— Мне кажется, она будет хорошенькой, когда вырастет из девчонки-сорванца, — заметил отец.

— Не знаю, как насчет хорошенькой, — засомневалась мать, — но эмоциональной — безусловно. Девочка воспринимает окружающее чересчур сильно, можно даже сказать, горячо.

Бертран Бедлингтон рассмеялся.

— Попробуй угадать с двух раз, откуда это у нее. Или ты уже начинаешь беспокоиться, что не справишься со своими обязанностями матроны?

— Возможно, но вообще-то я думала о самой Корнелии, — ответила жена. — Она будет страдать из-за своего характера.

— А кто из-за этого не страдает? Но она проживет славную жизнь, — заключил Бертран. — Уже много поколений в семье Бедлингтонов течет испанская кровь.

— Это пугает меня! — неожиданно воскликнула Эдит Бедлингтон. — Что с ней станет, особенно если она будет жить здесь?

— Не волнуйся, — успокаивающе произнес ее муж. Корнелия слушала и не понимала, о чем они говорят.

Интересно, почему мама разволновалась? И вот теперь, кажется, она поняла. Потому что ее мать, пожертвовавшая светской жизнью, которую знала и любила, понимала, какой сильной и всепоглощающей бывает любовь. Любовь способна поработить человека, подумала Корнелия, как она сама была порабощена герцогом. Он будет ее мужем! От одной этой мысли кровь оглушительно стучала в ушах и разливалась горячей волной по всему телу, так что Корнелии показалось будто она на крыльях летит к своему избраннику.

Время, оставшееся до вечера, пролетело быстро. Наконец Корнелия услышала стук подъехавшей кареты и побежала в спальню привести себя в порядок. Она очень удивилась, когда посмотрев в зеркало, увидела, что осталась прежней. Ей почему-то казалось, что новые мысли и чувства должны изменить ее, сделать красивее. Но из зеркала на нее смотрело белое личико с глазами, спрятанными за темные стекла, и копной замученных укладкой волос, высоко возвышавшихся над узким лбом.

С легким вздохом Корнелия отвернулась и, выйдя из спальни, спустилась в гостиную. Она терпеливо вышагивала взад-вперед по комнате, как ей показалось, не меньше ста лет, а потом наконец дверь открылась, и девушка выжидательно оглянулась. На пороге появился всего-навсего дворецкий.

— Его милость просит, чтобы вы прошли в библиотеку, мисс.

Корнелия с трудом сдержалась, чтобы не пуститься вприпрыжку. Лакей распахнул перед ней дверь, и она вошла. Ее сердце тут же упало, когда она увидела, что дядя один. Герцог не стал ее ждать, а просто пришел и ушел. В первую секунду она едва поверила, что глаза не обманывают ее. Затем дядя прочистил горло, тем самым дав ей понять, что требует внимания.

— Вы хотели меня видеть, дядя Джордж?

Как трудно оказалось скрыть разочарование в голосе и заговорить, как она надеялась, естественным тоном.

— Да, я хочу поговорить с тобой, Корнелия. Садись. Лорд Бедлингтон указал на кресло возле камина, и Корнелия робко присела на краешек, сложив руки на коленях.

— Герцог Роухамптон просил моего согласия на вашу помолвку.

— Я знаю, — пробормотала Корнелия.

— Разумеется, нет такой причины, по которой мне следовало бы отказать ему, — продолжал лорд Бедлингтон, — за исключением того, что эта помолвка кажется мне излишне поспешной. Ты только что приехала в Лондон. У тебя не было времени оглядеться вокруг, познакомиться с другими людьми, другими мужчинами.

Лорд выжидательно посмотрел на Корнелию, но она не проронила ни слова, и он продолжил:

— Ты молода. А с другой стороны, конечно, тебе достаточно лет, чтобы принимать собственные решения. Если ты воспользуешься моим советом, то подождешь, но я совсем не хочу навязывать тебе свое мнение.

— А герцог сказал… когда собирается назначить день свадьбы? — робко поинтересовалась Корнелия.

— Он сказал, что не видит причин медлить со свадьбой, — ответил лорд Бедлингтон. Он на секунду сжал губы, а потом, к удивлению Корнелии, положил руку на ее плечо. — Послушай, дитя мое, как следует все обдумай. Тебе незачем торопиться с замужеством. В моем доме для тебя всегда найдется место.

— Вы чрезвычайно добры ко мне, — сказала Корнелия, — я вам очень-очень благодарна, дядя Джордж, но мне бы хотелось выйти за герцога.

Лорд Бедлингтон уронил руку с ее плеча.

— Позволь мне заметить, что у тебя не очень большой опыт в общении с мужчинами. Заключи помолвку, если хочешь, но подожди полгода или даже год.

— Я… счастлива… исполнить его волю, — запинаясь проговорила Корнелия.

Она понимала, ее дядя пытается быть добрым, но в то же самое время чувствовала, что его просьба подождать невыполнима. Зачем им ждать?

— Очень хорошо. Значит, ты поступишь, как считаешь нужным, — сказал лорд Веллингтон. — Ты очень богатая молодая женщина, и любого, кто женится на тебе, можно поздравить.

Было в его тоне что-то, заставившее Корнелию бросить на дядю пронзительный взгляд. Неужели он хочет сказать, что герцог женится на ней только из-за денег? Ей даже стало смешно от такой мысли. У герцога было так много всего, что вряд ли ему нужно большее, не говоря уже о ее деньгах. Нет, он просил ее быть его женой, потому что она нужна ему, а все остальное — неважно.

— Герцог предложил всем нам отправиться завтра в Котильон на несколько дней, чтобы ты могла познакомиться с его матерью. Я принял приглашение, так как подумал, что ты этого тоже желаешь.

Лорд Бедлингтон держался очень чопорно, и Корнелия не догадалась, с каким трудом он подавлял в себе возмущение, возникшее из-за той ситуации, в которой оказался. Он сам точно не понимал, что происходит: как ни смешно, но всего несколько дней тому назад он сказал Лили, что не потерпит Роухамптона в своем доме, а теперь он вынужден чуть ли не вступать с ним в родство, которого нельзя ни избежать, ни отвергнуть.

Несомненно, за всем этим что-то кроется, но в то же время он не мог отрицать, что для Корнелии это будет блестящая партия. Хоть она и богата, но внешне мало что из себя представляет, а во всем Лондоне не найти второго такого молодого человека, как герцог Роухамптон, за которым бы столько охотились.

И все же Джордж Бедлингтон был убежден, что с помощью какого-то очень тонкого фокуса, пока им не разгаданного, его обводят вокруг пальца, и, поскольку он не мог словесно выразить свою убежденность, он был раздражен и ворчлив весь вечер и все следующее утро, пока они не приехали на вокзал, чтобы отправиться в Котильон.

Герцог закупил для своих гостей отдельный пульмановский вагон. Несколько ливрейных лакеев поджидали на платформе приглашенных и провожали их до вагона. Как только поезд тронулся, подали чай, сандвичи с изысканным паштетом и всевозможную выпечку, все это было доставлено из Котильона в огромных корзинах вместе с серебряными чайными подносами и элегантными фарфоровыми чашками.

Кроме Бедлингтонов в Котильон направлялись и другие гости. Женщины были так красиво одеты, что Корнелии стало стыдно своего наряда, и она молчаливо и незаметно сидела в углу, пока они оживленно болтали с тетей.