Один из самых веселых рисунков на ту же тему — изображение лидера нацистов в виде девяти разных мародеров, грабящих Лапландию. Все, что можно унести, мародеры уносят, а остальное сжигают. Именно так события и разворачивались в Лапландии.

Двойной портрет Сталина изначально планировалось опубликовать в ноябрьском номере «Гарм» за 1940 год, однако вмешалась цензура. На первом рисунке Сталин изображен в виде бесстрашного и одновременно внушающего ужас солдата, вынимающего из ножен саблю. Рядом стоит дрожащая от страха собачка, эмблема журнала. На втором рисунке солдат изображен словно мгновение спустя — растерянным и потерявшим пыл, а обнаженная сабля оказывается крошечной и бесполезной. Собачонка же еще сильнее усугубляет ситуацию, облаивая бедного диктатора. Слегка изменив первый рисунок, Туве заставила исчезнуть страх, порожденный дышащим силой образом Сталина, и сам образ сделала ничтожным. Настолько ничтожным, что даже «Гарм» не осмелился опубликовать оригинальную версию рисунка, поскольку не хотел раздражать СССР и лично Сталина в разгар ведения мирных переговоров. Узнаваемую внешность Сталина пришлось изменить и придать ему общее сходство с рядовым русским солдатом.

Набросок к обложке, изображающий Сталина. Версия до и после цензуры. Журнал «Гарм», 1940

Работы Туве, изображающие войну, трогают душу. На них запечатлена правдивая история того времени. В то же время Туве смогла соединить в своих рисунках по-домашнему теплые вещи с творившимся вокруг ужасом и с помощью этого единства противоположностей вызвать бурю эмоций у современников. На обложке рождественского номера журнала 1941 года изображен сидящий на облаке чудом спасшийся Санта-Клаус с мешком подарков. Старичок с грустью смотрит вниз. Ниже облака летят самолеты и сбрасывают на горящую землю бомбы, и ангелы в ужасе улетают прочь. Рисунок одновременно вызывает добрую улыбку, передавая дух Рождества, и вместе с тем отражает тяжелую военную действительность.

В 1943 году Туве уже по-другому подходит к изображению войны. Так, на одном рисунке легкими линиями набросан силуэт мальчика, сидящего у подножия рождественской ели. Мальчик стреляет из игрушечной пушки, и снаряд пронзает сердце ангела, висящего на одной из веток. В сентябре того же года в «Гарм» на обложке красовалась мрачная картинка: дочерна выжженная земля, а над ней небо, густо окрашенное взрывами в багровый цвет, в котором повис перекошенный крест из залпов артиллерийского огня; в центре креста замер испуганный ангел, наблюдающий за развернувшейся внизу страшной пьесой.

Весть о грядущем перемирии также нашла отражение в рисунке, помещенном на обложке «Гарм»: белый голубь как символ мира, летящий над сожженной и изуродованной землей. Жизнь была тяжела, но в людях жила надежда ровно столько, пока хватало сил в нее верить. Неизвестность и страх выразились в рисунке, помещенном на обложке одного из номеров журнала от 1944 года: ярко-красный вопросительный знак поверх черной погнутой колючей проволоки.

Несмотря на то что рисовать политические карикатуры было делом нелегким, требовавшим упорного труда, для Туве рисунки в журнале были жизненно важной отдушиной, через которую она могла выплеснуть накопившиеся агрессию и страх. Для читателей журнала эти карикатуры становились своеобразным каналом, через который можно было излить собственную тревогу. Ближний круг Туве состоял из политически активных личностей, что, в свою очередь, поощряло ее идти вразрез с доминирующим общественным мнением и не впадать в чрезмерную осторожность, порождаемую страхом за свою жизнь. Если угодно, Туве был чужд инстинкт самосохранения.

Война затронула все, чем Туве занималась и что считала важным. И тем не менее, война не повлияла кардинально на ее выбор сюжетов для работ; не слишком заметно отразилась она и в творчестве многих других ее финских художников-современников. Правда, на нескольких картинах Туве все же изобразила бомбоубежище, в котором безликие, испуганные люди прячутся от воздушного налета. Зрители тоже оказываются погруженными в царящую в полутемном помещении давящую атмосферу. Туве сумела передать обыденность войны так, как это может сделать лишь человек, на себе испытавший все тяготы, страх и отчаяние воздушных налетов.

Ангел мира над землей, растерзанной войной. Рисунок в журнале «Гарм», 1943

Однако основную часть работ Туве, написанных в это время, составляют натюрморты, на которых, словно в противовес висевшим в воздухе унынию и серости, изображены прекрасные, яркие и жизнерадостные цветы. Была ли это попытка побега от невыносимой реальности или же минутное забытье, отдых посреди цветов и красок? Скорее всего, и то и другое.

Туве, как она в течение многих лет признавалась в письмах, любила всевозможную пышность и блеск. Цветы предоставляли отличную возможность запечатлеть эту пышность на холсте. Она рисовала цветы по отдельности, как часть натюрмортов, целые моря цветов или одиночные бутоны, вписанные в портреты, рисовала прилежно и с энтузиазмом. Люди охотно покупали цветочные натюрморты, и Туве их не менее охотно продавала. В 1941 году была даже организована выставка, посвященная целиком и полностью цветочным натюрмортам, в которой Туве участвовала с уже упоминавшейся картиной «Голубой гиацинт». Сигрид Шауман написала вдохновленный отзыв на эту работу Туве, рассматривая гиацинт как символ надежды, а не как обычный цветок. В особенности она обратила внимание на тонкую палитру оттенков. Голубой цветок был окружен чистым холодным синим светом, который лился из распахнутого окна. Мельчайшие нюансы зачастую отражали чувства самой Туве. Когда ее личная жизнь катилась под откос, она писала Еве Кониковой, что начала рисовать белую орхидею, безжизненную с ее словно навощенными листьями и цветами, но прекрасную.

Но все же более всего Туве-художницу увлекало изображение лиц людей. Большую часть ее творчества занимают лица, иногда как часть поясного или иного портрета, но чаще всего — в виде исключительно головы и лица. Важной составляющей в ее творчестве были автопортреты. Изучая их, можно исследовать чувства Туве, которые доминировали в разные периоды ее жизни, а также следить за ее творческим развитием как художника. В 1940 году Туве написала автопортрет, который назвала «Курящая девушка». Внимание зрителя приковывают лицо и правая рука девушки, подносящая к губам сигарету. Девушка на картине выглядит вызывающе. В момент написания картины Зимняя война уже завершилась, и над страной витало ожидание следующего конфликта. Но все же это было мирное время, и самый большой страх можно было хотя бы на время позабыть. Согласно названию картины, девушка с удовольствием курит сигарету, и серый табачный дым смешивается с голубоватым оттенком фона. Туве курила, и курила много. Это было обычным делом для того времени, в особенности в богемных кругах. Общее впечатление от этого автопортрета — веселье и непринужденность, чему во многом способствует цветовая палитра — легкие и светлые оттенки желтого, синего и красного. В итоге портрет купил торговец табаком и выставил его как рекламу в своей лавке. Это немного смутило Туве, однако деньги ей были нужны отчаянно.