– Нет, – соглашается он. – На самом деле нет.

Мы берем такси. Дурбан называет адрес в Юнион-Сити. Водитель выключил кондиционер, чтобы сэкономить топливо. А это первый по-настоящему жаркий день мая, и мы потеем на виниловых сиденьях. Юбка задирается, оголяя ноги, и раз или два я вижу, как детектив Дурбан кидает взгляд на них, а потом отворачивается и смотрит в окно.

17

Мы останавливаемся перед отвратительным невзрачным офисом в квартале, полном уродливых зданий и пустых парковок. Окна не мыли десятилетиями, краска на рамах облупилась.

Охранник на стойке регистрации просит меня расписаться. Я не вижу ни одного человека, пока мы идем по длинному душному коридору. Наконец детектив Дурбан стучит в дверь, на табличке которой написано: «Офис № 508. Доктор Кэтрин Лэтэм, Американский совет по семейной практике, судебный психолог».

– Войдите, – отвечает женский голос.

В комнате за дешевым деревянным столом работает на ноутбуке женщина. На вид ей лет шестьдесят, может, больше. Ее волосы, такие седые, что кажутся почти белыми, коротко подстрижены. Одета она более стильно, чем я ожидала. Женщина поднимает глаза – голубые и проницательные.

– Клэр Райт, да?

– Клэр, доктор Лэтэм, – произносит Дурбан, представляя нас друг другу.

– Зовите меня Кэтрин. И садитесь. Надеюсь, вы не возражаете, если я буду записывать?

Она кивает на одну из стен, которая, как я теперь вижу, сделана из темного зеркального стекла. Какое-то двустороннее зеркало, за которым я могу разглядеть красную точку включенной камеры. Я машинально расправляю плечи, словно на кастинге, и только потом понимаю, как это глупо.

– Итак, – говорит доктор Лэтэм. – Расскажите мне о вашей встрече с Патриком Фоглером.

Я рассказываю ей все, что помню, подчеркивая, что Патрик все время вел себя достойно. Доктор Лэтэм слушает, наклонив голову, взгляд голубых глаз ничего не выражает.

Когда я заканчиваю, она кивает.

– Спасибо, Клэр. Вы мне очень помогли.

– И это все? – удивленно спрашиваю я.

– Конечно, вы можете идти.

– Кэтрин… – протестует детектив Дурбан, будто это не то, что он надеялся услышать.

– Она не подходит для этого, Фрэнк, – твердо говорит Кэтрин Лэтэм.

– Для чего не подхожу? – нахмурясь, спрашиваю я.

– Клэр, можете дать нам минутку? – просит Дурбан. – Просто подождите в коридоре.

Я выхожу, и он закрывает за мной дверь. Я слышу их громкие голоса, но даже когда прижимаюсь ухом к двери, не могу разобрать, о чем они говорят.

Следующая дверь должна вести в комнату за двусторонним зеркалом. Я осторожно открываю ее на случай, если там кто-то есть, готовая сказать, что просто искала туалет.

Но комната пуста, если не считать монитора и маленькой камеры на штативе. Звук включен, и я прекрасно слышу голоса.

Голос детектива Дурбана

…свой класс. Она хороша. Она может играть.

Голос Кэтрин Лэтэм

Они все играют, Фрэнк. Модели, актрисы, да кто угодно. Это не значит, что она может сделать что-то подобное.

Голос детектива Дурбана

Она из «Ритма» – актерского студийного курса. Мне сказали, что они очень избирательны. И она… привлекательна.

Голос Кэтрин Лэтэм

(многозначительно)

Правда, Фрэнк?

Голос детектива Дурбана

Конечно, у нас есть женщины-копы, которые могут это сделать. Не в обиду моим коллегам, но ты их видела? Я думаю, у Клэр с ним больше шансов.

Голос Кэтрин Лэтэм

В прошлый раз не получилось.

Голос детектива Дурбана

Он отдал ей книгу. Ты сама сказала – для него это близость.

Повисает пауза, во время которой Кэтрин Лэтэм размышляет о его словах. Когда она вновь заговаривает, ее голос звучит чуть менее выразительно.

Голос Кэтрин Лэтэм

Тем не менее, ты не можешь обойти тот факт, что она гражданская. Это вопрос безопасности.

Голос детектива Дурбана

Мы будем рядом, если что-нибудь случится. И самое замечательное в ней то, что у нее нет учетной документации. Нет банковского счета, нет номера социального обеспечения, чтобы он мог проверить. Она может быть кем угодно.

С меня хватит. Я возвращаюсь в коридор и захожу прямо в кабинет доктора Лэтэм без стука.

– Я сделаю это, – говорю я. – Что бы это ни было, но вы должны заплатить мне.

Это неплохой ход, но Кэтрин Лэтэм выглядит невозмутимо.

– Вы хоть понимаете, о чем мы говорим?

Я пожимаю плечами.

– Я кое-что уловила.

– По крайней мере, не повредит объяснить ей, – тихо произносит детектив Дурбан.

Доктор Лэтэм минуту, не мигая, изучает меня.

– Очень хорошо. У нас есть подозреваемый в убийстве Стеллы Фоглер…

– Ее муж.

– Пожалуйста, не перебивайте. У нас есть подозреваемый. Этот человек очень умен, очень дисциплинирован. Его нельзя спровоцировать или обманом заставить раскрыть себя. Есть предположение – операция под прикрытием может быть успешной там, где другие методы потерпели неудачу.

– Вы имеете в виду – заманить его в ловушку?

– Это не ваша ловушка, – говорит с иронией доктор Лэтэм. – Это будет очень сложная, психологически обоснованная операция. Подозреваемому будет предложено раскрыть различные аспекты его личности, которые можно сравнить с моим портретом убийцы Стеллы Фоглер. Если они совпадут… Это бы убедительно указало на то, что подозреваемый и убийца – одно и то же лицо.

– Это опасно?

– Конечно!

– На вас будет прослушка, – успокаивает Дурбан. – У нас будут люди, готовые вытащить вас.

– Если я это сделаю, сколько мне заплатят?

– Кто бы ни был приманкой, он будет удовлетворен, зная, что выполняет свой гражданский долг, – ледяным тоном произносит доктор Лэтэм. – Женщина умерла, Клэр.

– Мы, вероятно, могли бы заплатить что-то, – добавляет Дурбан.

– Мне нужна грин-карта, – медленно произношу я. – Полная оплата и грин-карта.

– Это невозможно, – качает он головой.

– Вы сами сказали, что у вас есть друзья в иммиграционной службе.

– Никакой грин-карты не будет, – перебивает доктор Лэтэм. – Потому что никакой операции не будет. Вы не станете этого делать.

Мы оба смотрим на нее.

– По крайней мере, до тех пор, пока я не разрешу, – добавляет она.