– Это наш сосед, живет в последнем доме. Зовут Ярослав. Меня долго не было, Антош?

– Да не то чтобы… Недолго.

– Хорошо, – с облегчением выдохнула Катя.

Там, где дорога поворачивала к туристическому центру и от нее ответвлялась другая, ведущая в частный сектор, они заметили светловолосую девушку. Растрепавшаяся коса той была перекинута через плечо, девушка куталась в растянутую шерстяную кофту и переступала длинными голыми ногами, обутыми в кроссовки. Что-то ее встревожило, раз она выскочила из дома прямо в летней пижаме. Ярослав, идущий впереди, тоже заметил девушку и приостановился, чтобы ей что-то сказать. Но когда Катя с Антоном и Вульфом почти поравнялись с ними, незнакомка, подняв на них глаза, качнула головой, что-то ответила Ярославу и пошла в сторону частного сектора.

– Еще одна едва не заблудившаяся в лесу? – неловко пошутила Катя, когда они возобновили путь. Ярослав, при всем своем видимом желании, не мог идти быстро, и потому шли они вровень.

– Еще одна. Устроили тут пижамную вечеринку, – проворчал он, а Катя улыбнулась в темноту.

– Это ваша знакомая? Родственница? – спросил Антон и оглянулся, но девушка уже скрылась на улице.

– Знакомая, – ответил Ярослав, и его голос неожиданно потеплел. Может, Антон еще задал бы другой вопрос, но в этот момент темноту разрезал свет от фар. Сосед шагнул к проезжей части и вскинул руку. Машина притормозила рядом с ними.

– С собакой не повезу! – высунулся в окно водитель.

– Да мы и не… – опешила Катя. Ярослав же без слов сел рядом с водителем, махнул на прощание и уехал.

– Странный он, – выразил вслух то, о чем думала Катя, племянник. Она хотела согласиться с ним, но вместо этого, отчего-то оправдывая поступок соседа, пояснила:

– Он в аварии пострадал. Видимо, ему больно идти, поэтому поймал машину.

– Да я не об этом, – возразил Антон, но развивать тему не стал.

Уснуть той ночью Соня так и не смогла: крутилась, плакала в подушку, напуганная угрозами Короля, прислушивалась, не раздастся ли мяуканье Васьки.

Тетя, конечно, заметила, что она чем-то расстроена. Но, погруженная в заботы, в проблемы племянницы не вникала. Соне это было только на руку. На вопрос тети она отговорилась, что обеспокоена пропажей кота, и получила ожидаемый ответ: «Никуда не денется. Жрать захочет – придет». Посчитав, что проблемы племянницы решены, Арина придвинула к себе бухгалтерскую книгу и принялась сверять расходы с доходами. Соня молча убрала со стола, налила чай и ушла, но не в комнату, а на улицу.

Она просидела во дворе, глотая слезы, почти до темноты, а когда вернулась в дом, тетя уже уснула. Из соседней комнаты доносилось похрапывание, на кухне уютно тикали старые ходики, которые купила еще бабушка, иногда лениво гавкала соседская собака, но эти привычные ночные звуки не убаюкивали Соню, а наоборот, добавляли тревоги. Сегодня – Васька, а завтра Король сделает что-то похуже. И она не в силах помешать, даже обратиться в полицию не может, потому что тогда Король вытащит из рукава главный козырь.

Соня не знала, чего он хочет, и это пугало больше всего. До вчерашнего дня она считала, что ему нужны деньги, но, оказывается, все забирал себе Толька. Тогда зачем она Королю?

…Впервые Соня увидела его в пять лет. Тот день, сухой и теплый, запомнился ей не столько деталями, сколько ощущениями. Она радовалась, потому что впервые обула ярко-желтые резиновые сапожки. Их берегли до первых луж, но в ту осень дождей долго не было. Бабушка обеспокоилась, что внучка вырастет из обновки, так и не поносив, и достала с полки заветную коробку. Соня сидела на скамеечке возле крыльца и, тиская котенка, любовалась сапожками на вытянутых ножках.

Внезапно калитка распахнулась, и во двор уверенно вошел незнакомый молодой мужчина. Он уже поднялся на крыльцо, когда заметил Соню. Незнакомец тут же спустился и навис над девочкой, заслонив ей солнце.

– Как тебя зовут?

Мужчина улыбался, но его слишком светлые глаза оставались холодными, будто лед. Может, он заколдованный Кай? Незнакомец протянул ладонь, но Соня только отшатнулась.

– Как тебя зовут? – повторил он, выпрямляясь. Солнце выглянуло из-за его спины, но напуганной девочке оно уже не показалось ярким, как раньше.

– Соня, – выдавила она. Незнакомец чему-то усмехнулся и без стука вошел в дом.

К ним всегда приходили люди, как говорила бабушка, за сказками. Она действительно знала много историй, поэтому Соня ей верила, хоть и обижалась на то, что гостей приглашали в специальную комнату. Соню манило туда, как в сокровищницу: там приятно пахло сушеными травами, сладко и сухо – бабушкиными духами. У стены стоял шкаф с книгами в обернутых бумагой обложках. Эти книги бабушка читала, стоя у окна и беззвучно шевеля губами. Но больше всего Соне нравился высокий столик с тяжелой ступкой для растирания трав, скляночки, бутыли из темного стекла и флаконы с притертыми крышечками. Бабушка говорила, что придет время и она обучит внучку многому. Но когда это время настанет? Соне оставалось только слушать сказки, которые в ее воображении перепутывались, обрастали новыми деталями и теряли оригинальные финалы.

В тот день, глядя на закрывшуюся за «Каем» дверь, девочка подумала, что пришел он за очень страшной сказкой. Незнакомец ничего не сделал, не обидел ее, только спросил имя и даже улыбнулся, но Соне отчего-то каждый раз при встрече с ним становилось страшно. Этот страх вымораживал, заставляя замереть на месте или торопливо спрятаться, если она еще издали видела этого мужчину. Каждый раз после встречи с ним настроение портилось, а сам день терял краски, даже если до этого был ярким и солнечным.

В последний раз в детстве Соня видела Королева уже в девятилетнем возрасте и отдала бы многое за то, чтобы того дня не случилось. Потом долгие годы они не виделись, потому что Соня с бабушкой жили в других городах. Но два года назад вернулись. И сразу после бабушкиной смерти ее навестил Королев: пришел напомнить, что не забыл ее поступок. Соне уже исполнилось пятнадцать, но она снова, будто в пять лет, испытала знакомый вымораживающий страх. За эти годы Королев не изменился, словно законсервировался в двадцатилетнем возрасте. Он был красив: действительно похож на Кая холодной нордической красотой, тонкими чертами и светлыми глазами, но на Соню его привлекательность только наводила ужас. Они почти не виделись, но она чувствовала его присутствие: в городе словно стало холоднее, а солнце приглушала морозная дымка. В день Сониного семнадцатилетия Король подкараулил ее возле магазина и сказал, что от него к ней иногда будет приходить один человек и Соне надлежит исполнять его просьбы. С тех пор еще одним ее кошмаром стал Толька…

Часы на кухне пробили два, Соня перевернулась на другой бок, уткнулась заплаканным лицом в подушку и вдруг услышала за окном приглушенное мяуканье.

– Вася! Васенька!

Она вылетела во двор, как была, в пижаме и босиком, сбежала с крыльца, продолжая звать кота. Мяуканье повторилось, но донеслось уже с улицы. Соня быстро вернулась, обулась и стянула с вешалки тетину кофту. Кошек и котов на их улице было много, иногда во двор забредали и чужие, но Соня понадеялась, что звал ее Васька. Она добежала до развилки и действительно обнаружила кота, но, увы, чужого – слишком тощего для домашнего. Слабая надежда треснула, как тонкий ледок, и от разочарования стало еще больнее. На глаза вновь навернулись слезы, Соня закусила губу, чтобы не разрыдаться. И в тот момент увидела его. Он, в компании другого мужчины и молодой женщины, шел прямо на нее. Слезы мгновенно высохли, сердце сделало кульбит, а душу затопила паника: хоть бы он не заметил ее такую зареванную, растрепанную, в пижаме и в растянутой теткиной кофте! Но дорогу осветила так не вовремя выкатившаяся луна. И для побега оказалось поздно.