Убедившись, что жертва ей всецело доверяет, Митци заставляла ее уверовать в эффективность «работы», а также в то, что лишь она, Митци, — единственный посредник между жертвой и духами. Или ангелами, или Богом — смотря что больше нравилось клиентке. Всей душой веря, что она действует на благо и по наставлению высшей силы, жертва словно обретала второе дыхание: ей казалось, что теперь ее жизнь наконец исполнена смысла.

Добившись от жертвы слепой веры, Митци принималась за работу: не только прибирала жертву к рукам, контролируя каждый ее шаг, но и обеспечивала ее полную изоляцию, необходимую для того, чтобы провернуть главную аферу. Осунувшаяся, с красными глазами, Митци встречала жертву и объясняла, что всю ночь «работала», и ей открылась ужасная истина. К тому времени Митци уже знала, чего особенно боится ее клиентка, и пользовалась этими знаниями ради собственной выгоды. К примеру, если женщина боялась бывшего мужа, Митци сообщала, что он сговорился с ее подругами, и теперь они строят планы мести. Это был самый надежный способ окончательно рассорить жертву с близкими ей людьми.

В чем Митци никогда не отказывала клиенткам, так это в надежде. Она обещала им любовь, детей, богатство — все, о чем они мечтали, и перепуганные женщины цеплялись за нее, как за спасательный круг. Надежда заменяла им все, благодаря ей они жили и дышали. А Митци ловко убеждала их, что лишь она способна исполнить их мечту — конечно, в обмен на кругленькую сумму, иначе ей просто не хватит высшей энергии для такой сложной задачи. Но затраты должны были окупиться: ведь Митци клялась, что после завершения «работы» все деньги до последнего гроша вернутся к прежней хозяйке.

Как в любых односторонних отношениях, рано или поздно наступал момент, когда все хорошее заканчивалось. Исчезала внимательная слушательница, улетучивалось ощущение прочной дружбы двух людей, преданных общему делу. В отчаянии жертва, стремящаяся вернуть недавнее прошлое, соглашалась платить вновь и вновь. К тому времени у нее не оставалось друзей, кроме Митци, и жертва прилагала все старания, лишь бы угодить ей.

Но деньги жертвы наконец иссякали, и в этот момент Митци мгновенно и резко прекращала все отношения с ней. Телефон Митци внезапно оказывался отключенным, ее кабинет — пустым. Если обезумевшая жертва ухитрялась разыскать Митци, иногда после долгих месяцев лихорадочных поисков, все ее мольбы наталкивались на непробиваемую холодность бывшей «подруги». Плачущая и растерянная жертва просила вернуть ей деньги, как было обещано. И вот тут-то Митци объясняла, что все они до последнего гроша исчезли, были потрачены на тяжелую «работу». После чего Митци без тени сочувствия вешала трубку.

Жертва оставалась совсем одна, как правило, на грани разорения, лишившись не без помощи Митци поддержки всех, на кого она могла рассчитывать. Ей было не к кому обратиться за утешением, она стеснялась идти в полицию, уже понимая, как глупо поступила.

А если несчастная все-таки собиралась с духом и бросалась в полицию, то обычно уходила ни с чем. Ей объясняли, что она отдала деньги мошеннице по своей воле, следовательно, состав преступления отсутствует. Однако в полиции Форт-Лодердейла все же выслушали одну такую жертву, запросили сведения о некоторых банковских счетах Митци и были поражены колоссальными масштабами ее деятельности. Митци Вандло ворочала миллионами долларов, обманом полученных от множества клиенток.

Как всегда бывало, когда в деле фигурировали крупные суммы, вмешались федеральные органы, и ситуация сразу изменилась. Вскоре выяснилось, что Митци — всего лишь винтик в одной из крупнейших в мире преступных группировок, о которой толком никто не знал.

К счастью, начавшемуся расследованию способствовало недавно принятое Верховным судом США постановление, согласно которому доверчивость жертвы не отменяла факт совершенного преступления. Мошенников, подобных Митци, следовало признавать виновными в той же мере, как и грабителей банков.

Уголовное право штата и федеральное право предписывали прямо противоположные порядки действий. Преступников, взятых под стражу блюстителями законов штатов, помещали в тюрьму и одновременно искали доказательства их виновности. А фэбээровцам требовались годы на сбор доказательств, прежде чем они получали санкции на арест. К сожалению, когда они уже были готовы предъявить обвинения Митци и еще двадцати восьми ее родственникам, кто-то успел предупредить ее. Сама Митци и ее сын исчезли бесследно.

Собирая бумаги в аккуратную стопку, Майк мысленно согласился с капитаном: единственной причиной, по которой Стивен и его мамаша соизволили бы обратить взор на такой захолустный городишко, как Эдилин, штат Виргиния, мог быть только по-настоящему крупный куш. По-видимому, после своего исчезновения Митци изобрела новый способ добывания денег — на этот раз с участием мисс Сары Шоу.

Майк сложил бумаги в ящик тумбочки, мысленно напомнив себе, что утром надо унести их из дома. Оставлять материалы дела в ящике было опасно: решив осмотреть комнату еще раз, Сара легко могла наткнуться на них.

Задвигая ящик, Майк невольно задумался о том, какой насмешкой судьбы обернулись его планы на сегодняшний вечер. Днем, выбирая новую одежду в торговом центре Уильямсберга, он предвкушал приятный домашний вечер в обществе Сары. К вкусному ужину он припас хорошее вино — бутылка так и осталась неоткупоренной. Майк представлял, как после ужина принесет из машины покупки и примется разбирать их вместе с Сарой. Поскольку она знает толк в одежде, он хотел попросить у нее совета. А дальше события должны были развиваться сами собой — вплоть до того момента, когда Сара объяснит, что нужно от нее семейке Вандло. Но привести этот блестящий план в исполнение Майку так и не удалось.

Выключая свет, Майк повторял: стриптизерши. Отныне он будет иметь дело только со стриптизершами. Хватит с него порядочных девушек, понять которых просто невозможно.

Проснувшись на следующее утро, Сара поняла, какие ощущения принято называть похмельем. Мало кто способен опьянеть от двух «Маргарит», но Сара давно убедилась, что у нее непереносимость алкоголя.

Пока она плескала холодной водой в лицо, ей вспомнилось, что она наговорила Майку накануне вечером. Оправдаться она могла лишь тем, что он слишком подробно расспрашивал о Греге, постоянно на что-то намекал, и этот разговор стал для Сары последней каплей.

Конечно, она извинится перед ним. Вчера вечером она почти не сомневалась, что против нее ополчился весь мир, но ведь этого просто не могло быть. Тем не менее мысль о всеобщем заговоре не покидала ее, более того — крепла с каждым днем.

Днем, продолжая усердно перешивать одежду, Сара уверяла себя: не может быть, чтобы Тесс сговорилась с целым городом и вдобавок призвала на помощь Майка, лишь бы помешать подруге выйти за Грега.

Но старый детектив по телевизору настроил ее на подозрительный лад: продолжая шить и прислушиваясь, Сара вдруг поняла, что ее теорию заговора подтверждает каждая секунда последних нескольких дней. Сначала внезапно уехал Грег, потом Люк затеял обработку ее квартиры, в итоге ей пришлось переселиться к Тесс, и не куда-нибудь, а в комнату с потайным ходом. И наконец, откуда ни возьмись появился таинственный братец Тесс, да еще поселился в той же тесной квартире.