litbaza книги онлайнСовременная прозаНе время для человечности - Павел Бондарь

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 220
Перейти на страницу:

– Движ огонь, тупо десять из десяти, я и накидаться неплохо успел, и ноги уже немного болят, но вообще тема с тремя разными залами максимально крутая. Спасибо тебе еще раз за билеты, чувак!

Фил поднял ладони, показывая, что не стоит благодарности.

– Прикол-то в том, что я минут десять еще на входе стоял, ждал кого-нибудь без биликов, еле оставшиеся скинул.

– А ты как приехал, просто зависнуть, или у тебя будет сет какой? – мне казалось, что, если бы я хоть немного умел в музыку, я бы пользовался каждой возможностью, особенно при наличии брата-организатора сейшенов и прочих ивентов.

– Не, сегодня никаких сетов, да и долго не буду, наверное, завтра же на работу. Так, посмотрю, как все сделали, подопью для протокола и домой двину. – Фил зевнул, и угрюмая половина его лица в этот момент выглядела очень злой.

Я покивал, хмуро соглашаясь с аргументом про работу. Пачку покинула очередная сигарета, но зажигалка отчего-то не желала прикуривать ее. Фил протянул мне свою, и мне в глаза бросился интересный брелок – иссиня-черный резной филин размером с грецкий орех, работа была очень качественная. Я прикурил и вернул зажигалку хозяину.

– Точно-точно, я уже даже забыл, что на студии завтра не выходной. Хотя я все равно каждый день в восемь встаю.

– В смысле, даже на выходных? – не сдержал удивления один из приятелей Фила, такой же патлатый и своим острым лицом напоминающий какую-то хищную птицу.

Я только пожал плечами, привычный к таким вопросам.

– Ложусь обычно не позже трех ночи, обычно в час – тогда в принципе еще более-менее чувствуешь себя. Если в три – вообще говно, но все равно просыпаюсь, уже натренировался.

Для них такой режим звучал странно, и я это понимал. Но только сейчас я задался вопросом: быть может, люди не просто так удивляются и называют меня долбанутым? Конечно, высыпаться – это здорово, а я всегда всем доказывал, что даже когда спал по девять-десять часов, чувствовал себя так же погано, следовательно, зачем тратить время? Если так было на самом деле, а не я сам себя в этом убедил, чтобы по каким-то внутренним причинам способствовать саморазрушению. Все чаще мне приходила мысль, что нужно как можно больше всего записывать – хотя бы текстом, а лучше в формате фото и видео.

Мы с Филом еще пару минут поболтали о режимах сна, втором и третьем зале и напитках в баре, а потом мне написал Эйч, рапортуя о начале какого-то очередного мозговыносящего замеса на первом танцполе. Я кратко описал это напарнику и отбыл с дежурным “увидимся внутри”. Когда я был уже у порога, Фил догнал меня и негромко окликнул, и я остановился у двери, но он жестом подозвал меня немного отойти в сторону.

– Слушай, насчет траблов со сном, ну и вообще в эту тему. Я же так понял, что ты не всегда только киряешь на тусах?

Удивленный его неожиданной но, стоит признать, точной догадкой, я вскинул бровь и полуутвердительно помотал головой.

– Может быть, а что?

– Ты не подумай, просто такая тема, что мы с чуваками тут брали одни диски на после движа, они и для сна хорошо работают. У нас две лишние есть.

– Что за они?

– Вроде лирики, только мягче и мощнее, ну и есть легкие визуалы, типа ненавязчивые. Дома посидеть перед сном позалипать во что-нибудь – самое то.

– Хм, ну звучит интересно. За сколько одну отдашь?

Фил почесал щеку, на секунду задумавшись.

– Ну давай за десятку.

– Нормально, давай.

Я достал из кармана джинсов смятую десятку и, зажав ее между большим и указательным пальцем и соединив остальные три в импровизированный “ковш”, протянул руку Филу. Он потянулся за купюрой, и взял ее одновременно с тем, как мне в ладонь приземлился маленький клочок салфетки. Я сжал его в руке и почувствовал внутри что-то круглое и плотное, после чего сунул в карман для зажигалки, который обычно для этого и использовал. Отлично сыграно, напарник.

Еще раз поблагодарив Фила, я проводил его взглядом до их столика и в последний раз оглядел двор в поисках своей недавней знакомой. Однако ни одной желтой копны волос в поле зрения не наблюдалось, и я вернулся в здание.

В первом зале и правда было довольно жестко – за начало этого сета туда битком набилось людей из других залов, так что я не сразу добрался до своих ребят в противоположном конце. Проходя мимо бара, я вспомнил, что должен Эйчу за пул, и на последние наличные купил ему и Вик по коктейлю. Впрочем, сейчас они слишком оживленно двигались, чтобы удержать стаканы, так что я поставил их на подоконник за их спинами. Курт, похоже, еще не до конца восстановился, но он уже не лежал в кресле, я стоял на балконе, облокотившись на перила, и двигал руками так, что казалось, будто он при помощи нитей управляет диджеем у противоположной стены. Забавная тема. Перед Вик танцевала та девушка, что училась с братом Вик, которую Кей перепутал с ее чуть не выпавшей с балкона подругой. Я стал справа от нее и погрузился в музыку.

Сверху на танцпол опускалась плоскость света, созданная четырьмя яркими зелеными лучами. Звук был холодным и электронным, но было в нем что-то знакомое и притягивающее, что-то нездешне-спокойное, и в то же время рождающее тревогу, будто ты сначала смотрел на далекие звезды, а потом вдруг понимал, что уже мчишься к ним сквозь неизведанные глубины космоса, не зная, что покидаешь и что ждет тебя впереди, окутанный вакуумом и холодом, один на этом пути. Такая музыка всегда вызывала у меня мурашки и заставляла работать воображение. Я двигался под ритм, лишь иногда открывая глаза, чтобы не слишком отвлекаться на происходящее вокруг. Рука студентки слева задела мою руку, но я и на это долго не отвлекался. Был ли реален мир вокруг? Не знаю, в этот момент понять было сложно. Разве реальность – это не условность? Мои мысли реальны, они существуют, и я могу придумать что угодно, меня ограничивают лишь рамки привычного восприятия, рамки устоявшейся для меня картины мира, данного в ощущениях. Так что же объективно реально и истинно из всего, во что я верю? Скепсис проникает во все, и остужает тягу к самым простым вещам. Возникают самые разные вопросы, весьма неудобные, кажущиеся бредом и паранойей, но преследующие меня все дальше и дальше. Вскоре я уже начинаю думать: стоит ли мне доверять вообще хоть чему-то, что я узнал до того, как появились эти сомнения и подозрения? Чем дольше задаешься вопросами, тем их больше, чем больше всего ставишь под сомнение, тем труднее устоять на ногах. В конце концов все, кто свернул на эту тропинку, приходят к одному и тому же – они начинают ставить под сомнение концепт существования. Они задумываются о том, что на самом деле их личность ограничена лишь их нервной системой. Тело кажется какой-то нелепостью. Концепты структуры реальности в сознании становятся все сложнее, пожар в голове разгорается, подпитываемый веществами, которые к этому моменту уже сложно не начать принимать. И понемногу становятся видны силуэты того, к чему все в итоге придет, и иногда хочется лишь одного – очнуться, вернуться в момент, когда еще был выбор, когда все можно было остановить. Это было похоже на бесконечное соскальзывание все глубже в темноту, рывками, и каждый новый рывок убеждал тебя, что спасения от своего разума нет нигде. В пустоте за сцепленными веками на тебя смотрел внутренний глаз, который нельзя было закрыть, и каждая мысль о том, что нужно бежать, спасаться, все лишь усугубляла. Какой в этом смысл, какой от этого толк? Все оказывается куда страшнее, чем казалось поначалу. И самое страшное в том, что никто не может тебе помочь, кроме тебя самого. Ты сам построил для себя тюрьму, и только ты один можешь открыть ее двери. Кто бы мог подумать, что такое случится с тобой? Спровоцировать такой обширный и глубокий психоз – одними лишь мыслями. Задумать себя до безумия. И в какой-то момент становится понятно, что жизнь – это вовсе не жизнь, и мир – это совсем даже не мир. Все вокруг – геометрическая абстрактная метафора для концепции ада, и ты попал в модель симуляции бесконечного рекурсивного помешательства, недоступную для полноценного понимания, проявляя лишь несколько аспектов – например, в манифестации времени, которое как будто бы идет для твоего разума. Но вся эта модель становится все более абстрактной и далекой от человека по мере того, как умножает сам себя беспорядок в голове, и в какой-то момент ты перестаешь быть собой в привычном смысле. Тогда и заканчивается твое путешествие к далеким звездам.

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 220
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?