздражай, — бросила и продолжила заниматься выведением букв, как та еще первоклашка.

Я вдруг почувствовала, что злюсь. Вскочила, подошла к столу. Взяла второе перо из стаканчика, макнула в чернильницу, схватила лист и написала первую строчку из черновика по памяти секунд за десять. Красиво, без клякс и с одного макания в чернила.

— Раз плюнуть, — выдала я, сунув под нос листочек.

Глория посмотрела хмуро. Но с каждым мгновением надвинутые тонкие брови поднимались все выше и выше, распрямляясь все больше и больше.

— Как так?! — Ахнула, наконец, женщина. — Я ж… я ж три года училась писать. Хм… магия?

Тут же одарила меня ехидным взглядом. Нос острый, как у вороны, глядишь, клюнет ненароком. Похоже, тут реальное средневековье, с грамотностью беда.

— Признавайся, как ты такие ровные буквы сделала? У нас типография королевская так не штампует, — выпалила следователь, я чуть не заржала в голос.

— Десять лет училась в шк… монастыре, — все же ответила ей без особого сарказма.

— Ты хотела сказать в школе! — Подловила меня торжествующая Глория. — В школе ведьм!

— Что вы заладили про своих ведьм?! Магом быть можно, а ведьмой что?! — Набросилась уже я. Достала меня клевать!

— Что — что? — Закривлялась детектив и тут же сделалась спокойнее. — Магия — это дар, а ведьмы бездарны. Черпают знания из черных книг, душу нечисти продают за силу, пользуются всякими дурными травами и черной магией нечистых животных. Мне даже говорить об этом мерзко. Так, давай садись за мой стол, попробуем твой способ. Как у высокородных поэтов принято, буду глаголить, а ты писаренком писать.

Я уселась на освободившееся кресло, ощущая эстетическое удовольствие от того, что сижу в кресле сыщика.

— Ты только не зазнавайся, до следователя тебе деточка лет десять расти.

— Диктуйте, — брякнула я, не обращая внимания на ее нелепую поддевку.

— До- клад. О. Хо — де… — начала, шагая из стороны в строну с руками за спину.

— Можно быстрее?! Чуть медленнее разговорного темпа, ладно? — Произнесла и посмотрела на детектива, следователя и сыщика в одном нахальном женском лице, который мучается с двумя строчками письма вот уже второй час!

За десять минут я написала все под диктовку и вручила лист бумаги ошарашенной Глории. Та приняла листок, будто я ей священный Грааль вручила или папирус древнеегипетский с коллекционной ценой в сто миллионов евро, на который если дунешь, в пыль разлетится.

— Это… это как так — то?! Без помарок даже, — заахала глупая и добавила вдруг прежним тоном: — Польза от тебя определенно имеется.

Это сказано, видимо, чтобы я не расслаблялась.

— Рада, что вы в меня поверили, — съехидничала я.

— Пошли в таверну поедим, проголодалась я что — то, — брякнула женщина. — До полудня не дотерпеть.

— А клиенты?!

— Я табличку повешу на двери, что мы там. Кому надо — найдут.

Потопали в таверну, что оказалась в шаговой доступности. И представляла собой одноэтажную кафешку продолговатой площади. Деревянные половицы внутри скрипели и ходили, и мне казалось я вот — вот провалюсь в подвал. Стол, за который мы сели оказался засален так, что противно было даже прикасаться. Сколочен он был из досок, похоже, таких же, что и на полу. И меж них веками скапливались крошки еды, превращаясь в камень. Несмотря на всю внешнюю мерзость пахло в средневековой кафешке, как на природе шашлыками.

Таверна оказалась практически пуста, лишь в темном уголке сидело двое невзрачных мужчин. Глория выбрала огромный стол человек на восемь прямо по центру зала. К ней тут же подскочил пузатый, лысенький и низенький мужчина.

— Леди баронесса, какой приятный сюрприз, — начал лебезить.

— Накрой, как обычно, — бросила Глория, даже не взглянув на него. Ее внимание было приковано к мужчинам. — А это что за залетные? Я их раньше не видела?

— Это не местные, похоже, люди генерала Линкора, с границы пришли.

— Что они тут забыли? — Скривилась женщина.

— Да орк их разберет, — усмехнулся мужчина и обратился ко мне. — А что желает юная леди?

— Овсянки ей и хлеба с отрубями, — брякнула Глория.

— Мяса мне, — поправила нагло. — За счет баронессы Глории Дульсинской из славного рода королевских воевод. Самого лучшего, я ей сегодня доклад нарисовала, каких еще этот свет не видывал.

Мужичок посмотрел на Глорию, что сделалась хищной.

— Ладно, — махнула рукой после некоторой заминки. Мужчина умчался в подсобку. А Глория начала сверлить меня взглядом и вскоре произнесла негромко. — Я и так за аренду задолжала, вспоминай, кто у тебя папаша. Я на его счет запишу.

— Нет у меня отца, — ответила ей честно. — А мама в другом мире. Поэтому кроме тебя и Энеля у меня здесь никого нет. Так что ты мне теперь как мама, пусть и ведешь себя, как старшая сестра.

Глория потупила взгляд. Кажется, я ее зацепила. Или растрогала. Да и вообще перешла на «ты».

— Сирота что ли? — Спросила хмуро.

— Можно сказать и так, — ответила угрюмо, пребывая в печальном образе для лучшего воздействия.

— Вот незадача, — выдохнула детектив. Злость, сарказм и прочее как рукой сняло. — Выходит, что на шее теперь ты у меня.

Я просто пожала плечами и увела взгляд. Наставления не прошли даром. Вот я себе мамочку и нашла тут.

Принесли еды. Прямо на сковороде притащили мясо, на котором продолжал кипеть жирок в масле. Я не любительница копить холестерин и к жаренному равнодушна. Но тут почему — то голод проснулся не шуточный!

К обеду таверна заполнилась на треть. Глория напряглась, а я стала рассматривать новых персонажей, среди которых были и эльфы! Красивые, аккуратно одетые и важные на вид. Были и низкорослые гномы, который при свете дня было легко распознать по широким мордашкам. Теперь они казались не такими уж противными.

К столу подошел мужчина в черном костюме и нагло уселся рядом с Глорией. Черные усы, выпученные черные глаза и шляпа цилиндром, как у фокусника, промышляющего кроликами. Кстати свой головной убор Глория оставила в офисе.

— Леди Глория, сегодня вы раньше, ночь была долгой и плодотворной? — Произнес довольно приятным актерским голосом.

— Сэр Виктор, что детективу дворцовых дел до дел не дворцовых? — Ответила Глория ехидно.

— О, вы не представили юную леди! — Обратил на меня внимание, проигнорировав ее выпад.

— Это… — начала было Глория, но я перебила.

— Я племянница, графиня Виноградова Олеся Сергеевна, — представилась сама.

Пока сидела, думала, какой бы титул себе прилепить. Баронесса слишком слабенько, это, насколько знаю, первая ступенька, или одна из первых. Если сразу на герцогиню замахнуться, тут уж надо старухой страшной быть, чтоб поверили. А вот графиня — самое и оно. Ну, я так думаю… даже после удивленных выпученных глаз мужчины.