…Вино превратилось в уксус. То, что я сейчас вижу, вызывает у меня единственный вопрос: «А был ли мальчик?» Была ли девочка? Сейчас существует не Диана Арбенина, а какой-то её клон. Она стала писать менее интересно, новые песни получаются эмоционально пустоватыми, такое «бла-бла-бла» в стиле «Снайперов». Она умела писать талантливые песни, но сейчас они все об одном и том же и почти одинаковые. Можно по пальцам пересчитать песни, которые не похожи друг на друга… Выхолащивание натуры постепенно влечет за собой выхолащивание того, что эта натура создает. Свита начинает играть короля. Эта схема достаточно банальна, придумала ее не Диана… Увы, с ней не происходит ничего оригинального. Вот я и спрашиваю, был ли мальчик… Этот жуткий напомаженный клон был всегда или появился совсем недавно? Наверное, не всегда, потому что за прежними песнями стояли живая эмоция и реальная кровь. А сейчас я наблюдаю субстанцию, которая пытается что-то нам демонстрировать с той же силой, а удовлетворения от этого уже не ощущается.

Когда через год после моего ухода из группы была «слита» и Света Сурганова (т. е. поставлена в такие условия, при которых она не могла остаться, не уничтожив себя как личность), это было мегаунизительно. Света – самый преданный Диане человек. Преданнее, чем родственники, чем ее собственная мать…»

Как водится, через годы, тем более десятилетия, острота былых переживаний сглаживается, и сейчас все участники тех «снайперских» лет способны говорить друг о друге без надрыва. Но в первой половине «нулевых», сразу за большим успехом, у группы началась чувствительная «ломка», через которую в разных формах проходили, проходят и еще будут проходить многие популярные коллективы.

Интересно, что первых «депортированных» из группы после «Рубежа» людей сменили те, кто затем продержался в «НС» рекордные сроки. Чуть раньше Лосевой «Снайперов» покинул барабанщик Сергей Сандовский. Его место на следующие 16 лет занял Дмитрий Горелов. А дело Светланы в 2002-м продолжила Лариса Пальцева, чей директорский стаж в «НС» тоже выражается двузначным числом.

«Пусть мы и раскрутились с «Рубежом», мне совершенно не хватало в этом альбоме музыкальности, нерва, – говорит Арбенина. – Но что я могла сделать? У тебя на кухне лежат продукты: чеснок, морковка, горошек, а ты хочешь сделать суп буйабес. Как его соорудить из таких ингредиентов? Именно что никак, и ты варишь минестроне. Но в следующий раз даже голодать станешь, а минестроне варить не будешь. И в какой-то момент наступил другой этап – с появлением в коллективе Ларисы Пальцевой, работавшей в свое время пресс-атташе Земфиры. При том что я совсем не стратег, и никогда специально ничего не «выстраиваю». И вышло так, что Пальцева начала приводить «НС» в новый вид, делать классный коллектив, за что ей низкий поклон. Именно она сказала: «Диня, если тебе так не нравится качество альбома «Рубеж», поехали в Киев к Жене Ступке и сделаем у него для начала песню «Ты дарила мне розы». Полноценно ее аранжируем и выпустим».

Митя Горелов – барабаны

Лариса Пальцева

Украинец Ступка, потомственный звукорежиссер, пару лет повышавший свой профессионализм в знаменитом американском университете в Беркли, – находка для многих постсоветских музыкантов из «девяностых». Земфира, «Океан Эльзы», «Вопли Видоплясова» записывали с ним и успешные альбомы, и синглы, и каверы. Пальцева познакомилась со Ступкой во время работы с Земфирой и отправила Диану по верному адресу. «Мы приехали к Жене, и, как планировалось, я спела ему «Ты дарила мне розы», – продолжает Диана. – Он поинтересовался: «У тебя еще чего-нибудь есть? – Да гора всего! – Ну-ка, сыграй». Показала песен тридцать. Ступка воскликнул: «Зачем тут еще какие-то музыканты? Ты сама все на гитаре классно играешь. Во всяком случае, я воочию не видел, чтобы девчонка так играла. Давай альбом сделаем!» Решили записывать с ним «Цунами». Вот отсюда началась правильная история «Снайперов», мы вышли на другой уровень продюсирования. Этот альбом я считаю вершиной «снайперской» дискографии. И лучшая моя песня – «Катастрофически» – тоже из него. Она покруче «31-й весны» будет. Офигенная пластинка. Я и не думала, что так получится. Обалдела от результата. Это тот случай, когда даже не предполагаешь, как может быть. Сейчас-то я уже знаю, как должна выглядеть та или иная наша песня. А тогда Ступка начал, как хирург, отсекать лишнее. Помнится, Митя Горелов противился этому. Не хотел играть нужные биты, постоянно синкопировал. А Ступка говорил: «Митя, убери эту синкопу. Если я такое в машине услышу – обязательно куда-нибудь врежусь. Ты можешь продержать нормальный бит всю песню?» Но Мите было скучно так играть, хотелось что-нибудь добавить. И Женя опять настаивал: сыграй ровно.

С Сургановой дело обстояло еще сложнее. Допустим, пишем песню «На границе». Ступка приглашает ее к микрофону и просит: «Сыграй, пожалуйста, свою партию». Она играет, не останавливаясь, на протяжении всей песни. Женя объясняет: «Погоди, давай ты сыграешь только здесь и вот здесь. Поскольку скрипка – сольный инструмент и не может звучать весь трек». Она слегка удивленно отвечает: «Да? Ну, давай». Включаем запись, повторяется то же самое. Она просто играет всю песню. Ступка опять говорит: «Свет, ну давай ты сыграешь в пятом, двадцать пятом, тридцать пятом такте, и больше не надо. Потому что есть определенные аранжировочные задачи». Сурганова соглашается, но играет как в предыдущих дублях. Постепенно Ступка все понял и стал записывать как получается. А потом просто нарезал фрагменты из её партий. Для нашего ещё зеленого коллектива такая работа была внове. Но я начинала понимать, что, скажем, гитара и скрипка не могут друг друга перебивать и звучать одинаково. Это все равно что мы сейчас начнем с тобой говорить хором. Ничего же не услышим, и диалога не получится.

Вообще столько времени с тех пор прошло, а я и сейчас, если мне предложат послушать «Цунами», буду смаковать каждую песню. Они там все и сложные, и при этом простые. Классные, одним словом. Я просто влюбилась тогда в Ступку. Тоже, как он, захотела поехать учиться в Беркли.