Эван пожал плечами:

– От подобных развлечений бывают дети. А я считаю, что этот мир не для них.

– Не говори так. Ты слишком молод, чтобы быть пессимистом.

Эван стукнул кулаком по столу:

– Так дай мне повод для надежды, Фрэнсис!

Улыбка Дрейка превратилась в сурово сжатую складку.

– Как бы я хотел это сделать! Вся Англия была возмущена предательством в Сан-Хуане, но финансировать нашу месть, объявив Испании войну, никто не хочет. Королева не допустит этого.

Разочарование тяжелым грузом легло на плечи Эвана.

– Даже Хокинз? Он же твой родственник.

Дрейк пригладил всклоченную бороду.

– Он заявил, что я бросил его у Сан-Хуана. Его корабль едва смог добраться домой.

Эван услышал в голосе Дрейка нотку уязвленной гордости.

– Он вынужден был так сказать, ведь за неудачу несет ответственность именно капитан флотилии. Он ведь потерял «Джизус оф Любек», собственный корабль королевы. Но неужели он действительно считает, что ты не думал о нем? – Эван хлопнул Дрейка по плечу. – У тебя есть недостатки, дружище, но трусость не входит в их число. Хокинз это отлично знает.

– Ага, только ему понадобится много времени, чтобы признать это.

– Возможно, у Хокинза просто нет средств, чтобы отправиться в очередное путешествие.

Дрейк откинулся на спинку стула и принялся раскачиваться на его задних ножках.

– Ни у него, ни у других, к кому я обращался. Черт возьми, Эван! Оскорбление, нанесенное испанцами, все еще жжет, как свежее клеймо. А у нас нет ни кораблей, ни денег, чтобы отомстить.

– Ты становишься таким же нетерпеливым, как и я, – заметил Эван, глядя на взволнованное лицо друга.

Дрейк, вернув стул в прежнее положение, наклонился вперед, делая видимые попытки успокоиться.

– Срочное дело, – сообщил он. – Я скоро женюсь.

– Женишься?! – Эван удивленно уставился на друга, – Ты?! На ком?

К еще большему удивлению Эвана, Дрейк покраснел:

– Ее зовут Мэри Ньюман, она из Корнуолла. Мы… неплохо ладим.

Эван усмехнулся:

– Мне известны браки, основанные и на меньшем. Прими мои поздравления, Фрэнсис, желаю счастья.

– А ты? – спросил Дрейк, явно стараясь перевести разговор с Мэри Ньюман. – Тебя не ждет какая-нибудь уэльская красавица?

– Нет.

Ответ Эвана был простым и уверенным. В его жизни не было места женщине, а в сердце – любви.

– Я никогда не обременю себя женой. Мне нечего предложить ей, кроме нищеты и неизвестности.

– Не торопись с такими заявлениями, Эван. В мире полно женщин, и весьма интересных.

Почему-то Эван подумал о девушке, которую видел в Сан-Хуане, с залитым слезами лицом, мокрыми спутанными волосами и глазами, полными скорби и гнева. И если такая свирепость и мстительность присущи ей как девушке, то какой она будет тогда, когда станет женщиной? Не хотелось бы мне иметь дело с такой особой…

– Господа, могу я присоединиться к вам?

Эван поднял голову и увидел незнакомца, задрапированного в черный плащ. Свет, падавший из грязного окошка, осветил узкое угловатое лицо, гладкие седеющие волосы, острую бородку. Цепь на шее и эфес шпаги стоили столько, что на них можно было купить фрегат.

Как и Эван, Дрейк быстро оценил незнакомца. Он изобразил сердечную улыбку моряка, встал и поклонился:

– Конечно, сэр. Меня зовут…

– Я знаю, кто вы такие.

Незнакомец подал знак рукой, и как по мановению волшебной палочки, на столе появился кувшин вина.

– Капитан Дрейк и его помощник Кэроу.

Дрейк прищурился:

– Вы что, от ростовщика? Черт бы его побрал, но я же сказал этому скупердяю, что…

– Успокойтесь, мой друг, – незнакомец поднял руку, и губы его превратились в узкую полоску. Печать увядающей красоты привлекала внимание к его лицу. Эван предположил, что незнакомец попытался улыбнуться. – Вся Англия слышала о резне в Сан-Хуане. Полагаю, вы бы хотели, чтобы свершилось правосудие.

– Именно так, сэр. Я как раз…

– Подожди.

Эван услышал что-то в мягком сладкозвучном голосе незнакомца, и в душе его внезапно шевельнулось подозрение. Этот человек – иностранец, возможно, испанский шпион.

– Кто вы такой, сэр? – поинтересовался Эван.

– Меня зовут Андрэ Скалия, я выходец из Венеции, но уже многие годы живу в Англии.

Венецианец. Во всем мире не найдешь еще таких предприимчивых и бесстрашных людей, как венецианцы.

– Какое вам дело до нашей ссоры с испанцами? И почему мы вас заинтересовали? – спросил Эван.

– Ради Бога, Эван, дай человеку сказать, – взмолился Дрейк.

Андрэ улыбнулся:

– Все в порядке. Мне нравится ваша осторожность, помощник. Она очень пригодится, если вы примете мое предложение.

– Какое предложение, сэр? – Дрейк почувствовал, как напряглось его тело, и вцепился в край стола.

Андрэ неторопливо сделал глоток вина. Луч света отразился от серебряной броши, что у шеи скрепляла его дорогой плащ. Что-то вроде геральдического знака, подумал Эван. Лев.

– Господа, – проговорил Андрэ Скалия. – Я хочу финансировать ваше следующее плавание в Вест-Индию.

Эван убил комара, сидевшего у него на шее, и тихо выругался.

– Туземцы пользуются какой-то травой, чтобы отгонять насекомых, – сказал Дрейк, сидевший на корточках у костра.

– Пот все равно все смывает.

– Тогда терпи.

Дрейк нанизал трех зеленых омаров на зеленый прут и сунул его в угли.

– Скоро ты будешь жить в Номбре-де-Диосе.

Эван посмотрел на тлеющие угли. Он проделал долгий путь из Плимута с разведывательной флотилией, но еще не приступил к выполнению своих настоящих обязанностей в предприятии.

Порт Фэзан, находившийся в заливе, окруженном густыми джунглями, был местом их тайной стоянки на Панамском перешейке. Эта скрытая бухта лежала к югу от Номбре-де-Диоса – города, из которого в Испанию отплывали корабли, набитые несметными богатствами. Порт Фэзан должен был стать их базой. Номбре-де-Диос был их целью.

Эван слышал, как под руками плотников пел тес, из которого они собирали привезенные сюда в разобранном виде на больших кораблях быстроходные баркасы. С видом джунглей как-то не вязался скрежет пил и отдающий эхом стук деревянных молотков.

– По-моему, чем быстрее мы нападем на них, тем лучше, – Эван почесал шею. – Моя жажда мести может сильно ослабеть, если я подожду еще хоть немного.