— Холли, боже, да ты сердита. Опять проблемы с итальянцами из люкса?

Холли сделала глубокий вдох.

— Я только хочу, чтобы вы знали, мистер Монаган, что пока вы тут нежились в тепле и развлекались, — слово «развлекались» она произнесла сквозь зубы, — я была с Тессой. Она сегодня чуть не погибла, когда ее велосипед раздавил тягач. Ей просто повезло, что она осталась жива…

Холли запнулась и поняла, что не подготовила свою речь заранее. Спонтанность — это, конечно, очень хорошо, но только теперь Холли не знала, что сказать дальше. Ужас на лице Росса, однако, видеть ей было приятно.

— …просто я думала, что лучше сказать, вот и все, — заключила она, довольная тем, что сквозь его глубокий загар проступила бледность. Затем, обращаясь к шведке, она, подчеркивая скрытый смысл, произнесла: — Они все-таки были близки. Когда-то.

…………………………………………..

Росс, остановив машину, подумал вначале, что Тессы нет дома. Затем он заметил, что, хотя свет и выключен, на нижнем этаже в окнах виден какой-то слабый желтоватый отблеск. Она, должно быть, в темноте смотрит телевизор.

— Боже, неужели опять, — сказала Тесса, когда увидела, кто приехал.

— Я тоже рад тебя видеть, — ответил он, обиженный отсутствием одушевления. Росс поднял руки, извиняясь. — Прошу прошения. Приехал посмотреть, как ты. Можно войти?

— Ох уж эта Холли. — Тесса понимала, как невежливо это звучит, но ей надо было что-то сделать, чтобы скрыть свои истинные чувства — некое извращенное удовольствие. Тесса посторонилась и пропустила Росса в дом. — Я бы на твоем месте не снимала куртки. У меня проблемы с камином. Дрова сырые.

Росс ей поверил. Огонек в камне шипел и горел еле-еле. Вначале Росса заинтриговало то, что желтый свет, оказывается, исходил не от телевизора, а от свечей, но потом он пришел в ужас, когда понял, что свечи тут не для создания романтического настроения, а оттого, что в доме нет электричества.

— Боже мой! — воскликнул он. — Не могу в это поверить. Днем ты чуть не погибла. А ночью одна в холодном доме. Что случилось?

Тесса, усмехнувшись, сказала:

— Прошлой ночью снегопад, должно быть, оборвал провода. В «Мызе» разве никогда не бывает перебоев с электричеством?

— У нас есть аварийный генератор.

Тесса пожала плечами.

— Ну а у меня его нет, так что я, наверное, больше привыкла к таким проблемам, чем ты. Почему ты не сядешь? Ты не голоден?

— Нет… то есть да, — быстро поправился Росс, как только понял, что ему предлагают остаться и поесть. Он с удовольствием отметил этот прогресс в их столь изменчивых отношениях.

— Тогда садись, — сказала Тесса и ушла в крохотную, освещенную свечами кухню. — Вернусь через несколько минут. Плита у меня, к счастью, газовая, — добавила она с улыбкой.

Росс не сел. Он принялся расхаживать по комнате, восхищаясь тем, как умело Тесса придала небольшой Г-образной гостиной уют и очарование. Потолок, покрашенный в бордовый цвет, контрастировал с побеленными стенами, которые служили превосходным фоном для ее картин. Огромные горшки с незатейливыми композициями из сухих цветов стояли на скамье у окна, там же лежали раскрашенные вручную шелковые подушки и стояла глиняная фигурка кота. Старый бордовый ковер был местами потерт, а тяжелые белые кружевные занавески обтрепаны по краям. Однако неповторимое сочетание бронзовых подсвечников, фотографий в блестящих рамках, расписанных яиц, цветов из шелка, вьющихся живых растений, террариумов из цветного стекла и разных плошек с цветными камешками создавало такую радушную атмосферу, что Росс сразу почувствовал себя так, словно был дома. Обстановка лавки старьевщика — это совсем не его стиль, но Тесса создала такой интерьер, что в нем невозможно было ощущать дискомфорт.

Росс подкинул дров и заставил камин гореть, после чего переключил свое внимание на картины, как следует рассмотреть которые в прошлый раз у него не хватило времени.

Вот еще одно подтверждение тому, что Тессу нельзя подогнать под какую-то существующую категорию. Заинтригованный и даже слегка пораженный, Росс вначале стал рассматривать самую большую картину, написанную маслом, которая висела над камином. Она была исполнена в темных, насыщенных тонах и изображала во всем величии грозу в горах.

Справа от этой яркой картины висела туманная импрессионистская акварель, а еще дальше в блестящей рамке — работа средних размеров, выполненная маслом. На ней была запечатлена вечеринка в художественной галерее, и выражения лиц, неловкие ситуации, тревога, радость, смех, косые взгляды — все было изображено с юмором и в то же время с безжалостной точностью.

Росса всегда восхищали художники, так как они умели делать то, чего не умел он, но эти образцы дарования Тессы особенно его впечатлили. Да и разнообразие стилей, в которых она могла работать, к тому же на высоком уровне, подтверждало, что у нее настоящий и необычный дар. Росс пошел по комнате дальше и с улыбкой заметил небольшой, еще без рамки, портрет Холли, который точно передавал ее страсть к кричащей манере одеваться и веселый нрав. Тесса не позволяла себе увлекаться лестью, но ее явная симпатия к той, которую она рисовала, просвечивала вовсю: в своем экстравагантном, подчеркивающем формы платье цвета электрик, с розовой ромашкой за ухом и широкой улыбкой Холли выглядела на портрете как приличная девушка из «салуна» на Диком Западе, которая разбивает сердца всем ковбоям в городе и наслаждается каждой минутой, не думая о будущем.

Тесса коленкой открыла дверь, вошла с подносом в комнату и увидела, что Росс рассматривает портрет.

— Тебе повезло, что ты не получал рождественскую открытку от Холли с этим портретом на лицевой стороне, — сказала она с усмешкой. — Она хотела, чтобы их напечатали триста штук и она могла бы разослать их всем своим знакомым с припиской, что всего за двести фунтов Тесса Дювалль сможет увековечить на холсте любого.

Росс взял у Тессы поднос и поставил его на низенький столик перед камином. От двух тарелок с лазаньей шел аромат чеснока и пряных трав. Тесса открыла бутылку кьянти. Росс был тронут ее гостеприимством, вспомнив, что она ведь теперь не пьет.

— Это неплохая мысль. Не надо отмахиваться от нее, — сказал он Тессе. — Что-нибудь в этом роде вполне могло бы получиться.

Тесса пожала плечами.

— Я понимаю. Но, как кто-то на прошлой неделе заметил… — Она решила не напоминать Россу, кто это был, а он пропустил мимо ушей намек на Антонию, притворился, будто Антонии вообще нет. — Это очень напоминает зазывание клиентов. Продавая себя, я бы чувствовала себя проституткой… Мне это как-то неудобно.

Тесса настояла, чтобы Росс сел в кресло, сама же уселась по-турецки на полу. Дрова в камине подсохли, и пламя ярко разгорелось. Горячая лазанья была очень вкусна, вино имело как раз нужную температуру, а свет свечей создавал интимное настроение. Тесса, одетая, как всегда, просто, в белые джинсы и шерстяной свитер с вырезом, с длинными распущенными волосами, разрумянившаяся от тепла камина, выглядела очень желанной.