они мой источник дохода. А вот моя теневая сторона – это действительно переплетение правды и лжи, и чего в ней больше сказать трудно. Я лгал даже себе, чтобы не привыкнуть к словам правды. Лишь когда анализировал, то был откровенным сам с собой.

– Вы еще молоды и придете к тому же что и я, и, наверное, у вас нет такой Алины, как у меня.

Я посмотрел на него удивленно, не понимая, о какой Алине, он говорит, и почему я должен ее знать. За ответом я обратил свое внимание на Анну, которая почти смеялась.

– Алина, это нечто, – подтвердила она, слова Андре, чем еще более заинтересовала меня неизвестной мне личностью.

– Впечатление такое, что я так отстал от светской жизни, что даже не знаю, кто такая Алина, – с сожалением произнес я.

– Заходите ко мне. Магазин так и называется «Салон Андре», и не бойтесь Алину. Видите ли, Алина моя продавщица, экстравагантная продавщица. Ее саму можно показывать за деньги, и не потому, как она прекрасно выглядит, а потому, как она смотрит. Ее взгляд дан ей даже не природой, а Богом. Она, всем своим взглядом, отпугивает клиентов. Она смотрит на них так, словно они работники бойни и от них так несет… Ей даже ничего не надо говорить, ее молчание настолько красноречиво, что в ее присутствии вошедшие чувствуют, что ошиблись дверью, и здесь таких не обслуживают. Только истинные ценители искусства не замечают ее присутствия, или не обращают внимания. Это и есть настоящие клиенты, они и платят, помогая мне жить. Ладно, дети мои, наслаждайтесь друг другом, – Андре поднялся, увидев подходящего официанта. – Заходите Жан, – и ушел, чуть покачиваясь, как колосс на глиняных ногах.

Когда официант, расставив заказанное, удалился, Анна заметила: – Тебе действительно надо сходить к нему. У него хороший магазин.

– Теперь я понимаю, почему тебя пригласили посмотреть картины и помочь выбрать. Учитель хороший. Это твоя деятельность?

– Нет, это так, для расширения кругозора. Андре друг моего отца. Сама же я работаю в коммерческой фирме. Ты же это хотел знать?

– Ну, не так конкретно.

– А конкретно – я математик и очень не плохой.

Своего удивления я не стал скрывать. Сегодня вечер открытий.

– Да, вот так, вот, – гордо заявила Анна. – Трудно представить меня с цифрами, но мне это нравится.

– И логика есть? И все прочее для аналитики?

– Увы, да. Почему, увы? За глупенькую, смазливую женщину принимают только вначале, по виду, используя внутренний штамп.

– Заметь, я не говорил смазливая и глупенькая. И даже не думал.

– Это я увидела по тебе.

– Так ты еще и физиономист?

– Нет, не напрягайся, в глубины твоего ума лезть не буду.

– И хорошо, – вздохнул я с облегчением, – достаточно, что уже залезла в сердце.

– Я подумаю, как долго там оставаться. Ну, что приступим к ужину или ты собираешься меня угощать словами?

Мы взяли мясо, жаренное по-швейцарски, которое обильно посыпается тертым сыром, а гарниром к нему рёшти – национальное блюдо, изготавливаемое из тертого картофеля с добавками растительных жиров. Из напитков Анна предпочла красное Dole, а я решил попробовать грушевое бренди «Вильямс». От десерта она отказалась, и естественно кофе завершил ужин. Вечер прошел в легкой, непринужденной обстановке. Я рассказывал, где был, что видел, а она внимательно слушала, иногда дополняя мои впечатления своим взглядом коренной жительницы.

Через два часа мы вышли из ресторана, и такси доставило нас в старый город в фешенебельный район Шампель, рядом с которым у меня произошло небольшое приключение. Выйдя из машины, я замер ожидая, что скажет Анна.

– Не отпускай машину, – догадалась она о моей заминке. – К себе не приглашаю. Как-нибудь потом. Ты где остановился?

– Мандарин Ориенталь.

– Не плохо. Ну, если ты оказался в Женеве, то я позволю себе не бросать тебя.

– Я не настаиваю и не хочу нарушать твои планы, свалившись, как снег на голову. Ты мне делаешь одолжение?

Анна коснулась пальцем моей щеки, легко провела по ней: – Жан, разве я похожа на женщину, которая будет делать одолжение? Давай завтра встретимся, погуляем по городу, и я отведу тебя в одно очень интересное место. Заезжай за мной к шести, уже буду дома.

Чуть прижавшись ко мне, поцеловала в щеку и направилась к малоэтажному дому легкой походкой. Платье, как и раньше, двигалось там, где надо и оставалось спокойным там, где должно быть спокойным.

Я чувствовал легкий аромат ее духов на своем лице. Дождавшись, когда Анна войдет в дом, сел в такси.

8

Третий день я находился в Женеве, но похвастаться результатами особо не мог. Так, легкое движение мелкими шагами. Было у меня подозрение, что связной уже мог быть засвечен. Моя встреча с ним вчера, была, в общем, на грани, я рисковал. Я бы меньше рисковал, если бы без маскировки, мало ли случайно встретились, случайно познакомились, но я не хотел показываться даже ему, а уж в случае фотографирования, лицо мое занесли бы, так, на всякий случай, в базу данных, а под гримом вообще провал. Чтобы ни было, ничего положительного я пока не видел, как и способов подойти к объекту. Сегодня будет встреча связного с Ленцем и мне надо все посмотреть.

Так я размышлял, лежа в кровати, глядя в окно, где в голубом небе проплывали легкие облака. День обещал быть теплым, как и вчера. Я посмотрел на часы, что стояли на прикроватной тумбочке, половина восьмого. Пора вставать.

Выйдя из душа, я оделся и спустился в ресторан при отеле, чтобы позавтракать. Лица сидящих, уже стали привычными, но среди них я заметил одно приятное – англичанка, на знакомство с которой меня провоцировал Джон. А почему бы и нет? – подумал я и направился к ее столику.

– Разрешите присесть за ваш столик? – спросил я.

Она подняла голову, и в ее черных газах, не было видно дна. Они притягивали, при этом она не делала для этого никаких усилий. Осмотрев зал, и убедившись, что свободные места есть и среди мужских компаний, он поняла мои намерения и ухмыльнулась:

– Пожалуйста, но, как понимаю, место вы выбрали не случайно?

– Разумеется, – не стал я отрицать. – Меня зовут Жан, – представился я, садясь напротив.

– Этого было бы достаточно, – ответила незнакомка мягким, с легкой хрипотцой голосом, и продолжила завтрак.

Подошедшему официанту я заказал сок, творог, тосты с джемом и кофе, а затем произнес: – Выражение «было бы достаточно» имеет некую недосказанность.

– Так и есть, – вымолвила она, перейдя к кофе. – Если бы вы еще объяснили, зачем я вам,